Постмодернизм в архитектуре примеры: 15 фото и факты — Roomble.com

Постмодернизм — Архитектурные стили — Дизайн и архитектура растут здесь

Видные представители

Вентури и Скотт-Браун

Роберт Вентури (род. 1925) разработал теоретическую базу постмодернизма в книге «Сложность и противоречивость архитектуры» (1966). В ней говорилось, что простота и логика, которые были краеугольным камнем модернизма, в конечном счете порождают скучную и тоскливую архитектуру. В книге приводится множество примеров из истории архитектуры (Бленхемский дворец, отель де Мэнон, поместье Джеферсона «Монтичелло» и церковь Всех святых Баттерфильда на Маргарет-стрит), которые свидетельствуют о преимуществах сложных форм. Интересно отметить, что Вентури многие примеры заимствовал из работ пионеров модернизма, в особенности Ле Корбюзье и Аалто.

Дом Вентури в пригороде Филадельфии Честнат-Хилл, который он спроектировал в 1964 г. для своей матери Ванны Вентури, является первой постмодернистской постройкой. Вместо традиционной симметрии в данном случае имеет место асимметрия. Внутренние помещения имеют неожиданные формы, которые нарушают привычный план. Мебель не современная, а традиционная, не относящаяся к какому-либо определенному стилю. Гилдхаус, дом престарелых в Филадельфии (1960-1963), и дом Брандта (1970) в Гринвиче, штат Коннектикут, похожи на дом Вентури.

В более поздних зданиях Вентури использовал орнаменты и другие элементы исторических стилей. Дом в Гринвиче, штат Коннектикут (1997), является своеобразной версией особняка Джорджа Вашингтона в Маунт-Вернон. В проектах мебели Вентури (1984) для фирмы Кнолля также использованы элементы исторических стилей.

Вырезая из клееной фанеры различные формы, Вентури изготавливал самые разнообразные предметы, напоминающие мебель в стиле Чиппендейла, королевы Анны, Шератона и Ар Деко. Поверхность некоторых из них покрыта веселыми декоративными мотивами, нанесенными при помощи трафарета. Например, пышная софа обтянута гобеленом с цветочным рисунком. В своем доме Вентури и Дэнис Скотт-Браун (его партнер и жена) использовали традиционную мебель и декоративные обои, чтобы создать интерьер, который был бы одновременно эклектичным и комфортным. Супруги Вентури создавали интерьеры офисов, например демонстрационный и конференц-зал для фирмы «Кнолль Интернэшнл» в Нью-Йорке, и мебель в духе постмодернизма для этой же фирмы. Добившись успеха, Вентури начал получать крупные заказы. Интерьер факультетской столовой в университете штата Пенсильвания (1974) имеет перегородки с перфорацией, сводчатый проход на балкон и декоративные осветительные приборы, освещающие спокойный обеденный зал, обставленный креслами в традиционном стиле. 

Вентури и Скотт-Браун пристроили замечательное крыло Сейнсбери (1986-1991) к зданию Национальной галереи на Трафальгарской площади в Лондоне. Фасады соответствуют классическому стилю старого здания. Входы ведут к монументальной лестнице с металлическими сводчатыми конструкциями над ней. По лестнице можно подняться к выставочным залам. Достаточно простая архитектура прекрасно подходит для экспонирования картин. Более современный музей в Сиэтле, штат Вашингтон, повторяет важнейшие элементы, но там они использованы в более скромных масштабах.

Грейвз

Майкл Грейвз (род. 1934) начал свою карьеру, создавая вместе с четырьмя другими нью-йоркскими архитекторами проекты в модернистском стиле. Они приобрели известность как «нью-йоркская пятерка» или «белые» из-за того, что они использовали этот цвет во всех своих проектах. Однако Грейвз расстался с партнерами и стал представителем постмодернизма. Его Калкохаус (1978; разрушен) — это дом со строго осевым построением, не без изящества оживленным элементами асимметрии. Лестница слишком узкая, чтобы подниматься по ней, с высокими ступенями, удобными разве что для какого-нибудь гиганта, тянется вдоль одной стороны фасада.

В 1979 г. Грейвз спроектировал интерьеры нескольких демонстрационных залов мебельной компании «Сунар». Его популярность как главного представителя постмодернизма резко возросла, когда в 1980 г. его проект здания муниципалитета в Портленде, штат Орегон, победил на конкурсе. Здание представляет собой массивный кубический блок. Выступающие клинообразные элементы, чередование отделочных материалов, форма окон и ленточный орнамент на фасадах шокировали профессиональных архитекторов. Интерьеры здания в основном мало примечательны, хотя главный вестибюль оформлен в духе постмодернизма. Спроектированная Грейвзом библиотека Сан-Хуан-Капистрано (1980) — это приземистое здание с внутренним двором, рядом окон и тентами снаружи. Винодельня Кло-Пегас в Калистоге в долине Напа, штат Калифорния (1984), также является постмодернистским экспериментом. Ее стиль напоминает творения Леду.

Два отеля для комплекса «Мир Уолта Диснея» в Буэна-Виста, штат Флорида, «Лебедь» и «Дельфин» (1990), представляют собой громадные сооружения, крыши которых украшает скульптурный орнамент. То, что компания Диснея имела непосредственное отношение к индустрии развлечений, подтолкнуло Грейвза создать веселый, даже дурашливый дизайн, который демонстрировал неуважение ко всему, что принято считать проявлением «хорошего вкуса». В том же духе Грейвз разработал проекты офисов для компании Диснея и парижского Диснейленда.

Свойственное постмодернизму отсутствие логики и порядка является отражением современного мира, в котором логика, кажется, растворилась в невоздержанности общества. Эксцентричность и отсутствие вкуса превратились в инструменты дизайнеров, а все кричащее и банальное стало модным. Грейвз также участовал во многих крупных проектах в Японии. Разработанные им шарфы и кухонные принадлежности познакомили с его творчеством публику, которая стремиться следовать моде.

Джонсон

Филипп Джонсон, ранее придерживавшийся принципов модернизма, разработанных Мисом ван дер Роэ, стал представителем постмодернизма, когда он спроектирвал высотное здание компании «А.Т.&Т.» (1978-1983) в Нью-Йорке с причудливыми мотивами, как считается, позаимствованными из фронтонов на книжных шкафах Чиппендейла. Войти в здание можно через огромный арочный портал, который ведет в мраморный вестибюль, напоминающий интерьер средневекового монастыря. Вестибюль первого этажа современного небоскреба имеет аркады и сводчатые помещения, напоминающие о романских монастырях, колонны напротив дверей лифта, мраморный пол с геометрическими узорами и пьедестал в центре, на котором возвышается позолоченная крылатая фигура, которая когда-то венчала старое здание компании «А. Т.&Т.» в центре Нью-Йорка. Грандиозные притязания гигантской корпорации нашли ироничное отражение в причудливых элементах интерьера. В вестибюле офисного здания на Третьей авеню в Нью-Йорке присутствуют одновременно элементы постмодернизма и Ар Деко 1930-х гг.

Постмодернизм в архитектуре: 15 фото и факты — Рамблер/женский

Ирония постмодернизма: псевдостиль, о котором все молчат

Тип архитектурного дизайна, который мы называем постмодернизмом, не всегда можно узнать с первого взгляда. Модернизм визуально более знаком, а вот его преемник — один из самых странных и наименее понятных стилей XX века.

Поскольку постмодернизм приходит как реакция на модернизм, как страсть к чистым формам, он представляет себя как антагонист и нарушает все правила, призывает к анархии, борется с утончённой классикой и традициями в любых формах.

В 1960-е орнамент и скульптура вернулись на пьедестал. Увы, ещё более ненужные из-за полной несовместимости урезаний строительного бюджета и существования настоящего искусства. С 1960-х до конца 1980-х в мире появилось много зданий в стиле постмодерна, и многие из них до сих пор служат предметом жарких споров и обсуждений.

Постмодерн на смену модернизму

Архитектура модернизма основана на принципе, который впервые сформулировал американский архитектор Луис Салливан: «Форма следует за функцией». Салливан — известный архитектор, наставник Фрэнка Ллойда Райта, но сам не был приверженцем типично модернистского дизайна.

Его заявление хорошо приняли в узких (а затем и в широких) кругах и истолковали как концепцию для всего, что станет позже модернизмом.

Форма действительно выполняла свою функцию, но архитектура в стиле модернизм пренебрежительно относилась к деталям — здание «очищали» от всех якобы избыточных элементов, украшений. Несмотря на определённое признание, которое модернизм получил в первой половине XX века, его всегда критикуют за отсутствие индивидуальности. Да, Ле Корбюзье говорил, что «дом — это машина для жизни», но уже через пару десятков лет все задавались вопросом — а действительно ли мы хотим жить в машинах?

Постмодернистская архитектура как вызов

Как любое постдвижение, в архитектуре постмодернизм стремится бросить вызов или ответить на тренд, словно в первую очередь показывая несовершенства своего предшественника.

Мы говорим о новых элементах постмодернизма — именно о том, что напрочь отсутствует в модернизме — об орнаментах, сложных формах, некоторой витиеватости и даже театральности. Критики модернизма и поклонники постмодернизма называли такую современную архитектуру с проблесками этнической или тематической мысли «настоящей, перспективной» и максимально «нативной».

Постмодернизм оказался стилем, не приспособленным к реальности. Из-за инноваций и стремления к декоративности основа зданий уступала в практичности даже своему предшественнику — модернизму. Эстетическая часть в дизайне фасада (а иногда и в его причудливой форме) была настолько ироничной и сюрреалистичной по сравнению с фоном, где использовались готовые формы, ячейки, блоки зданий, что выглядела откровенно вульгарно.

Постмодернизм часто толкуют как безрассудную, упрямую форму отрицания модернизма и оппозиции ему. На самом деле это всего лишь здоровая попытка пересмотреть любимую догму модернистов. Благодаря ей мы узнали, «как делать не надо», и наконец-то осознали минусы самого модернизма, которые были не менее реальны, чем неуклюжесть постмодерна.

Постмодернизм в Москве: яркие примеры

Постмодернизм в Москве не так распространён, как модернизм или конструктивизм, тем более примечательны примеры зданий в этом стиле. Рассмотрим некоторые из них.

Новый корпус Военно-политической академии им. Ленина

Новый корпус Военно-политической академии им. Ленина построен в 1989 году по проекту архитектора Виталия Гинзбурга в сотрудничестве с другими советскими архитекторами. Академик АН СССР и лауреат Нобелевской премии по физике, он имел особый взгляд на архитектуру и будущее городской среды. В Москве по его проекту построено много общественных зданий, но главной его страстью всегда была физика. Новый корпус Военно-политической академии им. Ленина стал одним из примеров архитектуры постмодернизма в Москве и стал популярен даже за рубежом. Интересно, что у здания нет дверей на парадных фасадах. Президиум Академии наук в Москве

Здание Российской Академии наук построено в 1990 году, хотя продолжалось с перерывами 23 года. Оно отлично просматривается с Воробьёвых гор и даже из центра Москвы. Его иногда называют «зданием с короной» или «золотыми мозгами», так как здесь работают лучшие умы столицы — в Государственной академии наук РФ, крупнейшем в стране центре фундаментальных научных исследований.

Здание администрации города Чехова

Один из самых ярких примеров постмодернизма можно найти в Чехове Московской области. Необычное для административного здания остекление, кубическое крыло асимметричной формы и отсылки к конструктивизму в дизайне боковых фасадов выглядят примечательно.

Философия постмодернизма: путь в никуда

Философия и своеобразная эстетика постмодернизма придаёт городской среде более аутентичный, тематический облик благодаря нестандартным решениям и необычному подходу. Отсутствие конкретной тематики, сюжета или стилистики компенсируется насыщенностью образа. Важно, что создаваемый образ — ироничная версия городской среды.

Например, в Нью-Йорке и Питтсбурге небоскрёбы в стиле постмодернизм после возведения выглядели как сюрреалистичное убежище Бэтмена в Готэме, а в Лас-Вегасе здания в этом стиле копировали архитектуру со всего мира, отражая весьма примитивное восприятие «тематичности».

Вся философия постмодернизма строилась на противостоянии модернизму как «безликому» стилю, поэтому постмодернизм оказался таким заметным со своей игрой формами и орнаментами. Архитекторы-постмодернисты брали тематику для зданий отовсюду, будь то городская легенда, религиозный образ, местная архитектура, поэтому их проекты оказываются иногда противоречащими самим себе.

Сегодня мы видим, что такая философия не предоставляет условий для развития архитектуры, а скорее заводит её в тупик — в рамках противостояния модернизму что-то принципиально новое придумать невозможно.

Постмодернизм существует ради самого себя и по сути деструктивен. Он искажал рисунки, символы и орнаменты, а затем перешёл к спонтанной экспрессии, огрублению фактур и рельефов, образам чистой агрессии и распада. Самое удивительное, что в зданиях в стиле постмодернизм, которые в отличие от модернизма провозглашали тематическими, напрочь исчезал смысл самого сюжета и нивелировалась его значимость.

А вот манера оформления, элементы конструкции выходили на первый план.

А что потом? Деконструктивизм и Заха Хадид

В отличие от деконструктивизма, который вошёл в моду уже в 1980-е, постмодернизм был хаотичным, рассеивающим внимание, комбинированным и почти тотально анархическим, тогда как деконструктивизм стал более целенаправленным, центрированным и жанровым.

Деконструктивизм стал более утончённым, практичным, он использовал необычные детали и оригинальный подход к формам только для того, чтобы добиться оригинального образа здания, не эксплуатируя его при этом для создания тематичности.

Такие архитекторы, как Рем Колхас (Rem Koolhaas) и Заха Хадид (Zaha Hadid), Фрэнк Гери (Frank Owen Gehry), Ма Янсунь (Ma Yansong из MAD architects) и многие другие легендарные последователи деконструктивизма, считают, что сегодня форма должна соответствовать функции, а не насаждать тематику или идеалы.

Читайте также:

Что такое энергоэффективный дом и стоит ли его строить

Стили дизайна интерьера: 10 модных направлений

Пассивный дом: что это такое — на реальном примере

Какие особенности у стиля Постмодернизм?

Ответ:  Стиль Постмодернизм
Постмодернизмом (фр. Postmodernisme — после модернизм) — понятие, которое обозначает структурно родственные явления в мировой социальной жизни, а также культуре второй половины 20-ого века. Постмодернизм — объединенное название художественных направлений, появившихся в 60-е годы, и определяющихся переоценкой позиции авангарда, модернизма. 

Чем характеризуется стиль Постмодернизм?
Постмодернизм – масштабное общественное направление, которое получило распространение в разных сферах культуры – литературе, философии, архитектуре, изобразительном искусстве и музыке.  

Стиль Постмодернизм включает в себя конгломерат разных стилей прошлых эпох, к примеру – барокко и классический, иногда используя их с сарказмом. 
Особенность стиля – преувеличение, как инструмент формирования оригинального театрального образа среды.  
Постепенно отходя от Модернизма, стиль постмодернизм пытался внести неясность и контраст в закономерность, и простоту нынешних стилей. Задуманные идеи нередко соединяют цвет с историческим образцом.  
С одной точки зрения, стиль Постмодернизм – это будущее развитие модернизма, а с другой позиции – критичность, а также исключаемость в его выражении. Но одновременно художественное искусство является в общем сформировавшимся. 
Специфическими свойствами стиля Постмодернизм считаются – применение уже готовых форм, сарказм, маргинальность, обобщенность, и конгломерат старого в новом прочтении. 
 
Главные черты стиля Постмодернизм
Цветовая гамма  — бежевые тона, и серебристый, цвет «металлик», интересный флуоресцентный и перламутровый. 
Линии в стиле Постмодернизм, как правило, свободные, динамические. 
Двери раздвижные, качающиеся, сбалансированные, могут быть вращающимися и телескопическими. 
Окна в интерьере большие, часто длиной на всю стену. Бывают откидными,  поворотными, распашными, а также телескопическими. 
Типичные конструкции стиля Постмодернизм – стандартизированные разборные, сборные, рациональные, ясные, сделанные из алюминия или стандартные железобетонные. Могут быть балочными, вантовыми, и арочными.
Постмодернизм определяют свободные залы, необычные конструкции, противоположные фактурные, текстурные комбинации,  
Используются никелированные и хромированные материалы, также кожзаменитель. 

 

Как возник стиль Постмодернизм?
Основные принципы стиля постмодернизм сформировались после полного разочарования во взглядах исторического процесса, образованных французскими просветителями 18-ого века и базировавшиеся на идее рационального переустройства социума и человека.   
Мыслители постмодернизма – М. Фуко, и Ж. Деррида заявляют, что обещанное известными просветителями 18-ого века осуществление социальной утопии привело к ужасающим последствиям – революции, и господству тоталитаризма по причине того, что направляло человека и личность на устойчивую иерархию ценностей, а не на духовность, нравственное совершенство.
Эстетика постмодернизма происходит от ориентации на то, что равнение на совершенство постоянно воссоздает тоталитарные структуры и тоталитарное мышление.    
В качестве альтернативы ему может выступать лишь плюрализм. Принимая это во внимание, постмодернизм объясняется как ориентация и плюрализм на отрывок вместо единого целого.
Примечательно, что во всех видах искусства постмодернизм направлен на методы отображения, которые характеризуют определенный вид искусства. 
В сфере архитектуры стиль постмодернизм образовался в Америке чисто теоретически в 60-х годах 20-ого века и в строительной практике в 70-х годах, соединив совершенно разных по творческим идеям и взглядам творцов. Соединившей их основой стало полное отрицание Современного движения, как художественной системы и в качестве творческих принципов, которые претендуют на жизнеобразовывающуюся социально – изменяющую роль архитектуры. 
Негативную оценку постмодернисты дали таким базовым принципам модернизма, как функциональному разделению на зоны городов, строгости архитектурных форм, серийному подходу к разработке проектов и полное отрицание творческого достояния, регионализма.  
Даже, несмотря на прогрессивность целесообразных целей функционализма, которые были направлены на образование хорошей городской среды и гигиенического многочисленного жилища, в его видении впервые реальный потребитель был сменен осредненным жителем, интересы которого мастер архитектор заранее изучил, анализировал и принял во внимание для разработки типового проекта.  
Создание наружного вида здания стало тоже целесообразно детерминированным. 
Подобный подход не принимал во внимание психологическую надобность человека в разносторонности внешних эмоций и непременно создавал с художественной и эмоциональной точки зрения ущербную архитектуру общественной застройки, главной чертой которой являлась удручающая серость. 
Возникновение постмодернизма в архитектуре США случилось не просто так. Ведь в США, в отличие от архитектуры Европы  не было 10-20 летнего «перерыва историзма». А, напротив, вследствие эмиграций в США в период тоталитаризма основоположников и известных мастеров модернизма, его становление тут стало непрерывным и достигло вершины – «интернационального стиля» в 50-е годы 20-ого века.   
Конечно, в США скопилась и огромная «моральная усталость» от модернизма, которая привела в какой-то период к его моральному обесцениванию.  
Именно поэтому раздражение нарастало, содействуя образованию идеологии и со временем – практики архитектурного постмодернизма – одного из важных течений архитектуры 20-ого века, появившегося в Европе.
Одним из действенных примеров в практическом формировании постмодерна является одно из грандиозных творений этого стиля – известный офис ATT в Нью-Йорке, построенный в 1978 году, согласно проекту бывшего модерниста, потом неоклассициста (театр в Нью-Йорке в Линкольновском центре и музей в Небраске) и сейчас известного творца постмодернизма – Ф .К Джонсона.   
Среди известных городских застроек наиболее знаменитыми считаются Площадь Италии, расположенная в Новом Орлеане Ч.Мура, Пенсильвания авеню в Вашингтоне, которая связывает Капитолий и Белый дом, архитектура Д.Рауха, Р.Вентури.  
Возникающий в зодчестве с теории, постмодернизм нашел свое продолжение в дизайне в виде положений рыночной культуры и, в конце концов, стал её полноценной частью.   
Стиль постмодернизм сформировал новые суждения о дизайне, как о проектировании, которое направлено на заказчика. Он побудил к поискам интересного, играющего важную роль дизайна с новым содержанием и экологической моралью.  
Но постмодернизм Европы отличался от американского строгостью. Оно и понятно. Новые здания возводились в соседстве с архитектурными шедеврами прошлых столетий, которые не позволяли серьезных изменений исторически сформированных форм «при украшении сараев». 
Но, несмотря на это, постмодернизм Европы сберегает теплоту стиля. 
Самыми типичными примерами европейского постмодернизма могут выступать творческие работы по развитию известных художественных музеев Лондона, проведенные за последние 10 лет. 
Русский постмодернизм, сформированный в среде «неофициального искусства», образовывает течения сопутствующие западным, особенным его стилистическим направлением считается соц-арт, который стал популярным во время перестройки.  
   
Ключевые особенности стиля Постмодернизм
Основные положения архитектуры  постмодернизма образовались как противоположность модернизму. 
В городском строительстве стиль постмодернизм предполагает отречение от свободной и отдает преимущество постоянной, обычно симметричной системе построек и доскональному учету принципов имеющейся городской среды. 
В сфере архитектурных форм стилю постмодернизм свойственно возрождение, чаще всего эклектическое, эпохальных архитектурных  систем, декора разных типов (декоративная кладка, рельеф, росписи…) и обращение к живописности стен с полным отказом от ленточных окон, восстановлением активных очертаний зданий, полным воздержанием от строительства плоских крыш. 
Соответственно воскресающим эпохальным формам возобновляются принципы эпохального построения композиции – пропорциональность, перспектива и симметрия. 
В работах известных теоретиков, практиков стиля постмодернизм, например, Р. Вентури, Л.Крие, М.Кюло, А.Росси, определены такие положения: 
 1. подражание формам эпохальных памятников
 2. упоминания об известном памятнике зодчества в единой композиции или её элементах
 3. деятельность в историко-архитектурных стилях,
 4. обратная археология, то есть облагораживание нового предмета, согласно старой строительной техники
 5. приземление реализма, античности, которое достигается методом «принижения» или примитивизацией используемых классических форм. 
Соответственно, снисхождение к эклектическому сочетанию стилевых форм стало характерным для будущей эволюции постмодерна. 
Такой стиль, отвергая нынешний функционализм, собрал воедино разные теории исследователей, которые жили в тот период.
Постмодернизм устремился к живописности, яркости, выразительности, индивидуальности и художественному значению элементов, к сарказму и цитированию эпохальных стилей. 
Дизайнеры и архитекторы стиля постмодернизм применяли  цитаты, как из исторических стилей, так и сюрреализма, компьютерной графики. В постмодернизме отрицалась монохромность и целесообразность форм. 
Постмодерн в дизайне интерьера разнообразен, и разбивается на страны, исторические периоды, континенты, этнические характеристики, и выступает гротеском на прошлые стили. 
Подобное разнообразие благодатно для выражения Ваших творческих идей, и проявления индивидуальности. 
Стиль постмодернизм динамичный и сверхсовременный. Прежде чем его выбрать, нужно почувствовать – насколько хорошо он вам подходит.    
Стиль постмодернизм не выдвигает жестких требований в отношении цветовой палитры, но предпочтение отдается сочным, жизнерадостным цветам и модному цвету «металлик», флуоресцентному, перламутровому.
Конечно, оформлять интерьер в кричащих тонах целиком и полностью абсолютно неверно. Его будет трудно воспринимать. 
Выбирайте только отдельные компоненты, которые сделаны в одном ярком цветовом решении или нескольких, беспорядочно расставленных в интерьере, но фон для них лучше выбрать спокойных оттенков.  
Такие яркие цвета могут великолепно выражаться не только в предметах мебели, декоре, но и отделке.

  
Сочные краски, нужно выбирать тщательно, как и базовый тон. Цветовая гамма стиля постмодерн, должна быть гармоничной – не перегружать Вас. 
Помните о функциональности помещения и соответственной обстановке. 
Постмодернистский интерьер должен быть сделан с фантазией, здесь важен креативный подход. Можно применить разные вещи для многих целей. Здесь допускается несоблюдение стандартных пропорций, схем, таким образом, достигается оригинальность постмодернизма. 
Для оформления стен в таком интерьере, применяются ниши, также абстрактные металлические, стеклянные, пластиковые вставки, иногда с применением подсветки. 
Здесь нет привязки к жесткому стилю, который требует использовать особенные отделочные материалы. Стены чаще всего гладкие, в одном цвете, чтобы нейтрализовать яркий декор, выступающий в качестве акцентов.  
Как вариант, можно декорировать одну стену аэрографией.
Поговорим об оформлении потолка в стиле постмодерн. Он в большинстве случаев, нессиметричный, выполняется в одном цвете, с несколькими уровнями. 
Использование многих цветов и применение сочных красок выбирается в зависимости от того, какого эффекта вы хотите добиться. Здесь важно не переборщить. 
Для создания пола в стиле постмодерн можно использовать разные напольные покрытия, в целом тут нет ограничений. Все зависит исключительно от выдвигаемого требования к качеству материала и функциональности, характеризующей комнаты. Узор, к примеру, паркета строгий, ясный. 
Когда вы останавливаете свой выбор на ковре, то обязательно он должен быть ярким, гладким с геометрической формой. Подойдет ассиметричный ковер. Такое же условие выдвигается для ковролина, но лучше всего, если он будет спокойного цвета, однотонный. 
Предметы мебели в стиле постмодерн. В дизайне предметов мебели стиль постмодерн отразился в новом этапе развития классики, эклектически изменив достояние эпохальных стилей.  
В стиле постмодерн господствуют динамические свободные линии, ассиметричные, симметричные формы и конструкции.   
Стиль постмодернизм определяется разнотипностью, то есть в одном помещении может стоять меблировка строгих форм и обтекаемых. 
Актуальна в стиле постмодернизм искусственная кожа, хромированные, никелированные материалы.  Очень здорово смотрится мебель в футуристическом стиле. Ваша задача не перегрузить пространство, и по возможности использовать как можно меньше мебели. 
В качестве элементов декора в стиле постмодерн используются современные произведения искусства. Приветствуются разные статуэтки – керамические, пластиковые, металлические, цветы в горшках с ярким узором разных геометрических форм, сильноветвистые сухоцветы.  
Интерьер в стиле постмодернизм приветствует наличие необычных, оригинальных предметов искусства. 
К примеру, гармонично будут смотреться тематические плакаты, разные постеры или яркие картины с абстракцией, или выполненные в стиле кубизма, дадизма и постимпрессионизма.  
Важную роль играет здесь освещение. Оно может быть таким же интересным и разноликим, как созданный интерьер. Мирно «уживутся» крупная люстра оригинальных форм с изобилием галогеновых ламп. Чтобы интерьер оживить ещё больше, применяют неоновые лампочки. 

Резюме:
Стиль Постмодернизм в дизайне интерьера – это отход от известных клише, повседневности, органичное сочетание всех компонентов интерьера. 
При нехватке явной логики, постмодерн довольно реалистичен.  
Интерьер в стиле постмодерн характеризуется четкими узорами, использованием сочных цветов, введение противоположными сочетаниями фактур и текстур. Стилю постмодерн присущи свободные залы с легкими, необычными конструкциями. 
Постмодерн распространен среди интерьеров клубов, ресторанов, бьюти-центров и богемных домов, которые выделяются свободной планировкой и интересом к оригинальному дизайну. 

Постмодернизм В Архитектуре Примеры

Ярким примером такого возврата постмодернизма к прошлому является использование до-модернистских архитектурных элементов (например, колонн).

Постмодернизм в архитектуре: 3 примера

Еще ярче красота «чистого» дизайна проявляется в формах современного оружия, летательных аппаратов и т. п., в тех областях, где художника больно ударяют линейкой по рукам за его попытку «улучшить» решение, заговорить языком искусства. Постмодернизм в архитектуре, как говорят, предвещал возврат «остроумия, орнамента и ссылки» на архитектуру в ответ на формализм интернационального стиля модернизма.

Это был возврат к орнаменту, образности и более утонченному дизайну. К тому же термин «функционализм» вызывает ложные представления. после реализации построек, названных постмодернистскими. Расселение жителей и череда организованных взрывов избавила власти от «головной боли». Они приобрели известность как «нью-йоркская пятерка» или «белые» из-за того, что они использовали этот цвет во всех своих проектах.

Неслучайно в те же годы Зигмунд Фрейд разрабатывает основы учения о неврозах. Архитектор теперь не просто делает коробку для жизни, а уважает. Постмодернистские архитекторы часто во время строительства здания рассматривали общие требования городских зданий и их окрестностей. Вот эти люди, скорее всего и назовут себя постмодернистами. Для их возведения используются новые материалы – нержавеющая сталь, неоновые трубки, анодированный алюминий.

Именно потому, что архитектура не только и не столько искусство. Выбранные архитекторами формы позволили соединить символичность с утилитарными функциями. В 90-е годы влияние постмодернистской философии и этики повлекло за собой отмену любой претендующей на универсальность эстетической (и идеологической) доктрины и архитектор получил целый букет внутренних свобод: свободу выбора индивидуальной философии, свободу персональных эстетических предпочтений, возможность своего этического выбора по отношению к эволюционирующему социуму, свободу устройства своего миропорядка в локальных пределах проектной концепции. Так что едва ли должно удивлять, что в архитектурных текстах это слово появляется едва ли не раньше всего, а, например, крайне важная для зодчих книга Дженкса «The Language of Post-Modern Architecture» выходит в 1977-м, за два года до «La Condition postmoderne» Лиотара. Игра формами здесь не нацелена на достижение какого-то специального художественного качества — она про ассоциации и контексты.

Эти устремления, порою характеризующиеся как «виталистические»23, направлены в первую очередь на то, чтобы крепко привязать архитектурное оформление к контекстам пространственной, культурной и исторической среды. Это здание является частью торгового центра и возведено по проекту Яцека Карновски. Мир постсовременности, которому мы стали вдруг так открыты, родился не так давно. Декор при этом уже не притворяется работником, он честно заявляет о своей «украшательской» функции наподобие астры в петлице фрака. В модернизме традиционная колонна (как конструктивная особенность) рассматривалась как цилиндрическая форма трубы, замененная другими технологическими средствами, такими как кантилеверы или полностью маскировалась фасадами навесной стены.

Аналогичный прием можно наблюдать в Sony Building в Нью-Йорке. Одним из самых влиятельных зданий постмодернистского периода был Берлинский филармонический оркестр, спроектированный Хансом Шаруном (1893-1972) и завершенный в 1963 году. Описывая форму, они написали: «Диагональная линия на белой странице может быть холмом, горой или склоном, восхождением или спуском». Стиль противостоит «интернациональному» общепринятому стилю.

Это обусловливает поиск новых образов и средств выражения. Второй вызов для архитектуры вытекает из разработки новых материалов (таких, как стекло и железо, литая сталь и цемент) и новых производственных методов (прежде всего использования готовых конструкций). Это контрастирует с модернистской и глобально единой архитектурой, а также опирается на отдельные микрорайоны и пригородные застройки. Начиная с 1997 года, когда образовалась компания «АСК аркитектс» (Е. Социальная нищета раннего индустриализма важнее этого безобразия проблемы социальной нищеты вызывают на авансцену государство, буржуазных социальных реформаторов, наконец, революционное рабочее движение — но не оформительскую фантазию архитекторов — если отвлечься от утопических набросков новых промышленных городов (от Роберта Оуэна до Тони Гарнье).

Правда, он еще и пробуждает сомнения в реакциях, вызванных крахом предъявлявшей к себе завышенные требования и инструментализированной архитектуры раннего модернизма. Философы постмодернизма (М. Архитекторы постмодернизма, проявляя уважение к историческому и национальному наследию, создали немало замечательных проектов реконструкции исторических частей городов, ассимилируя современные постройки в историческую ткань города без ущерба для сторон. Две выдающиеся треугольные формы преимущественно декоративные. В 1979 г. Грейвз спроектировал интерьеры нескольких демонстрационных залов мебельной компании «Сунар».

Европейский постмодернизм существенно более строг, нежели американский. Ранним этапом постмодернизма стал поп-арт. Капелла в Роншане – не дизайн. Просторные холлы, видимость с любых мест, душевые при гримуборных Чего еще желать. Он считает, что образцовые авангардистские произведения предаются некоему эзотерическому абсолютизму «за счет реальной целесообразности, разыскивают свой формальный закон в собственно функциональных постройках, таких, как мосты или промышленные здания Напротив, автономное, функциональное в самом себе произведение искусства хотело бы посредством собственной внутренней телеологии достичь того, что когда-то звалось красотой»16.

Стиль постмодернизм в архитектуре, фото

Что бы он сказал, глядя на подобную эклектику в духе архитектуры подрядчиков 70—80-х гг. (Это были, прежде всего, «машины для жилья», по словам Ле Корбюзье и машины обычно не имели остроконечных крыш). Строителей Питера в свое время не делили по этому признаку. Он утверждал, что декоративные и декоративные элементы «приспосабливают существующие потребности в разнообразии и коммуникации».

Техногенные эксперименты пока в маргинальной зоне, проба сил связана с виртуальными инсталляциями. В дизайне небоскреба использованы современные технологии. Яркие краски, как впрочем и основной тон подбирайте с особым вниманием.

Перед выбором данного стиля вы должны четко себя ощутить в нем. Ярким примером такого подхода к проектированию являются здания World Trade Center (Всемирный торговый центр в Нью-Йорке, архитектор Минору Ямасаки). И начинается со слов: «Я люблю сложность и противоречия в архитектуре». И, как в любом языке, свой словарный запас, своя грамматика. В то время как архитектура модернизма связывала свой контекст с окружающей реальностью – домами, ландшафтом и т. п. (некий «физический» контекст), постмодернизм адресует контекстные связи к материалу, форме, отдельным элементам строений вокруг. В свое время «Горбатый дом» получил титул лучшей архитектурной идеи Польши. Все более остро ощущался дискомфорт городской среды, что было граничит с застройкой домами, сооруженными в стиле рационального функционализма и скупого белого модернизма, которые создавали угнетающее состояние уныния и однообразия. Но как не заявить о себе рядом с Бове, Жилярди, Жолтовским, Щусевым Кремлем, наконец.

К рождению подобных проектов, как правило, причастны архитекторы, которые не то чтобы не имели вкуса, но стремились во что бы то ни стало удовлетворить запросы покупателей с не слишком развитым эстетическим чувством. В аффективно же нагруженный и прямо-таки в политический боевой клич слово «постмодернизм» превратилось лишь с тех пор, как в 1970-е годы его усвоили два противоположных лагеря: с одной стороны, неоконсерваторы, которые хотели избавиться от мнимо подрывного содержания «враждебной культуры» в пользу воскрешения традиций с другой же стороны, те радикальные критики роста, для кого новое строительство стало символом учиненного модернизацией разрушения.

Постмодернистские архитекторы могут рассматривать многие современные здания как бездушные и мягкие, слишком упрощенные и абстрактные. Делать весь интерьер ярким и едким абсурдно и тяжело для восприятия. Специфика стиля – гипербола как инструмент создания яркого театрального образа среды. Иногда это направление постмодернизма называется контекстуализмом. Разделение архитектуры по функциональному признаку (гражданское, промышленное, фортификационное и т. п. зодчество) лишено признаков жанровой принадлежности. Следует отметить еще один путь – поисковый и перспективный.

В книге «Язык архитектуры постмодернизма» он отмечал, что хотя само это слово и применялось в американской литературной критике 60—70-х годов для обозначения ультрамодернистских литературных экспериментов, автор придал ему принципиально иной смысл. Вентури предается воспоминаниям в своём эссе «Вид с Кампидолио»: Когда я был молодым, выдающихся архитекторов выделяли логичность и оригинальность их работ сегодня это не так. Лишь тогда поставангардистские движения, сплошь и рядом пользовавшиеся сознательными установками модернистской архитектуры — и справедливо описанные Чарльзом Дженксом как показательные для «позднего модернизма»4, — попадают в фарватер консервативных настроений и подготавливают почву для сопряженного с интеллектуальной игрой, но провокационного отказа от моральных принципов модернистской архитектуры5.

Архитектура постмодернизмаСтили и направления во второй половине 20 века

Фасады соответствуют классическому стилю старого здания. Затем возникло второе поколение ученых, которые начали распространять эти усилия в направлении того, что сейчас называется «теория»: К. Майкл Хейс (PhD, MIT) в Гарварде, Марк Уигли (PhD, Оклендский университет) в Принстоне (теперь в Колумбийский университет) и Беатрис Коломина (PhD, Школа архитектуры, Барселона) в Принстоне Марк Ярзомбек (PhD MIT) в Корнелле (сейчас в Массачусетском технологическом институте), Дженнифер Блумер (PhD, Georgia Tech) в штате Айова и Кэтрин Ингрэхэм (PhD, Джонс Хопкинс), сейчас в Pratt Institute. ПРОРАБОТКА СТЕН Функционализм Стена многоэтажного дома с проёмами членится по высоте абсолютно одинаково и завершается парапетом плоской крыши, а торцевая стена (обычно глухая) – хранит однородность фактуры. Дом на Венис-Бич построен вкруговую из брёвен, которые имею в основном декоративное предназначение.

Вокзалы — характерные места для столь же «плотных» и способствующих смене впечатлений, как и анонимных и мимолетных контактов, т. е. Здесь царит хай-тековское великолепие с примесью элегантных вариаций на тему деконструктивизма и едва заметных пассов в сторону постмодернистской комбинаторики исторических реминисценций. Проще говоря, сторонники постмодернизма вернули в тогдашнюю архитектуру искусство. Модернистские архитекторы считают постмодернистские здания вульгарными, ассоциируемые с популистской этикой и использующие единые элементы дизайна с торговыми центрами, загроможденные «безделушками».

В такой ситуации трудно выйти на путь инноваций. В отличие от зодчих-модернистов, которые за вас сами лучше знают, что вам нужно, постмодернисты предлагают посмотреть, чего хочет пользователь в радикальных версиях «современного движения» все вообще сводилось к тому, что у всех людей одинаковые физические потребности — и довольно впрочем, не будем забывать, что модернизм был этически чувствительной архитектурой для бедного и неустроенного мира, разоренного войнами, а постмодернизм — это уже архитектура более благополучная, когда минимальные жизненные потребности удовлетворены и можно передохнуть. Одним из самых ярких примеров постмодернизма продолжает оставаться «Горбатый дом», расположенный в польском городе Сопот.

земной пейзаж, потолок сверху выглядит как небо». Обе тенденции начались в 1980-х годах. Но именно в узкоархитектурном смысле, если вы произносите слово «постмодернизм», вас, скорее всего, поймут именно таким образом. Входы ведут к монументальной лестнице с металлическими сводчатыми конструкциями над ней. Вокруг неё со всех сторон поднимаются террасы, как виноградники.

Стиль постмодернизм в архитектуре

Его Башня искусств в Мито, Япония (1986-1990), отличалась постмодернистской алюминиевой башней, которая вращалась по собственной оси. Он дал толчок к поискам яркого и значимого дизайна с новым смыслом и экологической моралью. Важно своевременно снять накипь эклектизма и заправлять готовый бульон в зависимости от жанра трапезы – рационализмом «чистого» дизайна историзмом стайлинга или утилитарной «бесполезностью» искусства. Вот таким образом если вы возьмете список лауреатов Притцкеровской премии (а вручают ее с 1979 года), то увидите представителей абсолютно разных направлений идеологий, ценностей.

Но трудно себе представить в створе этих ворот брюссельский «Атомиум» или готовый к старту «Буран». Например, модернисты отказались от «украшательства», обращений к предыдущим эпохам. От очередного банка или отделения пенсионного фонда.

Современное направление в архитектуре и дизайне – ПОСТМОДЕРНИЗМ

С 1990-х годов он начал использовать древесину в качестве строительного материала и представил элементы традиционной японской архитектуры, в частности, в своем проекте Музея деревянной культуры (1995). А постмодернистская архитектура должна была «разговаривать», причем так, чтобы пользователь включался в этот диалог.

Постмодернизм (фр. В программном отношении форма вновь расходится с функцией.

Другой фокус тяготения – постмодернистское по сути и устремленное к собственной культурной истории движение, предполагающее в своем предельном выражении работу со «вселенской тканью знаков» и «континуумом цитат». Утилитарная польза равна нулю. История становится своего рода сундуком, откуда извлекаются формальные средства. Новаторские течения модернизма, не учитывающие стремления людей к красоте исчерпали себя.

Архитектура эпохи постмодернизма: невозможное возможно

В частности, в «Уроках» появляется знаменитое разделение построек на «утки» и «декорированные сараи». Книга сыграла важную роль в том, чтобы открыть глаза читателям на новые способы мышления о зданиях, поскольку она была основана на всей истории архитектуры – как высокого стиля, так и народной, как исторической, так и современной – и в ответ на знаменитую макси-мисс Мис-ван-дер-Роэ Меньше больше», – ответил Вентури, -«Меньше – это скука». Выдающиеся архитекторы постмодернизма с самого начала пытались определить его характерные особенности, подчеркивая, прежде всего несомую им «новизну» поиска общепонятности решений и связанное с ним обращение к старым, казалось бы, уже пережитым и навсегда отвергнутым художественным сознанием приемам и формам. Макадам), у экспериментаторов появилась возможность реализовать многие идеи на практике. Однако «в ходу» остались и все прежние трактовки понятия. Такой яркий окрас может выделяться как на отделке, так и мебели и предметах декора. Замечательно.

Оно не только ориентировало внимание на важные взаимосвязи между индустриальным формообразованием, внутренней отделкой помещений, архитектурой как строительством и городским планированием, но и стало диктовать свои условия, когда у теоретиков нового строительства возникло стремление подчинить жизненные стили и жизненные формы в целом диктату своих оформительских задач. Но это было слепым копированием предыдущих эпох. Еще более заметен орнамент в здании муниципальных служб Портленда Майкла Грейвса («Портлендское здание») (1980 год). Постмодернизм, вопреки общепринятому «интернациональному стилю», обратился к уникальности окружающего мира индивидуальным особенностям пейзажей используя при этом последние успехи строительной индустрии.

«Лагерный» юмор был популярен в постмодернистский период это был иронический юмор, основанный на предпосылке, что что-то может показаться настолько же плохим насколько является хорошим (например, здание, которое, похоже, вот-вот рухнет). «Я говорю о сложной и противоречивой архитектуре, основанной на богатстве и двусмысленности современного опыта, в том числе на опыте, присущем искусству Я приветствую проблемы и использую неопределенности Мне нравятся элементы, которые являются гибридными, а не«чистыми»,, компрометируя, а не «чистую», приспосабливая, а не исключая Я за беспорядочную жизнеспособность над очевидным единством Я предпочитаю «как», так и «либо», либо «черно-белое, а иногда и серое, черное или белый Архитектура сложности и противоречия должна воплощать сложное единство включения, а не простое единство исключения». Цвета стиля постмодерна не должны утомлять вас и быть в тоже время слишком «кричащими». Вопрос представляется праздным и даже нелепым. В стиле постмодернизм предпочтения в отношении цветовой гаммы отсутствуют, но в приоритете яркие, энергичные цвета, также серебристый, «металлик», перламутровый и флуоресцентный.

ПОСТМОДЕРНИЗМ В АРХИТЕКТУРЕ История современной архитектуры ПОСТМОДЕРНИЗМ

После многих лет забвения вернулся орнамент. Постмодернизм – это международный стиль в архитектуре. Теоретически оформился во второй половине 60 -х гг. Любая инспекция придраться не сможет. Архитектурная премия Дриехауса – награда, которая признаёт усилия в новом урбанизме и новой классической архитектуре и награждает призовыми деньгами вдвое большими, чем модернистская Притцкеровская премия. Но вполне правомочно рассматривать его и в более узких, собственно «архитектурных» рамках: идеологи зодчества, конечно, реагировали на «воздух эпохи», но задачи решали все-таки по собственному ведомству.

Тем не менее и медаль имеет, как и монета, аверс и реверс. Такой путь стал возможен в условиях мощных инвестиций в строительство. Там, где модернисты сильны в логичности, мы сильны – в разнообразии. Да и попытки «вернуть человека» в архитектуру предпринимались задолго до постмодернизма — вспомнить хоть «Модулор» Корбюзье.

П-6 Влияние постмодернизма на творческие концепции современной архитектуры

Художественный такт представляется чаще всего чем-то рутинным, консервативным, помехой «смелым новациям». Но главное, что они вернули архитектуру в лоно искусства. Постмодернизм представляет собой широкое общественное течение, распространившееся в различных областях культуры, – философии, литературе, музыке изобразительном искусстве, архитектуре. Постмодернистские композиции редко симметричны, сбалансированы и упорядочены.

Сегодня, по прошествии полувека с момента появления первых манифестов, постмодернизм «по умолчанию» воспринимается более локальным образом — как архитектурное направление, характерным признаком которого прежде всего является ироническое обыгрывание исторических форм. Аналогичные жесты поспешного прощания типичны для переходных периодов. В этих нынешних условиях понятие постмодернизма приобрело более определенный (по сравнению с его прежними трактовками) смысл противостояния модернизму. Это такой привет из 1970–1980-х, когда советские архитекторы, с одной стороны имели в своем распоряжении актуальную западную литературу, часто в переводах (скажем, того же Дженкса издали в 1985 году, а перевод был готов и того раньше), а с другой — что называется, апроприировали модный западный тренд любимым образом: наплевав на всю «подкладку», на идеологический и социальный контекст, на философию.

Основные черты и элементы стиля

Язык архитектурных форм сделался богаче, а объемы и композиции – выразительнее. Этот контраст был проиллюстрирован в сопоставлении «белых» с «серыми», в которых «белые» стремились продолжать (или возрождать) модернистскую традицию пуризма и ясности, в то время как «серые» охватывали более многогранные культурное видение, представленное в высказывании Роберта Вентури, отвергающее «черный или белый» взгляд на модернизм в пользу «чёрно-белых, а иногда и серых». Многие архитекторы отмечают, что в этом здании ярко выражен постмодернизм. Если нет, то видит солидный, «про традицию», хорошо сделанный дом, а не просто еще один бизнес-параллелепипед из стекла и стали.

И далее: «Я — за беспорядочную жизненность против обязательного единства. Они существуют для эстетической или собственной цели. И чем тогда это отличается от Ренессанса. Наконец, «поставангардистской» мы называем современную живопись, которая самовластно пользуется формальным языком, созданным модернистским движением, отказываясь от чрезмерных надежд на примирение искусства с жизнью.

Постмодернизм в архитектуре — фото

И упомянутые оппоненты опять-таки делают противоположные выводы в зависимости от того, борются ли они со злом косметическими или же системно-критическими методами. Постмодернизм в архитектуре, как говорят, объявляется возвратом «остроумия, орнамента и ссылки» на архитектуру в ответ на формализм международного стиля модернизма. Под вальс не маршируют, на пляж не ходят в смокинге.

Авиационная, 77-79. При отсутствии какой-либо видимой логики, стиль постмодерн достаточно реалистичен.

Гигантские раковины из бетона парят над платформами, которые образуют крышу самого зала. Основные проблемы биоэтики.

Выступающие клинообразные элементы, чередование отделочных материалов, форма окон и ленточный орнамент на фасадах шокировали профессиональных архитекторов. Модернистские высотные здания стали в большинстве случаев монолитными, отвергая концепцию кучи разнообразных элементов дизайна из одной терминологии от земли до крыши, в самых крайних случаях даже используя одинаковые несущие опоры (без конусообразности или дизайна «свадебный торт»), при этом здание иногда даже предполагает возможность единой экструзии из металла непосредственно от земли, в основном за счёт исключения визуальных горизонтальных элементов, что наиболее отчётливо видно в зданиях Всемирного торгового центра Минору Ямасаки. Курсы истории стали более традиционными и упорядоченными. Утопию заранее продуманной жизненной формы, содержащуюся еще в проектах Оуэна и Фурье, оказалось невозможно наполнить жизнью.

Приставка «архи-» к простой тектонике («тектуре») утвердила (застолбила) место на Парнасе искусств. Вот таким образом в данной статье будет больше примеров, чем заумных теоретических изысканий. Постмодернизм реабилитирует эклектизм как метода архитектурного творчества. Над авиакассой летают орлы. В спланированных по сетевой системе городах-спутниках дома возводились с тяжелыми карнизами и фронтонами, декоративными колоннами на рустованных стилобатах деревянные и каменные виллы имели скатные крыши, свисающие карнизы, слуховые окна и дымоходы (проекты Р. Вентури). Выражение «постмодерн» поначалу тоже характеризовало всего-навсего новые варианты в пределах широкого спектра позднего модернизма и применялось оно в Америке 1950-60-х годов по отношению к литературным течениям, стремившимся отделиться от модернизма раннего3.

Выдающиеся архитекторы постмодернизма

Плодами этого, кстати, полнятся улицы постсоветских городов. Другая важная книга опубликована в 1972 году — это «Уроки Лас-Вегаса», написанные Вентури вместе с женой Дениз Скотт Браун и Стивеном Айзенуром. Типологически с ним связана по преимуществу деловая сфера. Такая разноликость хороша для проявления вашей творческой фантазии и индивидуальности.

настоятельно встает вопрос, не устарело ли само понятие города. Комнаты имеют традиционный характер, хотя некоторые детали часто имеют преувеличенные размеры. Этот контраст был проиллюстрирован в сопоставлении «белых» с «серыми», в которых «белые» стремились продолжать (или возрождать) модернистскую традицию пуризма и ясности, в то время как «серые» охватывали более многогранные культурное видение, замеченное в заявлении Роберта Вентури, отвергающее «черный или белый» взгляд на модернизм в пользу «черно-белых, а иногда и серых». Асимметричные формы являются одним из отличительных знаков постмодернизма. Вот, скажем, еще одна из постмодернистских «икон» — Humana Building Майкла Грейвза в Луисвилле, штат Кентукки, 1986 год.

Пример готового реферата по предмету: Эстетика

Любите ли вы терминологические споры. Стерлинга. В интерьере постмодернизма заметны четкие орнаменты, применение ярких цветов, введение символики форм, контрастное сочетании текстур и фактур. Проблема усугубилась, когда некоторые уже монотонные жилые дома выродились в трущобы. Постмодернизм практически сошел со сцены ведущих стран Запада к началу 1990-х годов. Наглядная иллюстрация «московского китча» — дом, расположенный в Последнем пер., 14. При этом противостояние двух течений потеряло смысл.

Каждый уважающий себя архитектор постарается заявить о себе на ниве проектов такого рода. ПОСТМОДЕРНИЗМ В АРХИТЕКТУРЕ Постмодернизм (поставангард, постмодерн) (от латинского post – «после» и модернизм) – совокупное название художественных тенденций, особенно четко обозначившихся в 1960 -е годы и характеризующихся радикальным пересмотром позиций предшествующих модернизма и авангарда. Эскизы для будущего строения создали Пьер Дальберг и Ян Шансер. Он настаивает на своем кредо: «Искусство, превратившееся в общеобразовательный фактор, будет в состоянии наделить социальную среду тем единством, которое образует подлинный базис настоящей культуры, объемлющей все вещи — от простого стула до молельного дома»20. Вот таким образом Гегель полагает, что «духовное содержание влагается не только в само архитектурное произведение таковое содержание уже обрело свободное существование за пределами архитектуры»13.

Такой традиционализм вписывается в общий порядок политического неоконсерватизма, когда вопросы, располагающиеся на ином уровне, он переформулирует в стилевые проблемы и тем самым отходит от их публичного рассмотрения. Постмодернизм отрицал холодность и формализм, присущие предыдущим стилям. Но люди устроены странным образом: могут обойтись без необходимого, но не могут без «лишнего», как сказал поэт.

Видео: Открытая лекция по архитектуре 2 от Павла Климова

Увидев этот сказочный домик, вы сразу поймете, что представляет собой постмодернизм в архитектуре. Все зависит от поставленной цели и решаемых при этом задач. Вероятно, если бы не появление постмодернизма как течения, не возникла бы потребность в поисках термина «поздний модернизм» или, возможно, это понятие оказалось бы чисто периодизационным, а не содержательным, которое отмечает не просто последовательные, а новые тенденции в модернистском искусстве и современной архитектуре.

Неудачно выбрана и красно-белая гамма декора. Переходные примеры архитектуры постмодерна – Портленд Билдинг Майкла Грейвса в Портленде (штат Орегон) и Сони билдинг Филиппа Джонсона (первоначально ATT билдинг) в Нью Йорке, которое позаимствовало элементы и знаки из прошлого и снова добавило цвета и символизма в архитектуру.

В этот период было актуально «открытое искусство», когда старые и новые стили свободно взаимодействовали. Некоторые постмодернистские архитекторы, такие как Роберт Стерн и Альберт, Райтер и Титтман перешли от постмодернистского дизайна к новым интерпретациям традиционной архитектуры. Этой выставкой он стремился противодействовать неоисторически настроенному почитанию прошлого ностальгии, которая именно тогда усвоила богатый контрастами эклектицизм XIX века, «маскарад стилей». Старую сцену заменяет боксерский ринг, где действие «взаправду». Но ведь эту цель, коей должна служить архитектура, Гегель понимает как целокупность общественных коммуникационных и жизненных взаимосвязей — «как человеческих индивидов, как общину, народ»14.

1. Архитектура модерна и постмодерна

Так, справедливо отмечая, что на протяжении практически всей истории «современной» архитектуры существовали оппозиционные по отношению к ней – обычно традиционалистические – течения, американский критик Ричард Г. Уилсон твердо, хотя и без достаточного основания, заявляет: «То, что называют постмодернизмом, есть лишь продолжение более ранних идей». Причастность российского архитектора к постмодернистской генетике тоже весьма своеобразна. Вдохновением для постмодернистской архитектуры стал Лас Вегас Стрип. Хотя интересные примеры современной архитектуры тонко и точно отвечали на их физический контекст (проанализированный Томасом Шумахером в «Контекстуализме городских идеалов и деформаций», а также Колином Роу и Фредом Кеттером в «Городе-коллаже»), постмодернистская архитектура часто обращалась к контексту с точки зрения материалов, форм и деталей зданий вокруг него – культурного контекста.

С конца 1970-х гг. Российский постмодернизм, сложившийся в условиях «неофициального искусства», порождает направления, параллельные западным самобытным его стилистическим ответвлением явился соц-арт, ставший воистину массовым в период перестройки. В градостроительстве постмодернизм исповедует отказ от свободной и отдаёт предпочтение регулярной, преимущественно симметричной системе застройки, а также тщательному, учёту особенностей существующей конкретной городской среды (контекста). Основной упрек Дженкса по адресу модернизма как раз сводился к тому, что эта архитектура была некоммуникативна (именно в этом он видел причину отчуждения жителей от домов в Пруитт-Айгоу, повлекшее за собой «вандализмы», рост преступности и в итоге снос впрочем, сегодня говорят скорее о недостатках социального планирования и управления). Но прежде всего, промышленное производство с возникновением фабрик, рабочих поселков и сфер жизни, предназначенных для товаров массового потребления, поначалу не способствует формотворчеству и архитектурному оформлению.

Стерна (род. Для «насмотренного» зрителя, для «образованных» работают ассоциации, отсылки, подтексты. Модернистские архитекторы могут рассматривать постмодернистские здания как вульгарные, связанные с популистской этикой и разделяющие элементы дизайна торговых центров, загроможденные «gew-gaws». Это уже от лукавого искусства и от той архитектуры, которая ему принадлежит. В свое время «Горбатый дом» получил титул лучшей архитектурной идеи Польши.

Вторая книга Вентури «Изучение из Лас-Вегаса» (1972), в соавторстве со своей женой Денизой Скоттом Брауном и Стивеном Изенуром, развила его аргумент против модернизма. Вот таким образом архитектура, обратившаяся к историзму, сумела противопоставить динамике экономического роста, мобилизации жизненных связей в больших городах и социальной нищете масс немногим более, нежели бегство в триумф духа и образованности над (переряженными) материальными основами. ПОСТМОДЕРНИЗМ (англ. ) – направление в АРХИТЕКТУРЕ и искусстве развитых капиталистических стран второй пол. Внимания здесь заслуживают не только инициативы по созданию «архитектуры общин», не просто в порядке демагогии включающей в процесс планирования тех, кто к ней причастен и планирующей городские районы в диалоге с клиентами24.

Японские архитекторы Тадао Андо (родился в 1941 году) и Исозаки Арата (родился в 1931 году) представили идеи постмодернистского движения в Японии. Формирование внешнего облика здания стало так же рационально детерминированным. Ч. Дженкс в книге «Язык архитектуры постмодернизма» (1977) называет точную дату смести авангарда в архитектуре: 15 июня 1972 г. В этот день в Сент-Луисе, штат Миссури, был взорван квартал Прютт-Айгоу, хотя он, возможно, был самым подлинным воплощением идей современного градостроительства. Он считал, что декоративные элементы столь же важны для здания, как и функциональность. Фишер стремился показать тенденции «скрытой разумности», представив XIX век в качестве предыстории современного зодчества и функционального оформления. Постмодернизм берет свое начало в воспринимаемом провале современной архитектуры.

На протяжении XIX века инженеры развивают строительную технику и тем самым осваивают такие оформительские возможности архитектуры, которые выходят за классические рамки конструктивного освоения плоскостей и пространств. Среди архитекторов европейского постмодернизма следует упомянуть хотя бы таких мастеров, как Альдо Росси, создавшего интересный с точки зрения градостроительства проект кладбища в Модене (1974), братьев Крие с их градостроительными проектами, Марио Ботта с его швейцарскими виллами и австрийца Ханса Холляйна – удивительного мастера тонкого стиля небольших объектов. Не должно быть перегруза старайтесь минимизировать количество мебели.

Ярким примером был построенный Чарльзом Муром в 1977 г. в Новом Орлеане комплекс «Пьяцца д Италия». Хотя, разумеется и без мифологии, к которой так склонны авторы текстов про дома, не обошлось — скажем, существует вполне убедительная критика «мифа Пруитт-Айгоу» (этот сюжет с разрушением модернистского жилого комплекса в Сент-Луисе был принят Дженксом за конец «новой» архитектуры). Утверждение постмодернизма сопровождалось обильным производством текстов, так что основные принципы обозначены идеологами движения вполне отчетливо. Объявленным «началом» постмодернизма считают статью Лесли Фидлера, 1969, «Пересекайте границу, засыпайте рвы», демонстративно опубликованную в журнале Playboy. Вестибюль первого этажа современного небоскреба имеет аркады и сводчатые помещения, напоминающие о романских монастырях, колонны напротив дверей лифта, мраморный пол с геометрическими узорами и пьедестал в центре, на котором возвышается позолоченная крылатая фигура, которая когда-то венчала старое здание компании «А. Т. Т» в центре Нью-Йорка. Это двойное кодирование – отличительная черта постмодернизма. Мур повторяет элементы итальянского ренессанса и античности.

Однако модернистские корни постмодернизма появляются в некоторых интересных примерах «восстановленных» крыш. Лиотаромкак «состояние постмодерна». Современное представление о ноцицепции и центральные механизмы боли. Архитектор сообщает дому столько «сложности и противоречий», сколько такая небольшая постройка может вместить. Все хорошо на своем месте. Однако делает это очень интересно.

Можно ли ограничивать этим цели и задачи архитектуры. В области архитектурных форм постмодернизму присуще возрождение (зачастую эклектическое) исторических архитектурных систем и декора всех видов (декоративная кладка, облицовка, рельеф, орнаментика, росписи и пр. ), обращение к выразительности стенового массива с отказом от нарушающих его ленточных окон, возрождение активного силуэта зданий (завершение щипцами, фронтонами, мансардами) с отказом от плоских крыш. Например, дом Ванны Вентур, спроектированный Робертом Вентури разбивает фронтон в середине, отрицая функциональность формы, а здание на Пятой авеню 1001 в Манхэттене, спроектированное Филиппом Джонсоном (не путать с Конгресс-центром Портленда, когда-то упомянутым из-за одинакового названия) делает акцент на крыше мансардной формы как явно плоском, ложном фасаде. Ведь толерантность предполагает диалог, а не диктат.

Архитекторы и художники постмодернизма использовали цитаты из не только прошлых стилей, но и из сюрреализма, китча, компьютерной графики. Зарождение постмодерна проходило в 60-70-е гг.

Во второй половине двадцатого века новаторский дух модернизма и интернационального стиля себя исчерпал. Подавай Манежную. Это два предельных случая коммуникации: «дом-утка» говорит о себе, о своем назначении посредством формы.

Другой принцип — «двойное кодирование», адресация к разным слоям публики: к массовому зрителю и к «образованным», способным считать контексты, цитаты, аллюзии. Но определение понятию «постмодернизм в архитектуре» всё же стоит дать.

Дух модернизма передается всей тотальности выражений общественной жизни. До открытия своей студии в Осаке в 1969 году Андо много путешествовал по Северной Америке, Африке и Европе, впитывая европейские и американские стили и не имел формального архитектурного образования, хотя позже преподавал в Йельском университете (1987), Колумбийском университете (1988 год) и Гарвардский университете (1990). Во Франции в Вилль-сюр-Марн Диснейленд (1990) – это парк развлечений, который отличается атмосферой веселья и беззаботности. Очень разнообразна разработка поверхности глухих участков стен, на которых сочетают различные фактуры, цвет, рельеф и пр.

Но и «просто зритель», если ему предложить на выбор модернистский дом или постмодернистскую постройку, выберет, скорее всего, второе: солидно, богато, надежно, с намеками на историю, на традицию. «На театре» (так говорят об этой сфере причастные к ней) не случайно бытует убеждение, что переезд труппы в новое здание означает конец жизни одного театра (не о здании речь) и рождение другого, далеко не всегда лучшего. общественные центры строились с раскрашенными аркадами и колоннами.

Одним из основателей постмодернизма был архитектор Роберт Вентури. Историческое же Просвещение не определяло историческую мысль вплоть до конца XIX века. В ответ архитекторы стремились вернуть украшениям, цвету, украшению и человеческому масштабу зданиям.

Традиционные виды искусства (графики, живописи и т. д. ) соприкоснулись с современными техническими средствами, а это и кинематограф и цветотехника, видеозапись. Иногда это направление постмодернизма называется контекстуализмом. Если оглянуться на то, что было до этого самого «пост-», то мы узрим теряющиеся во мгле тысячелетий первые постройки, функция которых ограничивалась защитой человека от неприятностей, которые преподносили природа и другой— «плохой» человек. «Невидимая рука» требует расширения образной палитры архитектуры и перманентного ее обновления. Постмодернизм и здесь идет в противоположном направлении. Подтверждение этому усыпальница Брион, спроектированная Карло Скарпа (1970-1972). Его проектированием занимались студенты Хефейского технологического университета и архитектурная мастерская «Huainan Fangkai Decoration Project Co».

Постмодерн Разнообразие форм и размеров проёмов не только по протяжённости, но и по высоте стены, завершаемой обычно разнообразными (треугольными, лучковыми, трапециевидными) фронтонами или щипцами. XIX в. Постмодернизм: что хочу, то и ворочу. 70-х—нач. Она может быть искусством, но может им и не быть, сохраняя при этом высокие эстетические качества.

Термином «постэмпирический» философы стремятся продемонстрировать, что определенные понятия науки и научного прогресса преодолены в новейших исследованиях. Выбор стилевого и функционального решения, учитывая класс постройки, отвечает местоположению и природному ландшафту. Специфика стиля – гипербола как инструмент создания яркого театрального образа среды. Если сегодня вы откроете любую книжку, посвященную разным направлениям современной архитектуры, то увидите, что постмодернизм (особенно извне) воспринимается прежде всего как локальное явление, связанное именно с иронической игрой историческими формами. Вдохновением для постмодернистской архитектуры стал Лас Вегас Стрип.

С той же целью придумываются такие термины, как «постпросвещение» или «постистория». Ещё более ярко выражен орнамент в здании муниципального хозяйства Портланда, спроектированном Майклом Грейвсом (1980). Интерьер лишенного центра и изобилующего повторяющимися конструкциями лондонского Хрустального дворца, должно быть, воздействовал на современников подобно «раздвижению» всех известных измерений оформленного пространства. А вершина противоречит дизайну остальной части здания. Постмодернизм в архитектуре рассматривают как возврат к «остроумию, орнаменту и знаку».

Параллельно с создание этих программ в 1970-х годах школы архитектуры нанимали профессионально подготовленных историков: Маргарет Кроуфорд (доктор наук, Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе) в Институт архитектуры Южной Калифорнии Элизабет Гроссман (доктор наук, Университет Брауна) в Школу дизайна в Род-Айленде Кристиан Отто (доктор наук, Колумбийский университет) в Корнельский университете Ричард Чафи (доктор наук, Институт Курто) в Университет Роджера Уильямса и Говард Бернс (магистр гуманитарных наук, Королевский колледж) в Гарвардский университет лишь несколько примеров.

Замысел часто соединяет цвет с историческим эталоном. Означает ли это, что архитектура, учитывающая лишь утилитарные функции, достижения инженерии, санитарии и информатики, ущербна. Уместна футуристическая мебель.

А теперь перейдем к примерам. Стилю свойственны просторные залы с легкими и оригинальными конструкциями. Можно надеяться, что они решены на самом высоком профессиональном уровне. Нейрохимические механизмы антиноцицепции. Биоэтика как новое междисциплинарное научное направление.

К примеру, термином «постиндустриальный» социологи хотят всего лишь сказать, что индустриальный капитализм продолжал развиваться, что новые сектора сферы услуг расширились за счет непосредственно производственной сферы. Когда Корбюзье наконец-то смог реализовать свой проект «unite inhabitation»18, а также придать конкретный облик «cite jardin verticale»19, то именно приспособления для общинной жизни остались неиспользованными — или же были упразднены. Постмодернистское движение часто считается (особенно в США) американским движением, начавшимся в Америке примерно в 1960-х – 1970-х годах и затем распространившимся в Европе и остальном мире, сохранившееся вплоть до настоящего времени. Не забывайте про функциональное назначение комнаты и подобаемую атмосферу. Общество остро чувствовало необходимость воскресить исторические стили. Две навязчивые треугольные формы в значительной степени являются декоративными.

В этот период российский архитектор опирался на мировой опыт и был вовлечен в деконструктивистскую игру-диалог с архитектурой как текстом. «Красиво» опять же — в том смысле, в котором дети в большинстве своем любят сладкое, а рокфор распробуют по мере образования. Он состоял из благоустроенных высотных домов имел подвесные дороги для пешеходов, являл собой образец стерильной чистоты и рациональности, получил награду Американского института архитекторов. И поговорить. Источники вдохновения, восхищения и критики он зачастую находил (и до сих пор находит) непосредственно в региональном опыте – русского модерна, русского конструктивизма, классики, допетровского русского стиля XVII века и даже «сталинского ампира» и русской избы.

Примером является Здание-бинокль в районе Венеции в Лос-Анджелесе, спроектированное Фрэнком Гери в сотрудничестве со скульптором Класом Ольденбергом (1991-2001). Возрождение колон было эстетическим, а не технологической потребностью. Но определение понятию постмодернизм в архитектуре всё же стоит дать.

А вот дальше архитектор начинает над этим коробком работать: внизу, там, где лобби, делает огромного размера намек на капеллу Пацци Брунеллески, сверху сажает завершение в духе восемнадцативекового чиппендейловского шкафа, окна собирает в разделенные вертикальными полосами нишки, как в небоскребах 1920–1930-х на том же Манхэттене, фасад делает не в стекле и металле, а в «теплом» камне и так далее. Певснер не одобрял эти здания за самовыражение и иррационализм, но он признал их «законным стилем 1950-х и 1960-х годов» и определил их особенности. Спроектировать объект в рассматриваемом стиле сложно, поскольку перед архитектором стоит задача не просто «нарисовать» сколько-то квадратных метров спальни кухни и гостиной, а сделать здание особенным, «говорящим», но в то же время гармонично вписывающимся в ландшафт. Достаточно простая архитектура прекрасно подходит для экспонирования картин.

Под рубрикой «функционализм» описываются определенные ориентирующие представления, принципы конструирования пространств, принципы использования материалов, методы производства и организации функционализм движим убежденностью в том, что в формах должны выражаться функции эксплуатации, для которой создается постройка. В архитектуре происходит нечто подобное. И тогда они сочетаются с культом почвенничества и с уважением к банальному. С другой же стороны, архитектура подчиняется законам культурного модернизма — как и искусство вообще, она подчиняется необходимости радикальной автономизации, необходимости обособления сферы подлинно эстетического опыта эту сферу субъективность избавленная от императивов повседневности, от рутинных поступков и условностей восприятия, может разведать «в компании» с собственной спонтанностью. И власть эта посильней амбиций властителя любого ранга. Автор книги «Уроки Лас Вегаса» утверждает, что элементы украшения «приспосабливались к существующим требованиям разнообразия и общения», Вентури отмечает важность того, чтобы здание отвечало требованиям людей (в том, числе и нефункциональные элементы здания).

Отсюда и те излишества, которые обманывают во имя художественной правды. На первый взгляд, нынешние «постмодернисты» всего-навсего повторяют кредо так называемых «пострационалистов» вчерашнего дня. Ее стиль напоминает творения Леду. Там, где архитектор-модернист сделал бы стеклянные стены и увешал их рекламными плакатами, Холляйн ставит стальные пальмы, среди которых стоит руина классической колонны.

В такой перепланировке архитекторы не принимали заслуживающего внимания участия. Архитектурное сооружение должно органически вписываться в окружающий ландшафт. Его Калкохаус (1978 разрушен) – это дом со строго осевым построением, не без изящества оживленным элементами асимметрии. Возьмем для примера одну из «икон» постмодернизма — «ATT Building» Филипа Джонсона, впоследствии Sony Tower.

В стиле постмодернизм предпочтения в отношении цветовой гаммы отсутствуют, но в приоритете яркие, энергичные цвета, также серебристый, «металлик», перламутровый и флуоресцентный. А теперь перейдем к примерам. Избежать этого можно, воспитывая профессиональное чувство жанра и толерантность. 80-х гг. При постмодернизме прежние тенденции сменились самокритичным отношением к самому искусству. Эта эклектика часто комбинируется с использованием непрямых углов и необычных поверхностей наиболее известные здания, построенные в этом стиле – государственная галерея Штутгарта (Новое здание государственной галереи) и Пьяцца ДИталия Чарльза Виларда Мура, а также – Шотландский парламент в Эдинбурге.

Асе, Т. Калинина, Дж. Сочетание эстетики с практическими требованиями – это и есть постмодернизм в архитектуре. Это огромное здание из голубого стекла местные жители называют «голубым китом». Роберт Вентури и Дениз Скотт Браун изучили архитектуру этого района и в своей книге «Уроки извлеченные в Лас Вегасе», опубликовали результаты своих исследований, где они отметили обычность и всеобщность архитектуры.

1925) разработал теоретическую базу постмодернизма в книге «Сложность и противоречивость архитектуры» (1966). Книгу можно не читать, художественную выставку можно покинуть, не досмотрев, телевизионный канал можно переключить (или выключить телевизор вообще).

Вентури отсюда сделал вывод, что «декорированный сарай», возведенный в программу «птичник» у автобана, глумится над требуемым модернистской архитектурой единством внешнего и внутреннего, красоты и полезности. Например, в доме на Венис-Бич Фрэнка Гери соседние дома имеют похожий яркий ровный цвет. Постмодернизм, чувствуя потребность в переменах ищет что-то принципиально новое. Не столь важно, кому из архитекторов отдать предпочтение: отечественному или иностранцу. Роберт Вентури (род. Для начала изучим определение постмодернизма: (поставангард, постмодерн) происходит от латинского post – «после».

Это – ответ на формализм международного стиля. Они отличались неоднородностью и пестротой, вот таким образом постмодернизм не получил однозначного определения. Речь, прежде всего идет об отношении к природе. Многие согласятся, что тяжело найти занятие скучнее.

Его виллы самодостаточны им не нужно никакого общения. Сони билдинг в Нью Йорке, например. Брёвна наверху имеют незначительную цель поддержания оконных ставней. Например – дизайн зданий Всемирного торгового центра Минору Йамасаки. Филипп Джонсон, ранее придерживавшийся принципов модернизма, разработанных Мисом ван дер Роэ, стал представителем постмодернизма, когда он спроектирвал высотное здание компании «А. Т. Т» (1978-1983) в Нью-Йорке с причудливыми мотивами, как считается, позаимствованными из фронтонов на книжных шкафах Чиппендейла. Плюрализм в архитектуре должен отражать подобную природу современного общества.

Это здание является частью торгового центра и возведено по проекту Яцека Карновски. Антиноцицептивная система. Но это только казалось бы.

Вокруг него со всех сторон поднимаются террасы, как виноградники. Скорее стихийного, более идеологизированного. Постмодернизм, если угодно, можно расценить как инструмент рыночной стратегии. Спроектированный Стерном гостиничный комплекс «Дисней Яхт энд Бич Клаб Ресортс» в Буэна-Виста, штат Флорида (1987-1991), недалеко от отелей Грейвза, – это несколько больших зданий, напоминающих те, что можно было увидеть на курортах XIX в. Все проекты для компании Диснея тяготеют к излишне ярким цветам. Следовательно, лишь многозначное определение может охватить все многообразие аспектов. В последнем случае контекст становится культурным. При этом никакие горизонтальные элементы декора не могли появиться уже чисто технически.

Парадоксальная ситуация: в новом, более комфортном (с утилитарной точки зрения) здании театра уровень спектаклей снизился. Была полная возможность использовать только подземное пространство. Ступенчатые формы, насыщенные цвета и остроконечное завершение указывают на связь с такими проектами, как секретер «Касабланка» и книжный шкаф «Каритон» Сотсасса (1981) с их яркой расцветкой и острыми линиями. Эта ориентация на потребителя, «включение» его с его специальными потребностями в логику проектирования — фундаментальное начало постмодернизма.

Сочетание эстетики с практическими требованиями – это и есть постмодернизм в архитектуре. (Это были, в конце концов, «машины для жизни», по словам Ле Корбюзье и машины обычно не имели остроконечных крыш. ) Однако собственные модернистские корни постмодернизма появляются в некоторых из примечательных примеров «восстановленных» крыш. Каждый следующий крупный этап окажется (весьма приблизительно: нужна тенденция) вдвое короче предшествовавшего.

Квартал превратился в гетто с высочайшим уровнем преступности. Боже упаси. Возможно, в этом и есть доля истины. Роберт Вентури и Дениз Скотт Браун изучили архитектуру этого района и в своей книге «Уроки извлеченные в Лас Вегасе», опубликовали результаты своих исследований, где они отметили обычность и всеобщность архитектуры. В его односемейных домах – виллах в Швейцарии заложены идеи уединения изоляции в природном или архитектурном окружении.

Почувствовали ли они самый дух этого великого города, которым пронизаны его площади, улицы и набережные, даже при всей их угнетающей взор неухоженности, благородстве в рубище, как у «Водоноса» Веласкеса. Вспоминается Иван Фомин с его прочтением классики. Что для одной стороны — стилевые проблемы, то другая сторона понимает как проблемы деколонизации разрушенных жизненных миров. Но это не так уж ново в конце концов, даже у классицистски настроенного Гегеля читаем: «Потребность вносит в архитектуру формы, являющиеся абсолютно целесообразными и подвластными рассудку: прямолинейность, прямые углы, ровные поверхности»15.

Хотя примечательные примеры современной архитектуры отвечали как тонко, так и непосредственно на их физический контекст (проанализированный Томасом Шумахер в «Контекстуализме: городские идеалы и деформации», а также Колин Роу и Фред Кеттер в Коллаж-Сити), постмодернистская архитектура часто рассматривала контекст в терминах материалов, форм и деталей зданий вокруг него – культурного контекста. Создание этих программ было параллельно с наймом в 1970-х годах профессионально подготовленных историков в школах архитектуры: Маргарет Кроуфорд (с PhD из UCLA) в SCI-Arc Элизабет Гроссман (PhD, Университет Брауна) в Школе дизайна в Род-Айленде Кристиан Отто (PhD, Колумбийский университет) в Корнельском университете Ричард Чафи (PhD, Институт Курто) в Университете Роджера Уильямса и Говард Бернс (MA Kings College) в Гарварде, чтобы назвать лишь несколько примеров.

Из-за однотипности дешевой застройки городской пейзаж становился унылым и однообразным. Как между собой взаимодействуют оба вида функциональных императивов императив рынка и императив коммунального и государственного планирования, как они пересекаются между собой, втягивая архитектуру в новую систему зависимостей — все это проявляется в большом стиле перепланировки Парижа Османом при Наполеоне III. В Европе идеи модернизма послужили толчком к возникновению в 1981 г. группы «Мемфис», в которую входили дизайнеры, работавшие в Милане. Посредством реформы художественного ремесла Джон Рёскин и Уильям Моррис стремились уничтожить разверзшуюся в повседневности индустриального жизненного мира пропасть между полезностью и красотой. Все это можно объяснить невежеством, отсутствием профессионализма. Его подпустят к проектированию лишь в тех случаях, когда нет резона тратить деньги и время на решение утилитарных проблем, но где потребитель этого продукта сам «обманываться рад» и готов за это платить. Ярким примером этого нового подхода было то, что постмодернизм видел возвращение колонн и других элементов домодерновых конструкций иногда приспосабливая классические греческие и римские примеры (но не просто воссоздавая их, как это было сделано в неоклассической архитектуре). Российские архитекторы восприняли его как очередной поворот к историзму и эклектике.

Но главное, что они вернули архитектуру в лоно искусства. Вульгарный хай-тек сменился изысканным дизайном сооружений, обращенных в будущее. Направление «Современные проблемы технических наук»ISTP — Габен — Мастер — ДизайнерА) Архитектурно-дизайнерские решенияАнтропологическое направление в изучении культуры. Ар-деко в дизайне упаковокАрхитектура как источник дизайнерского творчества в костюме. Атмосфера в дизайне. Барокко в архитектуре и скульптуре. В здании «Фьючер Анимэйшн» в Бербанке, штат Калифорния (1991-1994) и кастинг-центре на озере Буэна-Виста, штат Флорида (1987-1989), много ярких декоративных деталей.

Затем появилось второе поколение учёных, которые начали увеличивать эти усилия в направлении того, что сейчас называется «теорией»: Кеннет Майкл Хейс (доктор наук, Массачусетский технологический институт) в Гарвардском университете, Марк Уигли (доктор наук, Оклендский университет) в Принстонском университете (теперь в Колумбийском университете) и Беатрис Коломина (доктор наук, Школа архитектуры, Барселона) в Принстонском университете Марк Джарзомбек (доктор наук, Массачусетский технологический институт) в Корнеллском университете (теперь в Массачусетском технологическом институте), Дженнифер Блумер (доктор наук, Технологический институт Джорджии) в Университете штата Айова и Кэтрин Ингрэм (доктор наук, Университет Джонса Хопкинса) в настоящее время в Институте Пратта. Но он окрашен не любованием, а напряженностью и иронией. По заказу группы «Мемфис» в 1981 г. Майкл Грейвз разработал дизайн туалетного столика. Не хочется, чтобы этот портрет был подобен шаржу, даже дружественному.

Вместо модернистских принципов простоты, выраженных Мисом в его знаменитом «Чем меньше, тем лучше», функциональности, «Форма является производной функции» и принципа Ле Корбюзье о том, что «Дом – это машина для жилья», постмодернизм, в словах Роберта Вентури, предложил сложность и противоречие. Просто как прием, как технику работы с формой.

Поныне в западной критике существует тенденция не замечать того нового, что внес в архитектуру постмодернизм, отказывая ему в концептуальности. Юмор – особенность многих постмодернистских зданий, особенно в Соединенных Штатах. Возникла потребность возврата в архитектуру утраченной образности. Одним из наиболее заметных примеров постмодернистского стиля в Европе является здание Секретной разведывательной службы в Лондоне, спроектированное Терри Фарреллом (1994).

Желание заказчиков – создать материальное воплощение ностальгии – архитектор выполнил в форме гротеска, создав коллаж из классических европейских архитектурных мотивов, который располагается вокруг громадной каменной карты Италии. Тем не менее он имеет некоторые, хотя и не столь очевидные, основания. На очень ранних эскизах домов, сделанных Малевичем и Оудом, можно видеть, как из экспериментального использования средств оформления происходит, например, структура функционалистской архитектуры «Баухауса». Когда правительства в великолепных залах с торжественной наглядностью устраивали для широкой общественности сравнение изделий собственного промышленного производства с международными образцами, они буквально стремились инсценировать мировой рынок и «вернуть» его в пределы жизненного мира. Цель постройки довольно банальна – привлечение новых клиентов.

Ле Корбюзье, первым из архитекторов привнесший в архитектуру методы дизайна и подчинивший требованиям эргономики свой «модулер», этого чувства никогда не терял. Повсюду театр, зрелище игра. Все учтено, все по науке. III.

А вот «постструктуралисты» желают не столько преодолеть, сколько завершить известный теоретический подход. Не забывайте про функциональное назначение комнаты и подобаемую атмосферу. Но и в этой точке все, разумеется, не закончилось. Две его книги «Сложности и противоречия в архитектуре» (1966) и «Уроки Лас Вегаса» (1972) прекрасно продемонстрировали цели постмодернизма. Не зря книга «Сложности и противоречия в архитектуре» Роберта Вентури (1966), от которой отсчитывают полувековую уже историю постмодернистских текстов, построена именно на материале исторической архитектуры — и на примерах из числа работ самого автора. В этой оппозиции модернизму кроется немало правды эта оппозиция подхватывает нерешенные проблемы, каковые не удалось прояснить модернистской архитектуре — я имею в виду колонизацию жизненного мира посредством императивов обособленных хозяйственной и административной систем действия.

Однако в 1966 году историк архитектуры сэр Николаус Певснер говорил о возрожденном экспрессионизме как о «новом стиле, преемнике моего международного современника 1930-х годов, постмодернистского стиля» и включил в качестве примеров работы Ле Корбюзье в капелле Роншан и Чандигархе, Дениса Ласдуна в Королевском колледже врачей в Лондоне, Ричарда Шеппарда в Черчилль-колледже в Кембридже, Джеймса Стирлинга и Джеймса Гована в Инженерном корпусе Университета Лестера, а также гостевой дом Филиппа Джонсона в Нью-Канаане, штат Коннектикут. А послевоенный — красивый, скульптурный. В постмодернизме, как отмечает Дженкс, сосуществуют два кода: «во-первых, популярный, традиционный, медленно меняющийся, подобно разговорному языку изобилующий клише и имеющий корни в обыденной жизни и, во-вторых, современный, полный неологизмов и откликающийся на быстрые изменения в технологии искусстве и моде, так же как и авангард архитектуры». Представить его себе в хромированной раме трудно.

В 1922 году ван Дусбург направляется в Веймар, чтобы в полемических дискуссиях с преподавателями из «Баухауса» выступить в защиту конструктивистских основ функционалистского строительства и оформления. Следуя его описанию будущие концертные залы, такие как Концертный зал Уолта Диснея, спроектированный Фрэнком Гери в Лос-Анджелесе и Парижская филармония Жана Нувеля (2015) использовали термин «стиль виноградника» и разместили оркестр в центре, а не на сцене в конце зала. Делать весь интерьер ярким и едким абсурдно и тяжело для восприятия. Вместе с постмодернистами он искал возможность вернуть декор в дизайн здания. Выбранные архитекторами формы позволили соединить символичность с утилитарными функциями. ХХ века, оно связано и логически вытекает из процессов эпохи модерна как реакция на кризис её идей, а также на так называемую «смерть» супероснований: Бога (Ницше), автора (Барт), человека (гуманитарности). Нас, естественно, больше волнуют дела в родном отечестве.

Наиболее приемлемо определение постмодернизма, как направления, противопоставившего себя модернизму и претендующего на его замену, что отличает Постмодернизм. Первый — в гораздо большей степени жесткий, ригористичный, геометричный. Эта выставка дает повод задуматься над смыслом приставки «пост». Внутренний дворик выполнен под «античные руины», увитые плющом здесь древние статуи, а несколько плит навалены Друг на друга — как бы «археологические раскопки».

Разумеется, даже у Шеллинга и Гегеля архитектура провозглашалась самым низким искусством в иерархии искусств, «ибо материал этого первого искусства — сама по себе бездуховная, формируемая лишь согласно законам тяжести материя»12. В кипящем котле постмодернизма под пеной скрыто будущее архитектуры. Это выглядело бы чудовищно. В книге приводится множество примеров из истории архитектуры (Бленхемский дворец, отель де Мэнон, поместье Джеферсона «Монтичелло» и церковь Всех святых Баттерфильда на Маргарет-стрит), которые свидетельствуют о преимуществах сложных форм. Помимо музеев и культурных центров в Японии, он создал Музей современного искусства в Лос-Анджелесе (MOCA), (1981-1986) и Музей науки и центр исследований COSI в Колумбусе, штат Огайо. Майкл Грейвз (род.

Здесь сочетаются элементы самых различных архитектурных стилей и эпох. Если в городском планировании управляющие механизмы рынка и администрирования будут функционировать так, что приведут к дисфункциональным последствиям для жизненного мира тех, кого они затронут, — и перечеркнут «функционализм» имевшийся когда-то в виду, — то будет лишь логичным, если волеизъявительная коммуникация участников этого процесса вступит в конкуренцию с деньгами и властью. Третья особенность постмодернизма касается отношений архитектуры с окружающей средой. Стиль весьма энергичен и ультрасовременен. Данная черта выступает своеобразным итогом и логическим следствием предыдущих.

Его «Дом Беннессе» в Наосиме, уезде Кагава имеет элементы классической японской архитектуры и план, который тонко вводит дом в природный ландшафт. Спроектированная Грейвзом библиотека Сан-Хуан-Капистрано (1980) – это приземистое здание с внутренним двором, рядом окон и тентами снаружи. Отсюда смущающая неоднозначность суждений и дефиниций, чересполосица мнений и оценок. Обуржуазивание культуры и возникновение более обширной интересующейся искусством и образованной публики требуют новых библиотек и школ, оперных и драматических театров но всё это — обычные задачи. Но в «Bayхаусе» эти проблемы ставились в формате, ориентированном на дидактические цели.

Но не только нечеткостью «фотографических отпечатков», оставленных модернизмом под солнцем династии Виттельсбахов, может объясняться изменившееся содержание выставки: по сравнению с выставкой, состоявшейся десять лет назад, сегодня явственнее проступают «защитные» черты стиля. Во всех этих случаях ограничиться логикой «чистого» дизайна, казалось бы, невозможно. Проще говоря, сторонники постмодернизма вернули в тогдашнюю архитектуру искусство.

Эскизы для будущего строения создали Пьер Дальберг и Ян Шансер. Тот факт, что ряд основных игроков в переходе от модернизма прошли подготовку в Школе архитектуры Принстонского университета, где обращение к истории продолжало быть частью обучения дизайну в 1940-х и 1950-х годах, был значительным. Американский теологХарви Кокс в своих работах начала 70-х годов, посвящённых проблемам религии в Латинской Америке, широко пользуется понятием «постмодернистская теология». Дуалистичный образ классического храма — полезная визуальная формула, которую следует держать в уме в качестве объединяющего фактора при рассмотрении различных отклонений от модернизма, Здания, наиболее характерные для постмодернизма, обнаруживают признаки сознательной дуалистичности. Постмодернизм используя последние успехи строительной индустрии, задался целью внести в произведения архитектуры фантазию и образные ассоциации, обратившись к индивидуальным особенностям пейзажей и уникальности окружающего мира.

Да и аэропорты сегодня — по понятным причинам — располагаются далеко от центра.

Иногда это направление постмодернизма называется контекстуализмом. Однако это обращение к истории несколько другого рода, чем во времена Ренессанса.

Постмодернистские архитекторы рассматривают многие современные здания как бездушные и мягкие, слишком упрощенные и абстрактные. Как и все в искусстве. Профессионал построит не просто «коробку», он создаст нечто необычное, красивое и утонченное. Переходные примеры архитектуры постмодерна – Портленд Билдинг Майкла Грейвса в Портленде (штат Орегон)и Сони билдинг Филиппа Джонсона (первоначально ATT билдинг) в Нью Йорке, которое позаимствовало элементы и знаки из прошлого и снова добавило цвета и символизма в архитектуру. В те годы это касалось и хозяйственных коммуникаций, которые не только требовали новых размеров от складских помещений и крытых рынков, но и принесли с собой доселе неведомые строительные задачи, выполненные универмагами и ярмарочными холлами.

А рядом есть деконструктивизм, хай-тек, экологические тенденции, очередные реинкарнации модернизма, даже «чистый» традиционализм и прочее. Ибо все выступают единым фронтом в критике бездушной архитектуры «контейнеров», отсутствия соотнесенности с окружающей средой и эгоистичной надменности упрощенных офисных зданий, чудовищных супермаркетов, монументальных университетов и дворцов конгрессов, отсутствия городского характера и враждебности по отношению к человеку городов-спутников в критике разрекламированных горных хижин — этих несимпатичных потомков бункерной архитектуры массового производства собачьих конур с двускатными крышами, разрушения деловых центров ради решения автомобильных проблем8 — столько рубрик и в общем и целом никаких разногласий. За три десятка лет «привязок» утеряно элементарное знание форм. То, что в этом смысле является системно-функциональным для экономики и управления, к примеру уплотнение центральной части города с повышением цен на земельные участки и растущими доходами от налогов, на горизонте жизненного мира жителей центра и владельцев соседних участков никоим образом не оказывается «функциональным». В то же время европейский постмодернизм сохраняет теплоту и человечность стиля.

Здание, рядом с Темзой, является штаб-квартирой британской секретной разведки. Движению была дана доктрина архитектора и архитектора Роберта Вентури в его книге «Сложность и противоречие в архитектуре» 1966 года. В бревнах сверху есть небольшая цель – закрепить крышки окон.

Постмодернизм — это архитектура не про формальное совершенство (в этом отношении мисовский «интернациональный стиль» как раз был вполне успешен), а про полноту коммуникации. Модернистские многоэтажные здания стали по большей части монолитными с набором различных элементов дизайна от фундамента до крыши, а в большинстве случаев – это была отдельно стоящая металлическая штамповка, вырастающая прямо из земли, без визуальных горизонтальных элементов. В-четвертых.

Теория постмодернизма возникла из практики, т. е. Но главное, что они вернули архитектуру в лоно искусства. А что же еще. Постмодернизм не умер, он просто стал одним из множества способов существования в архитектуре идеологий, языков, частью более широкой практики. Одним из самых влиятельных зданий постмодернистского периода была Берлинская филармония, спроектированная Хансом Шаруном (1893-1972) и завершенная в 1963 году. Классическими примерами модернистской архитектуры являются: Ливер Хаус Гордона Буншафта или Сигрем билдинг Мис ван де Ройе, а также, здания Лё Корбюзье или проекты представителей движения Баухаус.

Аналогично земному пейзажу верхний потолок выглядит как небо. Итак, Адорно противопоставляет функциональное в себе произведение искусства функциональным постройкам, предназначенным для «внешних целей». Подобные идеи можно обнаружить, например, в здании музея современного искусства Abteiberg Museum в г. Мюнхенгладбах (архитектор Ханс Холляйн). Однако Грейвз расстался с партнерами и стал представителем постмодернизма. Такое двойное кодирование смысла очень характерно для постмодернистской эстетики в целом.

На отчуждение жизненных сфер индустриального капитализма от культуры модернистское движение отвечает притязанием на стиль, который не только формирует репрезентативные постройки, но и пронизывает повседневную практику. Однако она испытывала в последнее десятилетие XX века сильное влияние его стратегии, этики, культуры в целом и весьма легко впитывала вольности постмодернизма, осваивая его творческий метод. Даже его балконы имеют форму морских волн. Но при рождении у него были куда более глобальные, вселенские претензии в текстах «отцов-основателей», того же Чарльза Дженкса, тенденция рассматривать самые разные явления архитектуры конца XX — начала XXI столетия как постмодернистские сохраняется. Так, Леонардо Беневоло, выдающийся историограф архитектуры модернизма, характеризует это распространившееся как раз среди молодых архитекторов между 1930 и 1933 годами направление следующим образом: «После того, как модернистское движение оказалось сведено к системе формальных предписаний, возникло предположение, что истоки тревоги заключаются в узости и схематизме этих предписаний и некоторые начали считать, что лекарством здесь является опять-таки формальный переворот, ослабление технического элемента и регулярности, возвращение к более человечной и теплой архитектуре, отличающейся свободой и более однозначно связанной с традиционными ценностями.

Наиболее приемлемо определение постмодернизма, как направления, противопоставившего себя модернизму и претендующего на его замену, что отличает Постмодернизм от существующего одновременно с ним неоавангардизма или позднего модернизма, последовательно развивающего модернистские концепции термин впервые использовал в 1975 г. Ч. Дженкс, подразумевая противопоставление модернизму «новой» архитектуры. Постмодернизм берёт свои истоки в предполагаемой неспособности современной архитектуры. Язык архитектурных форм сделался богаче, а объемы и композиции – выразительнее. Такой яркий окрас может выделяться как на отделке, так и мебели и предметах декора. от существующего одновременно с ним неоавангардизма или позднего модернизма, последовательно развивающего модернистские концепции термин впервые использовал в 1975 г. Ч. Дженкс, подразумевая противопоставление модернизму «новой» архитектуры, совокупность художественных тенденций, которые наиболее проявились в шестидесятых годах прошлого века.

Их масштаб никак не соотносился с человеческим телом и был больше похожим на какой-то космический уровень. Постмодернизм не просто возвращал колонны и другие элементы пре-модернистского дизайна, как было сделано в неоклассической архитектуре, а адаптируя классические греческие и романские элементы. Или форма несла сообщение, оторванное от «содержания» здания, от функции, от зрителя, не относящееся к идентичности пользователя, к его ощущению места истории, связей. Сама постановка задачи здесь предопределила и сделала оправданным использование эклектичных форм ради создания художественного образа-ассоциации.

«Невидимой рукой» называл Адам Смит эту особую власть рынка.

Даже его балконы имеют форму морских волн. У оперы есть увертюра, своего рода пропилеи. Из шести его направлений, выявленных Ч. Дженксом, наиболее ярко проявились такие, как историзм, полуисторизм и контекстуализм. Красную и Дворцовую беда миновала, Манежная же пала жертвой «блестящего» вкуса власть имущих и — не менее рафинированного — не обремененных чувством такта творцов этого «слона в посудной лавке». В позициях нелегко разобраться.

Постмодернизм отвернулся от монохромности, от рациональных форм. Здание представляет собой массивный кубический блок. Отвергая «пуританство» модернизма, он призвал к возвращению к орнаменту и накоплению ссылок и коллажей, заимствованных из прошлых стилей. Вентури и Скотт-Браун пристроили замечательное крыло Сейнсбери (1986-1991) к зданию Национальной галереи на Трафальгарской площади в Лондоне.

В Италии примерно в то же время аналогичный восстание против строгого модернизма начался архитектором Альдо Росси, который критиковал восстановление итальянских городов и зданий, разрушенных во время войны в модернистском стиле, которые не имели никакого отношения к истории архитектуры, оригинальные уличные планы или культуру городов. Та же проблема, что и в Милане, где предстоит реконструкция театра Ла Скала. После его описания будущие концертные залы, такие как Концертный зал Уолта Диснея Фрэнка Гери в Лос-Анджелесе и Филармония Парижа Жан Нувеля (2015) использовали термин «стиль виноградника» и поместили оркестр в центр, а не на сцене в конце зала. Архитектура дома-рояля – это современный эпатаж. Общий смысл «измов», образованных с помощью приставок «после» или «пост», состоит в дистанцировании.

Таким образом, термин «постмодернистский» следует пояснить и использовать более точно с тем, чтобы вообще охватывать только тех проектировщиков, которые осознают архитектуру как язык. Архитектуру постмодернизма отличает также положительное отношение к метафоричности зданий, воспроизведению местных особенностей и особой двойственности решения пространства. Для декора интерьеров использовалась старомодная мебель. Разве что большей тонкостью изобретательностью и лучшим качеством. Одно дело, когда вы «бросаете Пушкина с парохода современности» в юности, когда вы при этом живете в «сейчас» и не нуждаетесь вот таким образом в истории, а другое — когда вы этим занимаетесь полвека и сами уже становитесь историей, обрастаете ею. Очевидно, что она столь же необходима, как и «театрализованная» – в тех случаях, когда она удовлетворяет утилитарные потребности. Во-вторых.

Лишь с таких моментов начинают жить традиции, живет и то, что с мюнхенской точки зрения предстает как «другая» традиция. Цвета и текстуры не были связанны со структурой функции здания. Одновременно с этим, недавние движения нового урбанизма и новой классической архитектуры поощряют устойчивый подход к строительству, который ценит и развивает теорию разумного роста, архитектурные традиции и классический дизайн.

Зрители не будут томиться в очередях гардеробных, буфетов и туалетов, всем будет и видно и слышно, все службы будут наилучшим образом связаны друг с другом, а декорации не будут свалены в углах карманов. Блонский, К. Гетчинсон, В. Штерн). Биологическое значение боли. Однако популярность термин «постмодернизм» обрёл благодаря Чарльзу Дженксу. Часто, кстати, от отечественных зодчих слышишь формулы вроде «я работаю в постмодернизме» или «этот дом я сделал в постмодернизме».

Лидер группы Этторе Сотсасс (род. Одним из самых ярких примеров постмодернизма продолжает оставаться «Горбатый дом», расположенный в польском городе Сопот. В области архитектурных форм постмодернизму присуще возрождение (зачастую эклектическое) исторических архитектурных систем и декора всех видов (декоративная кладка, облицовка, рельеф, орнаментика, росписи и пр. ), обращение к выразительности стенового массива с отказом от нарушающих его ленточных окон, возрождение активного силуэта зданий (завершение щипцами, фронтонами, мансардами) с отказом от плоских крыш. В философской позиции группы архитекторов – участников лабораторных опытов – и в их проектах улавливается внимание к концепции американских минималистов 50-60-х годов, к японской «эстетике тишины». Строительная деятельность переместилась в сферу индивидуального, частного жилища. Причины возникновения постмодернизма разнообразны.

Прежде всего, в этот период в странах Запада наблюдалось углубление социальных противоречий. Подобно тому, как Соссюр в те годы исследовал языковые структуры, так и голландские неопластицисты (как они себя называли) изучали грамматику выразительных и оформительских средств, наиболее общие технические приемы изобразительных искусств, чтобы эти искусства «взаимно уничтожили» друг друга во всеохватывающем архитектурном оформлении окружающей среды.

Не беда, если подобное — в аналогичной среде упомянутых годов. Геккель, С. Холл, К Бюлер, П. П. Популярность метода означала его преждевременную смерть. Отделение формы от функции касается еще и постмодернизма, соответствующего определениям Чарльза Дженкса и полностью свободного от ностальгии — независимо от художественного обособления формального репертуара 1920-х годов (Айзенман и Грейв) или же от внедрения подобных сюрреалистическим декорациям средств оформления, чтобы «выманить» живописный эффект у агрессивно перемешанных стилей Холляйн и Вентури22. К нему тяготеют, например, начинания лаборатории, организованной Евгением Ассом. Оперный театр в Сиднее, Австралия, спроектированный датским архитектором Йорном Утзоном (1918-2008) является одним из самых узнаваемых из всех работ послевоенной архитектуры и охватывает переход от модернизма к постмодернизму.

Например, в доме Бич-Вэри-Бич Фрэнка Гери соседние дома имеют похожий яркий ровный цвет. Верхняя часть Сони билдинг скрывает элементы классической античности. Среди зарубежных работ Стерна – постройки в Нидерландах и Японии. В основе своей это нормальный манхэттенский небоскреб, вроде тех неимоверной красоты поставленных на торец спичечных коробков, которые делал Мис ван дер Роэ. Он понимал уже и процессуальный характер планирования.

В 1966 г. он написал книгу «Сложности и противоречия в архитектуре», в которой критиковал архитектуру функционализма. Некоторые архитекторы иногда пытаются вернуть формы, орнамент, раскраску из прошлого, когда начинают надоедать скупость форм «белого модернизма», культ техники. А успехи модернистского движения склоняли его пионеров к необоснованному ожиданию, что «единство культуры и производства» мыслимо и в каком-то другом смысле: экономические и политико-административные ограничения, в основе которых лежит оформление окружающей среды, предстают в этом преображающем свете всего лишь в виде организационных вопросов. Все хорошо, что к месту и обстоятельствам. Модернистские архитекторы считали постмодернистские здания вульгарными и беспорядочно украшенными безделушками.

Орнамент становится средством новой архитектурной композиции. Он объяснял это и свою критику модернизма в своей работе «Сложности и противоречия»: Архитекторы могут оплакивать или пытаться игнорировать их (имеются в виду элементы украшения на здании) или даже пытаться упразднить их, но они не исчезнут. В дополнение к музеям и культурным центрам в Японии он создал Музей современного искусства, Лос-Анджелес (MOCA), (1981-86) и музей науки и исследований COSI Columbus в Колумбусе, штат Огайо. После многих лет пренебрежения орнамент вернулся.

Так что модернизм при всей характерной для него «эсхатологической» претензии на «конец истории», на статус последнего течения в какой-то момент сам оказался в ряду исторических архитектурных направлений. В модернизме колонна, как элемент дизайна, была заменена консолью или полностью замаскирована навесными светопрозрачными фасадными конструкциями. Модернистская архитектура очутилась в парадоксальной исходной ситуации. Особой сложности этот синтез достиг в компьютерных системах. Одну из стен можно украсить аэрографией. Другой пример — Vanna Venturi House, построенный Робертом Вентури для собственной матери. Основные принципы архитектуры постмодернизма сформировались, как антитеза модернизму.

Чаще делаются однотонными и нейтральными для акцентирования ярких предметов декора. Но если это Красная, Дворцовая или Манежная площади.

Постмодернизм, будучи сложносоставным культурным феноменом, явился нам поначалу, в 70-е годы, в образе «тихой» идеологии средового подхода, сместив интерес архитектора с парадной части города, его каркаса, на рядовую, тканевую, застройку, практически уравнивая их в правах и покусившись, поначалу теоретически, на их традиционное противопоставление. Нечто подобное впоследствии произойдет и с постмодернизмом. Радикальные антимодернисты, наоборот, прилагают все усилия к тому, чтобы «подставить ножку» экономическому и административному принуждению промышленного строительства их цель — дедифференциация строительной культуры. С одной стороны, архитектура всегда была целесообразным искусством.

Между тем она настолько преобразилась, что традиционное понятие уже не в состоянии дорасти до нее. Опять-таки проблема жанра. Цвета стиля постмодерна не должны утомлять вас и быть в тоже время слишком «кричащими».

Винодельня Кло-Пегас в Калистоге в долине Напа, штат Калифорния (1984), также является постмодернистским экспериментом. Речь ведь не идет о том, что в облике будущего театрального здания должен быть колонный портик, ордерные формы и т. д. Но учесть, что театр начинается с вешалки, необходимо. Это неудачный пример сравнительно нового строительства в исторической части города. Вместе с кварталом был погребен модернизм.

Характерны обычные здания, которые наклоняются, опираются и, словно, падают. Эти архитекторы обратились к прошлому, процитировав прошлые элементы различных зданий и объединив их (даже иногда с недоброжелательным отношением), чтобы создать новый способ проектирования зданий. Деррида, Ж. -Ф. Но «функциональными» мы называем и решения, стабилизирующие какую-либо взаимосвязь в последовательностях действий без того, чтобы кто-либо из причастных к определенной системе хотел ее сохранить или даже обращал на нее внимание. «Функциональными» мы называем средства, предназначенные для достижения некоторой цели.

Начинавшийся в архитектуре с теоретических предпосылок, постмодернизм продолжился в дизайне в виде концепции коммерческой культуры, став, в итоге, ее частью. Эти архитекторы обращались к прошлому используя старые приёмы дизайна зданий, сочетали их вместе (даже иногда довольно негармонично) для того, чтобы создать новые приёмы для проектирования зданий. Дом Фрэнка Гери на Венис-Бич, построенный в 1986 году, усеян мелкими орнаментированными деталями, которые в модернизме считались бы чрезмерными и излишними. Плохо ли. Постмодернизм продолжает оказывать свое влияние на архитектуру и сегодня.

В-третьих. Напротив интерьеры Регионального госпиталя Колумбуса, штат Индиана (1988-1996) напоминают ранние работы Фрэнка Ллойда Райта. Например, Ванна Вентури Дом Роберта Вентури ломает фронтон в середине, отрицая функциональность формы и здание 1001 Fifth Avenue Филиппа Джонсона в Манхэттене (не путать с Конгресс-центром Портленда, когда-то упомянутым одноименным названием) рекламирует крыша мансардной формы как явно плоский, ложный фронт.

Декор теперь играет роль татуировки на здоровом теле, где естественные свойства материала (бетона, камня, металла) обретают свой изначальный смысл. Цель постройки довольно банальна – привлечение новых клиентов. Проскальзывал лишь общий намек на старину. Контекстуализм основан на убеждении, что все знания являются «контекстно-зависимыми». Его Художественная башня в Мито, Япония (1986-1990), отличалась постмодернистской алюминиевой башней, которая вращалась на собственной оси.

По лестнице можно подняться к выставочным залам. Замысел часто соединяет цвет с историческим эталоном. История постмодернизма как архитектурного стиля началась в 70-х годах прошлого века. Несколько позже пропали последние остатки различных табу, все разграничения между «низким» и «высоким». «Бумажная архитектура» 80-х, хоть и олицетворяла безмолвную форму противостояния, но – собственной рутине, а никак не самой идеологии модернизма в его западном варианте.

Приведя свою точку зрения, Вентури выделил, ведь для каждого человека декор и нефункциональные элементы зданий так же важны, как и функциональные. Невозможно воспринимать жизнь исключительно в виде иронической игры. В нем итальянская община проводила свои праздники и фестивали. Отсюда рождается ощущение китча, рассчитанного на невзыскательный потребительский вкус. Современность, на которую реагировали модернисты, отложилась в историю — в архитектуре модернизме стали различать стадии, все эти «героические периоды», раннее — позднее и прочее.

Символом архитектурного историзма стали берлинские дома «казарменного» типа: «передний дом историзирующему фасаду которого полагалось гарантировать престижную стоимость квартир и наряду с этим повышать стоимость пожарной страховки дома, был зарезервирован за средней буржуазией, а вот в задних домах ютилось более бедное население»11. Она посвящена тому, как работает коммуникация в архитектуре. Но тотальности вроде только что упомянутой не поддаются плановому подходу. Ранним этапом постмодернизма стал поп-арт. Постмодернистские архитекторы называли модернистские строения бездушными и безвкусными. И это естественный и частый в искусствознании взгляд, когда новые направления рассматриваются с точки зрения не его собственных позиций, а принципов и критериев, признанных в данный момент.

Архитектурное кредо Миса ван дер Роэ «меньше – значит больше Вентури перефразировал в «Меньше – значит скучнее». Инженерный расчет, логика производства/потребления «лишнее» игнорирует. Первые проекты появились в 1950 году. Подобные идеи были и проекты были выдвинуты на Венецианской биеннале в 1980 году. Критическое отношение к наследию в рамках модерна проявляется в отрицании ложной архитектоники, где форма «изображает» действие, «играет» роль по всем законам сценического искусства.

Возрастающий рост интереса к истории оказал глубокое влияние на архитектурное образование. Характерно, что книга начинается с «вежливого манифеста» — A Gentle Manifesto — манифеста «непрямолинейной архитектуры». Разговор о том, что лучше, не имеет смысла. Ирония состоит в том, что колонны покрыты стальными листами.

Радикальным примером в практическом становлении постмодерна стало одно из крупных сооружений этого стиля – офис фирмы АТТ в Нью- Йорке (1978 г. ), мастера постмодернизма – Ф. К. Джонсона. Главная особенность указанного сооружения – это полное отсутствие прямых линий и правильных углов. Так, проблемами, возникшими из живописи кубизма, занимаются прежде всего три группы: группа пуристов, сложившаяся вокруг Корбюзье кружок конструктивистов, сложившийся вокруг Малевича в первую же очередь — движение «де Стейл» (с ван Дусбургом, Мондрианом и Оудом).

Хотя в тоже время художественное искусство считается вполне сложившимся. Скажем, есть архитекторы, которые больше других уделяют внимания экологии. Его виллы самодостаточны им не нужно никакого общения. Целый ряд проектов компании, например проект Белой квартиры на Новом Арбате (Москва, 1998), выразительно показывают движение в сторону минималистской эстетики. Несмотря на эти контроверзы, явственно обозначается та линия разработок, на которой и Гропиус стремится к «новому единству искусства и техники» в девизе Бруно Таута — «что хорошо функционирует, хорошо выглядит» — упущено как раз эстетическое упрямство функционализма, весьма отчетливо проявившееся в собственных постройках Таута. Яркие краски, как впрочем и основной тон подбирайте с особым вниманием.

Архитектура и градостроительство касаются всех нас, собственно «архитектурное», «профессиональное» конвертируется здесь в социальное самым непосредственным образом, определяет его, так что явные или мнимые недостатки модернизма каждый мог почувствовать на собственной шкуре, собственным глазом, в собственной повседневности.

Впервые (за недостатком времени) архитектура модерна «одалживает» свою лексику и фонетику у изобразительного искусства, опираясь при этом на камуфлированный одеждами эклектики рационализм. Попытки объяснения подобного «историзма» — в свободе трактовки форм прошлого. Исторические формы творчески переосмыслены и полны гротеска. Есть те, кто и сегодня сосредоточен на модернизме, на главном архитектурном языке XX века.

На стенах постмодернизма уместны ниши, геометрические вставки из металла, стекла и даже пластика с использованием подсветки. Над авиакассой летают орлы. Ни одна из частей здания не воспроизводит в своем масштабе части классической колонны. В таком смысле надо понимать функционализм, стремящийся возводить постройки сообразно целям потребителей. Архитектор подал в отставку до того, как здание было завершено, а интерьер был разработан в основном после того, как он покинул проект. Постмодернисты «разрешают» архитекторам работу с историческими формами — правда использовать их следует не непосредственно, а рефлексивно, например иронически обыгрывать.

Что характерно, не модернистское «мы», а «я». Постмодернизм – это движение сейчас обычно называют «постмодернистской (Post-Modern) архитектурой» в силу того, что термин этот достаточно широк, чтобы охватить множество направлений и тем не менее указывает все же на происхождение от модернизма. Стилистическое направление «постмодернизм» зародилось в архитектуре в 1970-1980х годах как реакция на уже исчерпавших себя модернизм и интернациональный стиль. Роберта А. М.

Вероятно, наиболее яркий пример использования иронии в постмодернистской архитектуре – это Piazza dItalia (Итальянский дворец) Ч. Мура. Посредством этого «пост» ее основные участники стремятся отмежеваться от некоего прошлого настоящему же они пока не могут дать имя, поскольку мы до сих пор не знаем ответа на различимые проблемы будущего. В России он заявил о себе лишь в 1990-е годы. Они существуют для эстетической или собственной цели. Контекстуализм сосредоточен на убеждении, что все знания являются «контекстно-зависимыми».

В качестве иллюстрации взят «Лонг-айлендкий утенок» — киоск для торговли утиным мясом и яйцами, воспроизведенный Питером Блейком в книге «Gods Own Junkyard» («Свалка Господа Бога»). Так, например, намечаемый демонтаж гостиницы «Интурист» в начале Тверской вызван не соображениями художественного такта, а чисто экономическими: «Хилтон» выгоднее. Примеры же сноса неудачного архитектурного объекта более чем редки. Возьмите тот же «лужковский стиль» — что это, как не этакий карго-постмодернизм.

Я скорее за богатство значения, чем за ясность значения Я предпочитаю скорее «И-И», чем «ИЛИ-ИЛИ», скорее черное и белое и иногда серое, чем черное или белое». Один из ведущих теоретиков зодчества XX века Винсент Скалли писал во введении к вентуриевским «Сложностям и противоречиям в архитектуре»: «Это, возможно, самый важный труд о том, как следует делать архитектуру, после К архитектуре Ле Корбюзье (1923)». Итак, постмодернистский дом с разной публикой разговаривает по-разному. Отсутствие пафоса, признание своей вторичности, некая ирония по отношению к художественному наследию и при этом контекстуальность, плюрализм и парадокс – вот характерные особенности постмодернизма.

---

Гибрид брежневки и хай-тека. Гайд по архитектуре постмодерна в Гродно

Время постмодерна в гродненской архитектуре совпало с началом независимости Беларуси. Вместе с «нерушимым Союзом» закончился и советский модернизм, который держался от 50-х годов до конца 1980-х. Поэтому постмодернистской беларусской архитектурой часто называют все, что создано с начала 1990-х.

Оставил ли постмодерн в Гродно хоть что-то стоящее? Рассмотрим образцы гродненской архитектуры начала 2000-х.

В мировом контексте постмодернизм характеризуется возвращением к классическим архитектурным элементам. При этом они переосмысливаются в ироническом ключе. Постройки чистого постмодернизма это странные (иногда очень странные) здания, где причудливо смешиваются историческая архитектура и стили эпохи модерна. Хорошим примером является здание М2 в Токио архитектора Кенго Кумы.

По мнению некоторых специалистов, период постмодернизма в архитектуре уже закончился. Деконструктивизм, хай-тек, био-тек, блоб и другие стили часто выносят за рамки постмодернизма.

Торговые центры «Old City» и «Trinity»

Архитектор ТЦ Old City: компания «ИНРОС ЛАКНЕР БЛР»

Архитектор ТЦ Trinity: Гедиминас Юрявичус (Литва)

Современные торговые центры представляют собой масштабные архитектурные объекты. В их строительстве применяют новейшие технологии, а для создания проектов приглашают известных архитекторов. К примеру, сингапурский торговый центр «Бугис Плюс» и японский «Токио Плаза» являются выдающимися зданиями современной архитектуры. Есть интересные образцы торговых центров в России: например, футуристический «Оз Молл» в Краснодаре. В Беларуси эта индустрия пока выглядит гораздо менее замечательно. Крупнейшие торговые центры страны значительно уступают по площади аналогам из соседних стран.

Самыми большими торговыми центрами Гродно являются «Олд Сити» и «Тринити». Последний заявлен еще и в качестве крупнейшего в стране. Бодрый, цветной фасад «Олд Сити» близок по стилистике к поп-арту, а в комплексе «Тринити» есть масштабный офисник в стиле хай-тек. Но все же авторы не смогли создать что-то по-настоящему значительное в архитектурном плане.

Внутри «Олд Сити» есть магазины и даже целый стилизованный фасад замка, составленные из старого кирпича. Это формирует приятную атмосферу в духе торговых галерей XIX века, но к современной архитектуре имеет малое отношение. При этом фасады «Олд Сити» не имеют никаких исторических отсылок. «Тринити» значительно более крупный, но еще более печальный в плане архитектуры, хотя и сделан с учетом современных архитектурных тенденций.

Таким образом, оба крупнейших торговых центра города представляют собой относительно современную, но все же недостаточно яркую и оригинальную архитектуру.

Филармония

Архитектор: Олег Хозей

Реконструкция здания филармонии затянулась на много лет. Это был по-настоящему масштабный и дорогой для города проект. Где, как не на месте старой филармонии, должен был появиться действительно интересный архитектурный объект, выгодно расположенный на собственной площади. Но повторить успех советских зодчих, построивших драмтеатр, не удалось. Уже первые проекты реконструкции показали не самое выдающиеся в архитектурном плане здание. Финальный же результат был еще менее интересным.

Боковые фасады филармонии отделаны криволинейными накладками в очень модном стиле био-тек и смотрятся относительно неплохо. Однако по сравнению с шедеврами этого стиля, авторства выдающегося архитектора Сантьяго Калатрава, гродненский объект выглядит очень провинциально и скромно. Со стороны центрального фасада выделяется объем, представляющий собой стилизацию под сцену и занавес. Однако смотрится он недостаточно изящно. Банальная виолончель на козырьке еще больше портит впечатление.belsoftex.byСамым слабым местом являются вытянутые над зданием объемы. По сути, они выпадают из общей композиции и не обработаны в художественном смысле.

В общем здание не такое плохое: внутри расположена относительно современная сцена, есть некоторые приятные решения в интерьере. Но все же следует признать — создать что-то действительно интересное не удалось.

Здание Альфа-Банка на Карла Маркса — чистейший постмодернизм

Архитектор: Александр Штен

Достаточно яркий пример именно постмодернистского подхода в архитектуре. Нагромождение объемов, будто бы вклиненный элемент в стилистике деконструктивизма, игривый завиток с края здания, который отсылает к исторической архитектуре, и «замковая» башня с бойницами и шпилем. Здесь имеет место явное переосмысление архитектурного наследия, результат которого достаточно гротескный. Это значит, что здание представляет собой чистейший архитектурный постмодернизм. При этом при строительстве использовали неплохие материалы.

Следует заметить, что архитектор очень уж смело вписал башню в скайлайн важнейшей улицы исторического центра, а в перспективе на этой же стороне улицы должна быть восстановлена ​​важная вертикаль — колокольня монастыря бригиток. Однако само по себе здание довольно интересное.

Выставочный зал «ЗОВ» — современная архитектура, за которую не стыдно

Архитектор: продукт собственного проектного бюро

Этот достаточно крупный объект был построен на окраине города и представляет собой удачный пример стиля хай-тек: мягкие очертания, приятное остекление и сочетание объемов. В результате выставочный центр фирмы «ЗОВ» смотрится, пожалуй, одним из лучших образцов хай-тека в городе. Ничего выдающегося в нем, однако, нет. Просто нормальная современная архитектура,
за которую не стыдно.

Офісны будынак на завулку Віленскім — хай-тэк з драўлянаю аздобай

Архітэктар: Натаніэль Макееў

Па форме гэта вельмі стандартны ўзор хай-тэку, просты і функцыянальны. Але будынак заключае ў сабе важную дэталь: гэты аб’ект аздоблены драўлянымі панэлямі прыемнага адценню.

Гэта дзіўны для Гродна ўзор архітэктуры, створаны ў выніку разумнага падыходу да распрацоўкі праекта. Будынак не толькі просты і прыемны з выгляду, але яшчэ і досыць добра ўпісаны ў архітэктурнае асяроддзе.

Візуалізацыя праекта. Як бачна, у працэсе будаўніцтва будынак крыху змяніў выгляд

Царква Раства Хрыстова на Дзевятоўцы — па матывах абарончых цэркваў ВКЛ

Архітэктар: Ежы Усціновіч (Беласток)

Мяркуючы па ўсім, царква з’яўляецца постмадэрнісцкім пераасэнсаваннем архітэктуры абаронных цэркваў ВКЛ. Яна нагадвае праваслаўны храм XVI стагоддзя ў Супраслі. Калі на будынак раптам не ўсталююць чужародныя для дадзенага рэгіёну цыбуліны, ён стане яшчэ цікавейшым. Пакуль што будоўля не скончана.

Касцёл і манастыр рэдэмптарыстаў на Дзевятоўцы — канструктывізм і постмадэрн

Архітэктар: Генрых Зубель

Храм пачаў будавацца ў 2000 годзе. У аснову быў закладзены камень з магілы самога святога Пятра, падораны папам рымскім. Зразумела, такі касцёл павінен быў стаць маштабным. Гэта самы буйны новы каталіцкі комплекс у Гродне. Ён выкананы з вельмі якасных матэрыялаў. Будынак мае нямала агульнага з ўзорамі канструктывізму, але велізарны крыж пад навесам галоўнага ўваходу надае храму аблічча характэрнае для архітэктуры постмадэрнізму. Арыгінальная трохкутная званіца ўвянчаная велізарным крыжам, які ззяе на сонцы. Ніжняя частка вежы аздоблена каменем і ўпрыгожана нішай са скульптурай Ісуса. Храм вельмі цікавы ў мастацкім сэнсе.

Замест высноваў: бюджэтаў няма, з густам туга, але вы трымайцеся

Найбольш значным творам архітэктуры перыяду незалежнасці ў Гродне пакуль з’яўляецца касцёл на Дзевятоўцы. Некаторыя ўзоры хай-тэку, кшталту будынку на Горкага, аздобленага дрэвам, робяць прыемнае ўражанне. Але ўсё ж эпоха незалежнай Беларусі пакуль не дала гораду ніводнага сапраўды выбітнага будынка, параўнальнага па ўзроўні з гродзенскім драмтэатрам, Каложай ці Фарным касцёлам.

Велізарная колькасць новых адміністрацыйных будынкаў нагадваюць прымітыўныя гібрыды брэжнеўскай ці нават хрушчоўскай архітэктуры і хай-тэку. Вінаваціць гродзенскіх архітэктараў у бесталаннасці няма прычынаў. Часцей за ўсё справа ў густах замоўцаў ды сціплых бюджэтах.

Будзем спадзявацца, што архітэктурныя шэдэўры для Гродна яшчэ наперадзе. Трэба ж верыць у лепшае.

---

И.А. Добрицына «От постмодернизма к нелинейной архитектуре» Гл.9

Добрицына И.А. От постмодернизма — к нелинейной архитектуре: Архитектура в контексте современной философии и науки. — М.: Прогресс-Традиция, 2004. — 416 с.

 

9. РОССИЙСКАЯ АРХИТЕКТУРА В КОНТЕКСТЕ АРХИТЕКТУРНОЙ КУЛЬТУРЫ

 

Свобода языкотворчества в российской архитектуре 1990-х

Выход из системы, четко ассоциирующейся с несвободой, — из-под жесткого диктата тоталитарной власти, из экономического ущемления сферы архитектуры, доведших профессию почти до полного исчезновения, — вызвал поначалу эйфорию свободы. Начиная с 1990-х годов архитектор озадачен другим, он попал в иную систему — конкурентную, непривычно детерминированную рыночными отношениями, столь причудливо складывающимися на фоне несбалансированной культурной ситуации.

В сложном пучке свобод и несвобод, внешних и внутренних, пришедших в российскую архитектурную практику в 90-е годы, следует выделить, на наш взгляд, главное — возможность свободного языкотворчества, персональной свободы формального поиска, не стесненного рамками какой-либо эстетической доктрины. Обретение этой свободы произошло почти спонтанно, просто в силу поворота внешних событий и в силу внутренней готовности российского архитектора принять вызов постсовременности.

Мир постсовременности, которому мы стали вдруг так открыты, родился не так давно. Он появился в результате мощного парадигматического сдвига последней трети XX века и начал новый отсчет времени, затронув проблемы экологии, переустройства политических и технократических структур, внедрения глобальных коммуникативных связей, перестраивания дискурсов идеологии, ломки социальных структур. Российская культурная ситуация 90-х, как это ни парадоксально, хоть и с запозданием, но попадает по целому ряду признаков как бы в эпицентр явления, именуемого постсовременностью, оказавшись как бы в нескольких временах сразу как в сфере культуры, так и экономики, идеологии, рыночных отношений.

И потому архитектурное творчество и проектную стратегию, родившуюся на фоне столь специфической культурной ситуации, следует, видимо, в первую очередь со

343

 

поставлять с самой этой ситуацией — со знаком времени, с постсовременностью, сущность которой, как на Западе, так и в России, состоит в феерической эклектике, в соединении порой несоединимого, и уже во вторую очередь — с западной архитектурной школой, построенной на постмодернистской ментальности. В эклектическом пучке свобод и несвобод, полученных архитектором, своеобразно переплелись противоположности: возможность конструктивного диалога с частным заказчиком и феномен анонимного заказа, возникшего в связи с развитием девелопмента; тенденция к свободному персональному дискурсу и тенденция к обезличиванию архитектора, заключающаяся в архивировании едва зарождающихся проектных идей в электронных каталогах и сопряженная с этим ранняя коммерциализация молодых архитекторов. Неоднозначна пока свобода, дарованная компьютерным проектированием, заменившим живую рукотворную работу с формой, детерминированная заданностью набора элементов, их по преимуществу модернистской стилистикой, неадекватной гибкостью инструментария. Техногенные эксперименты пока в маргинальной зоне, проба сил связана с виртуальными инсталляциями.

Причастность российского архитектора к постмодернистской генетике тоже весьма своеобразна. Российская архитектура не выстраивала собственной школы постмодернизма в 70-80-е годы в силу социально-политических обстоятельств, не строила собственной концепции постмодернизма и в 90-е годы, в период затухания западного постмодернизма, точнее, его спокойной стадии. Однако она испытывала в последнее десятилетие XX века сильное влияние его стратегии, этики, культуры в целом и весьма легко впитывала вольности постмодернизма, осваивая его творческий метод.

Западный постмодернизм — это, как известно, мощное культурное течение, определившее тип художественной культуры всей последней трети XX века. Он выступает как философия, способная объяснить произошедшие в этот период глобальные сдвиги в культуре. Как философия он родился из постструктуралистских теорий и философски отрефлексированных кризисных и посткризисных явлений в искусстве и архитектуре 70-90-х годов XX столетия. В западной архитектуре этого периода постмодернизм прошел через полный накала бунтарский этап выступлений против догматизации доктрины модернизма и постепенно укрепился как новая проектная стратегия.

Российский архитектор принял поворот в культуре 90-х как разрешение на свободу языкотворчества, но пришел к ней иным путем, нежели западный архитектор.

344

 

Постмодернизм, будучи сложносоставным культурным феноменом, явился нам поначалу, в 70-е годы, в образе «тихой» идеологии средового подхода, сместив интерес архитектора с парадной части города, его каркаса, на рядовую, тканевую, застройку, практически уравнивая их в правах и покусившись, поначалу теоретически, на их традиционное противопоставление. «Бумажная архитектура» 80-х, хоть и олицетворяла безмолвную форму противостояния, но — собственной рутине, а никак не самой идеологии модернизма в его западном варианте.

В 90-е годы влияние постмодернистской философии и этики повлекло за собой отмену любой претендующей на универсальность эстетической (и идеологической) доктрины, и архитектор получил целый букет внутренних свобод: свободу выбора индивидуальной философии, свободу персональных эстетических предпочтений, возможность своего этического выбора по отношению к эволюционирующему социуму, свободу устройства своего миропорядка в локальных пределах проектной концепции. Новое в профессии к 90-м годам, как на Западе, так и в России, проросло из этики постсовременности: суть ее в том, что идеалы и вкусы не навязываются коллегам. Согласно теории американского философа-прагматиста Ричарда Рорти, в современном мире непозволительно браться за совершенствование кого-либо или чеголибо, кроме себя1. Постмодернистская этика так и предписывает: каждый имеет право на построение собственного универсума.

345

 

Однако постмодернистская стратегия, стимулирующая языкотворчество, своеобразна: это и постоянный внутренний диалог архитектора с формой, и постоянная работа с архивом образов, и постоянное обновление выбора образных прототипов ради их интерпретации, деконструкции. Это стратегия, стимулирующая производство образов, умножение числа языков, авторских почерков. Существование архива и его пополнение- необходимое условие жизни постмодернистской проектной стратегии. Постмодернизм, если угодно, можно расценить как инструмент рыночной стратегии. «Невидимой рукой» называл Адам Смит эту особую власть рынка. «Невидимая рука» требует расширения образной палитры архитектуры и перманентного ее обновления. И власть эта посильней амбиций властителя любого ранга.

Архитектор чувствует себя творчески свободным, если четко представляет себе свою роль и свое место в расстановке сил, владеет методом, созвучным эпохе.

Главные особенности поэтики архитектуры, ее метода, родившиеся после ухода со сцены классического модернизма, вытекают из стратегии постмодернизма. Феноменальная особенность постмодернистского творчества — использование чужого или своего другого, нагнетание диалогического напряжения ради создания нового образа, высказывания нового смысла. Здесь нет традиционной преемственности, но нет и отказа от истории, здесь есть парадоксальный выбор прародителей, выбор родословной во вселенском фонде — ради рождаемой принципиально новой формальной линии, авторского почерка.

Поэтика постмодернизма пришла в мир как метапоэтика, как поэтика стиля стилей, а потому является поэтикой не стиля, а эпохи в целом, вбирая все стилевые течения последних трех десятилетий. Поэтому переходы от постмодернизма 70-х к деконструктивизму 80-х и позднему постмодернизму 90-х можно расценивать лишь как смену питательной среды, смену прародителей, столь необходимую для жизни самой постмодернистской стратегии, для пополнения приемов, обогащающих ее поэтику.

Постмодернизм как эстетическое явление своеобразно приживается на российской почве. За западным постмодернизмом тянется шлейф эпатирующих лозунгов его первого этапа — 70-х годов: говорящая архитектура, двойное кодирование, эстетизация хаоса, странное смешение высокохудожественного с внехудожественным, ставших непопулярными к 90-м годам и на Западе и у нас. Все это, в том числе трудно усваиваемая семиотизация архитектурного дискурса, рождает двойственное отношение российских архитекторов к самому факту своего существования в сложной системе постмодернистской культуры. С одной стороны, наблюдается стремление дистанцироваться от неустойчивого и как бы временного состояния постмодернист

346

 

ской эстетики с ее программной эклектичностью, а с другой стороны, очевидно желание попробовать свои силы в безграничном поле возможностей.

Кроме того, постмодернизм не очень-то понятен российскому заказчику. В самом деле, кто, к примеру, станет заказывать хаос, беспорядок как главную концепцию проекта интерьера квартиры? Заказывают классику или экзотику. Архитектор принимает такой заказ, но немедленно начинает экспериментировать как постмодернист, как творец, не сдерживаемый узами предписанного стиля. И здесь, может быть, уместно вспомнить слова Вячеслава Иванова, адресованные художнику: «…заказчик хочет не узнать в исполнении собственного замысла». .. «он заказывает себе неожиданность и удивление» … «он мнит себя наездником и желает от коня буйства и пыла»2. Несмотря на то что культурная концепция постмодернизма не прожита на генетическом уровне, все же новые контуры профессиональной культуры, как бы расширенные постмодернистской стратегией, безусловно, приняты. И удивить заказчика постмодернистски ориентированный архитектор, безусловно, может.

Но вот овладение диалогическим методом постмодернизма — весьма непростая задача. Чтобы вести критический диалог с каким-либо объектом-прототипом, необходима интуиция формы — классической и модернистской архитектоники — и способность к их творческой деконструкции. Довольно быстро обнаружилось, что языкотворчество в архитектуре в эпоху постмодернизма — занятие элитарное. В конце XX века и на Западе, и у нас оно было доступно немногим избранным — тем творцам, культура и интуиция которых ассимилировала и прорастила в себе саму сущность движения формопорождающей мысли предшествующих эпох. Для перехода к новому диалогическому методу особенно ценным оказался опыт непосредственно предшествующей эпохи модернизма — и та варварски-языческая энергия первых формотворческих бунтов начала XX столетия, и то пришедшее позже кристальное чувство формы, проявленное мастерами модернизма. Это чувство свободно рожденной формы и развило особый талант языкотворчества в архитектуре — «с чистого листа». Талант свободного творчества проявился несмотря на то, что вызревал в период укрепления весьма жесткой модернистской эстетической доктрины, парадоксальным образом использовав ее же дисциплинирующую составляющую.

Действительно, эпоха модернизма, начавшаяся футуристической атакой на традиционный, поступательный ритм смены стилей, подготовила появление творца особого типа, принадлежащего к избраннической породе языкотворцев, и произвела отбор тех, кто мог возглавить это, по сути, элитарное, духовно-аристократическое движение, длительное время властно притягивавшее человеческие умы к идее миропреображе

347

 

ния. Этап зрелого модернизма был необходимой ступенью качественного роста особого типа профессионала — архитектора-языкотворца.

В опыт модернистского по духу формообразования «с чистого листа» российская архитектура внесла весомый вклад в 20-е годы. Но она как бы пропустила важнейшую стадию развития и закрепления тенденции персонального права на языкотворчество, права мастера, позволяющего себе занимать властно-агрессивную позицию жизнестроителя не только в теории, но и во всем объеме практики. В России отсутствие технических и экономических возможностей, амбиции тоталитарной власти стали причиной того, что развитие профессии шло по окольному пути в течение нескольких десятилетий (условно говоря, между временем Константина Мельникова и Александра Ларина). Они остались пропущенными для опыта языкотворчества, хотя и принесли короткий по времени взлет эстетизма в интерпретации классики.

В 30-50-е годы западный зрелый модернизм уже демонстрировал миру красоту чистой геометрии, развившись от сухого рационализма до элегантной и полной значений монументальной образности. Постепенно закрепившаяся иконография стиля Миса и Корбюзье в массовой профессиональной деятельности стала объектом подражания, выступая в роли канона. Конформность не способствовала свободному метафорическому поиску в рамках стиля, но все же общее оживление метафорического поиска создавало фон для прорастания новой образности. В те же 30-50-е годы

348

 

в России, постепенно изолирующейся от общеевропейского и мирового архитектурного процесса, утверждался сталинский ампир с его риторикой власти и пафосом социалистического уклада, избравший формой архитектурного дискурса классицистическую иконографию (регрессивную для послевоенных лет форму историзма), демонстрирующий принципиальную несовместимость с авторской свободой метафорического, образного поиска. Метафора жила, но не выходила за пределы дозволенных смыслов и могла служить лишь средством дополнительной выразительности.

В период позднего модернизма 60-70-х годов на западе на фоне созревания внутреннего контрдвижения против нивелирующей господствующей стилистики наметился новый этап метафорического брожения сознания, что на формальном уровне отразилось в повышенной экспрессии форм, взволнованности простой геометрии. Примечательно то, что одновременно в отечественной практике в период сурового утилитаризма 60-70-х годов шел процесс, прямо противоположный западному. Происходило насильственное вытеснение из архитектуры художественного начала, торможение присущего архитектурному творчеству метафорического поиска практически до полного его угасания. В эти годы появлялись лишь единичные работы, отличающиеся скрытой или очевидной метафоричностью, использованием метафоры на уровне замысла.

Чуть позже, в 70-80-е годы, метафорическое, образное мышление российского архитектора нашло своеобразный выход вне собственно архитектурной практики в движении «визионерской архитектуры». Проекты «бумажников» — в форме вербальной и изобразительной притчи — произведения самодостаточные и предназначенные для многозначной интерпретации воспринимающего, что, кстати, показало наметившийся принципиальный поворот профессиональной ментальности в сторону интерпретационной поэтики и нового понимания архитектуры как языковой игры. Бумажные проекты — особая форма размышлений о том, какое множество идей бытийного содержания могла бы выражать с помощью метафоры архитектура, не будучи столь скованной экономикой и идеологией.

Одной из первых заметных отечественных работ в духе западного популистского постмодернизма 70-х была постройка в 1988 году кафе «Атриум» (авторы — бывшие «бумажники» А. Бродский, И. Уткин, Е. Монахов). Архитектор и теоретик архитектуры Евгений Асе, живо откликнувшийся на это неординарное тогда событие, подчеркнул свободную игру авторских метафорических посланий: «Основанные на тонкой интеллектуальной игре, экзистенциональные метафоры развертываются в пространстве с помощью архитектурных цитат, аллюзий, символических форм, перспективных игр,

349

 

перевертывания привычных смыслов и понятий. Потрескавшийся мрамор «Атриума», бархатные колонны, гротескные фигуры, античные надписи — все это не столько стилистические реплики, сколько компоненты развернутой метафоры. От ностальгии по ушедшей великой культуре до пародии на интерьеры сталинской архитектуры — диапазон ее смыслов»3. Постмодернистская метафора (составная, многоуровневая, развернутая система кодов) неоднозначна на этапе замысла. Многообразна россыпь метафор при восприятии и интерпретации архитектуры постмодернизма.

Своеобразие поэтики архитектуры, складывающейся во второй половине нашего столетия, состоит в развитии весьма тонкой интерпретационной стратегии уже на самом этапе замысла. Понимание архитектуры как языка позволяет архитектору обращаться к собственной авторской интерпретации самых различных культурных текстов ради создания особого метафорического «сплава» (иначе — системы кодов), на котором строится образ произведения. Повышенно эмоциональное восприятие российским архитектором радикальных перемен, произошедших за сверхкороткий срок, мешает ему плавно войти в мировой архитектурный процесс. Но, безусловно, весь период 90-х годов XX столетия уже был отмечен кардинальными переменами в проектной сфере. Проектный поиск открыт для эксперимента с метафорой. Архитектурная практика, захваченная потоком «постмодернистской» свободы, обнаруживает весьма высокий уровень метафорического мышления, способствующий появлению немыслимого прежде внешнего разнообразия построек. Часть новейших сооружений может быть соотнесена с современной тенденцией к интеллектуальной метафорической образности архитектуры.

В современных условиях невероятного усиления активности российской архитектурной практики лакуны начинают восполняться в своеобразной и как бы сжатой форме. Властные амбиции неомодернистов сглажены, эзотеричны. Очевидно, что творцы, исповедующие эстетику чистой геометрии, принадлежат уже новой эпохе, когда интерес к этой эстетике сплавляется с чутким прислушиванием к новым технологиям, дающим новые импульсы формообразования, смешивается с пробой сил в стиле хай-тек, с деконструктивистскими и минималистскими опытами. Нескрываемый интерес архитектурной элиты к эстетике модернизма причудливо сочетается с одновременной пробой сил в формообразовании в духе позднего, небунтарского, постмодернизма 90-х: именно к этой стадии западного постмодернизма позволили нам примкнуть повороты нашей истории и экономическое оживление в сфере архитектуры.

Опасность, подстерегающая современного российского архитектора, вовлеченного

в постмодернистскую культурную ситуацию, заключается в отсутствии общест

350

 

венно значимых ценностных ориентации на фоне неохватной широты возможных источников вдохновения, безграничной свободы собственного выбора. В такой ситуации трудно выйти на путь инноваций. При обобщенном взгляде на творческие устремления профессионала просматриваются контуры двух основных путей, ведущих к формальному обновлению архитектурного языка, два фокуса тяготения в движении к авторской самоидентификации, к утверждению авторизованного синтаксиса. Один из них хорошо известен: это следование за дискурсом непрерывно прогрессирующей, в основном западной, технологии. Такой путь стал возможен в условиях мощных инвестиций в строительство. Типологически с ним связана по преимуществу деловая сфера. Здесь царит хай-тековское великолепие с примесью элегантных вариаций на тему деконструктивизма и едва заметных пассов в сторону постмодернистской комбинаторики, исторических реминисценций. Другой фокус тяготения — постмодернистское по сути и устремленное к собственной культурной истории движение, предполагающее в своем предельном выражении работу со «вселенской тканью знаков» и «континуумом цитат». Близкое контекстуализму, традиционализму, оно представляет собой род симбиоза, комбинаторики, монтажа новейших формальных поисков, построенных на достижениях современной технологии, с прежде рожденными формами. На волне эстетических исканий 90-х в России, как и на Западе, можно было обнаружить тяготение к неоклассике. В этот период российский архитектор опирался

351

 

на мировой опыт и был вовлечен в деконструктивистскую игру-диалог с архитектурой как текстом. Источники вдохновения, восхищения и критики он зачастую находил (и до сих пор находит) непосредственно в региональном опыте — русского модерна, русского конструктивизма, классики, допетровского русского стиля XVII века и даже «сталинского ампира» и русской избы. Следует отметить еще один путь — поисковый и перспективный. К нему тяготеют, например, начинания лаборатории, организованной Евгением Ассом. Работы лаборатории — это эксперимент почти в маргинальной зоне, как бы в стороне от бурного архитектурного процесса. Это обращение к истокам — элементам формы, языку пространства, природным качествам материала, воздуха, света — ради прочтения скрытых в них актуальных смыслов и переведения их в значащие тексты. В философской позиции группы архитекторов — участников лабораторных опытов — и в их проектах улавливается внимание к концепции американских минималистов 50-60-х годов, к японской «эстетике тишины». Эксперимент лаборатории выдержан в духе характерного для западной мысли современного поиска самих принципов рождения новой формы. Начиная с 1997 года, когда образовалась компания «АСК аркитектс» (Е. Асе, Т. Калинина, Дж. Макадам), у экспериментаторов появилась возможность реализовать многие идеи на практике. Целый ряд проектов компании, например проект Белой квартиры на Новом Арбате (Москва, 1998), выразительно показывают движение в сторону минималистской эстетики.

Среди множества примеров хорошей архитектуры стоит выделить работы архитектора Александра Асадова, которым присущ высокий интеллектуализм. Качества выразительности образных решений, как правило, основаны на обращении к метафорическому замыслу, что помогает выстроить свой формальный язык, проявить свой «почерк», обособить синтаксис. Контекстуальная метафора, наиболее созвучная тенденции всего московского и — шире — российского строительства, была использована Асадовым и его коллегами в весьма незаурядном проекте административного здания на Нижней Красносельской улице (1994). В метафорическом замысле была учтена близость, визуальная доступность особого периферийного городского сюжета с подъездными железнодорожными путями к Казанскому вокзалу. Этот особый привкус «вокзальности» места с его приподнято-беспокойным состоянием ожидания приезда или отъезда, связанностью с околовокзальными событиями угадан авторами и взят в качестве поэтической основы метафорической образности здания, смысл которой улавливается прежде всего в традиционном для железнодорожных построек сочетании красного кирпича с белой штукатуркой. Облик вестибюля воспринимается почти как цитата, заимствованная из типовой стилистики интерьера

352

 

вокзала небольшого городка. Образ российской дороги возникает как живая картина в стеклянной раме наклонных окон четвертого этажа — комнаты переговоров, откуда видны движущиеся неподалеку поезда и церковь Покрова в Красном Селе. Дискурсивные особенности этой работы Асадова позволяют соотнести ее с современным общеевропейским движением критического регионализма (термин Кеннета Фремптона), ставящего задачей художественную трансформацию местных традиционных образов среды, архитектуры, культуры при дозированном использовании черт архитектуры иных культур и одновременно соответствие уровню новейших формальных исканий. Позиция, близкая к критическому регионализму, в которой тонко прочувствован баланс местных и общемировых тенденций, вызывает наибольшую симпатию большинства российских архитекторов, как столичных, так и периферийных.

В целом же очевидно, что российский профессионал вовлечен в поток свободного языкотворчества. Он свободен, если осознает правила игры, заключенные в постмодернистской стратегии, и если освоил новый диалогический метод формообразования. Свобода языкотворчества — одна из форм внутренней профессиональной свободы. Она пришла к нам одновременно с новой культурной и экономической ситуацией, при которой архитектор оказался во власти рыночных отношений. Природа рынка капризна. Однако есть надежда, что это именно та власть, которой свойственно отбирать талантливое, оригинальное, значительное и отметать посредственное.

 

Постмодернистский опыт неостилей в московской архитектуре

Особой чертой московского строительства начала 90-х было настойчивое обращение к эстетике исторического модерна. Данное явление объясняется, на наш взгляд, несколькими причинами. Главные из них — влияние московского контекста, ностальгическое чувство разрыва эволюционного движения российской культуры и, кроме того, умонастроение профессионала 90-х, схожее с умонастроением архитекторов модерна на рубеже XIX-XX веков.

Известно, что уникальность мироощущения конца XX — начала XXI столетия описывается сегодня рядом теорий, среди которых теория постмодернизма и постмодернистской культуры является основной. При всей условности названия, постмодернизм, как известно, понимается как глобальное состояние цивилизации нескольких послед

353

 

них десятилетий, как вся сумма культурных настроений и философских тенденций этого периода.

Художник и архитектор конца XX начала XXI века, признает он это сам или, наоборот, активно отрицает, принадлежит к постмодернистской культурной тенденции, и его творчество сопряжено с особым пониманием архитектуры как профессии значений. В архитектуре, как и в каждой гуманитарной области, в последние десятилетия XX века стал складываться новый теоретический каркас, изменился характер и правила интеллектуальной практики, внедрился новый категориальный язык, создалось новое концептуальное пространство. И тенденция эта имеет продолжение. Вся громадная толща культурного слоя архитектуры становится достоянием рефлексирующего, играющего ума. При этом система побуждающих эстетических импульсов, воздействующих на творца, много шире исторических накоплений. И можно констатировать, что современная эстетика выходит на высшую точку сложности: сложные симбиозные соединения, «гремучие пучки» формальных сплавов, рождающихся на уровне актуальной визуалистики, сигнализируют о мощной энергии художественного сознания. Однако укрепление позиций высочайшей сложности, усложненности смыслов, значений, языковых формул рождает противоположное и адекватное по силе стремление к простоте, соизмеримой с человеком, — в этом и состоит драма нашего времени.

Этим и объясняется, в частности, пик драматического напряжения, отраженный в современном способе выражения архитектурной идеи — современном архитектурном дискурсе, отстаивающем право на свободу и сложность, на намеренное обострение конфликта ради невиданного прежде способа его разрешения. И на исходе XIX столетия, и в последней трети XX (с разрывом примерно в сто лет) архитектура переживает особый переломный момент — от рациональности к иррациональности. Действительно, исторический модерн противопоставил себя рациональности классики, постмодернизм рациональности «современного движения», модернизма. Отречение такого рода не может не иметь общих черт некоего иррационального бунта. Но после столь краткого сопоставления двух культурных явлений, разделенных почти столетием, важно отметить и главное их отличие: если исторический модерн ориентирован на сильное чувственное переживание мира, то постмодернистская ментальность, характерная для нашего времени, опирается прежде всего на высокий интеллектуализм. Так, рожденное постсовременностью эстетическое кредо, построенное на поэтике диалогизма, выступает не только как спонтанный способ усиления творческого воображения, но и как осознанный метод, близкий к методу научному.

354

 

Множественность стилевых тем исторического модерна, его свойство открытости как стилевой системы (незавершенности, неисчерпанности) и возможность дать новую точку ветвления в поиске формы, безусловно, должно импонировать новой ментальности, исповедующей принцип свободы и сложности. Панэстетизм модерна, использование нескольких стилевых тем в одной постройке — все это перекликается с идеями постсовременной архитектуры, допускающими игру в поле множества эстетик, в сплавах искусственного с природным. Язык исторического модерна привлекает российского архитектора и по другим причинам. Так, естественным представляется стремление обрести энергию творчества в той точке, которая сегодня оценивается как одна из вершин эстетических исканий сравнительно недавнего прошлого. Раскованность линии, бесконечное разнообразие форм выражения художественных идей, отступление от стандартов, правил и канонов — те черты исторического модерна, которые наиболее привлекательны для профессионала, вставшего перед проблемой свободы выбора после долгих лет вялого утилитаризма и весьма скудно проявленного на российской почве модернизма.

Исторический модерн активно повлиял на характер образной картины Москвы в конце XIX — начале XX века, изменив ее до неузнаваемости. «На месте флигельков восстали небоскребы, и всюду запестрел бесстыдный стиль модерн», — писал Валерий Брюсов.

В средовой сценографии исторического модерна выделяются две черты: цементирование сложившейся, средневековой по сути, органической структуры города и создание бесконечного разнообразия физиономического рисунка окружения. Тем самым модерн способствовал сохранению родовых особенностей образной картины города, для которого характерны отсутствие строго выверенных рациональных крупномасштабных пространственных построений, богатство зрительных впечатлений, «пестрота» и нарядность сооружений.

Мотивы московского исторического модерна отразили все внутренние искания стиля. Здесь мы находим таинственный раннеготический модерн, трепетный ар нуво, внушительный и завораживающий пластицизм, упруго-сильный неорусский стиль, узорчато-затейливый «кирпичный» стиль, солидно-элегантную пластику в духе Валькота.

Все эти сюжеты модерна вызывают у просвещенного современника ассоциации, связанные с утраченным пафосом роста, развития и интенсивного строительства города, поднявшего Москву за два-три десятилетия перелома XIX-XX веков от уровня провинциальной столицы до уровня европейского столичного города. Искусствоведение небезосновательно оценивает культурную суть исторического модерна

355

 

как явление антибуржуазное. Но уж так сложилось исторически, что эпоха буржуазного строительства, обогатившая архитектурную среду Москвы, прошла под знаком модерна. И, удалившись во времени, исторический модерн ассоциируется не только с богатым частным заказом, но и вообще с привлекательными сторонами буржуазной свободы, частной инициативы и т. п. Модерн и стиль жизни, им организованный, выступают в современном сознании как своеобразная гарантия полноценности, полнокровности, яркости существования.

Рубеж XX — XXI веков видится как весьма драматический период в развитии архитектуры Москвы. Заявлено капитальное обновление столичного центра. Реконструкции и реновации происходят на фоне передела собственности на недвижимость, вложения громадных инвестиций в строительство, перестройки отношений заказчика и архитектора. Не касаясь социальной стороны вопроса, отметим кардинальные изменения в отношении к тканевой структуре центра. Городской центр застраивается по принципиально новой схеме, в которой внутриквартальная пространственная инфраструктура по существу главенствует над уличным пространством. В реновационном строительстве бывшие внутриквартальные пустыри и заброшенные дворики используются для устройства высокотехнологичных «климатизированных» структур, закрытых внутренних пространств, образующих главное ядро постройки или группы построек, — типа атриумов, давно и широко используемых на западе для престижных торговых, деловых, гостиничных и жилых комплексов.

При этом консервируется и обновляется облик «фасадических декораций». То есть роль сохраняемых уличных фасадов состоит теперь в удержании образного строя исторического городского интерьера. Истинная жизнь новых комплексов спрятана за цепочкой тщательно воспроизведенных фасадов почти как за «ширмой» и протекает глубоко внутри атриумов, пассажей, галерей, подземных стоянок и т.п., она убрана с улицы и отмечена на красной линии только респектабельным охраняемым входом.

В образной картине новой Москвы доля новейшей застройки пока невелика. Новейшая застройка отмечена присутствием нескольких стилевых направлений. В сфере актуальной визуалистики лидируют постройки негромкого московского постмодерна и покоряющие хай-тековским великолепием неомодернистские сооружения (работы бюро «Остоженка», например). Но громкость звучания этих стилевых тем снижается по мере приближения к историческому центру города, где на первом месте — обновление, реновации, о которых мы говорили, а также реставрация построек, среди которых основной объем занимают эклектика и модерн.

356

 

Число доходных домов эклектики и модерна в центре Москвы столь велико, что без преувеличения можно утверждать, что именно они до сегодняшнего дня определяют здесь стилевой строй окружения. Возвращены к новой жизни и как бы ярче проявлены с помощью высокотехнологичной современной реставрации (или просто обновлены с помощью так называемого «евроремонта») множество зданий модерна, долгое время незаслуженно руинировавшихся. Отреставрированные постройки модерна придают образной картине города (городского центра) ту степень сложности, символической нагруженности, выразительности и разнообразия, проработанности деталей, которая так необходима для выражения его органической сути и закрепления статуса столичности.

Доходные дома исторического стиля модерн становятся наиболее престижным жилищем и местом размещения офисов. Весьма тщательно отреставрированы постройки в стиле модерн в пределах Садового кольца. Приобрели первозданный красочный облик дом № 19 (архитектор СВ. Барков), дом № 23 (архитектор А.Л. Чижиков) на Садово-Кудринской, известный дом Скопника (архитектор Г.А. Гельрих), расположенный от них поблизости. Переделан до неузнаваемости дом Коробковой на Тверском бульваре (архитектор А.Ф. Мейснер), слившийся теперь по цвету и фактуре с серо-розовым гранитом здания ТАСС. Обновлен особняк-контора водочных заводчиков Смирновых на Тверском бульваре, 18 (архитектор Ф.О. Шехтель).

Работая с исторической городской средой (реставрация, реновация, новое строительство), современный архитектор (назовем его условно постмодернист) не навязывает ей системы крупномасштабных ансамблей. Его средовое кредо — фрагментарность и временность как самодостаточные черты художественного акта. Живая, «бурлящая» среда — это и есть цель проектного преобразования. Архитектор среды меняет лишь регистр контекста, усиливая те или иные архитектурные темы, меняя систему значений. Контекст как объект — своеобразен. Контекст «плывет», находится в непрерывном изменении, непрерывно локально совершенствуется.

Центральные районы Москвы отрекаются от серо-желтой суровости среды и весьма быстро набирают стертую за последние десятилетия степень яркости, цветовой приподнятости и разнообразия, органичных городу.

Современные формы обращения к модерну далеко не однородны. Они отражают присутствие в профессиональном архитектурном сообществе весьма различных по характеру мышления групп. В современных вариантах, или вариациях на тему ар нуво, можно различить по меньшей мере три направления: слегка консервативный, романтический и элегантный контекстуализм; броские и в чем-то поисковые стилизации; и наконец, некую очевидно постсовременную модель, построенную на диалогизме, ко

357

 

торый, собственно, и составляет основную дискурсивную конфигурацию архитектуры конца XX века.

Рассмотрим два примера, соотносимых с первой тенденцией, ориентированной в большой степени на контекст. На выбор стиля постройки здесь может повлиять функция здания, но чаще выбор предопределен характером места, его престижностью, соседством с характерной исторической постройкой. Нетрудно представить, например, что на выбор стилистической темы ар нуво для Кредобанка на Садово-Сухаревской, 9 (архитектор ИХ. Артамонова), оказала влияние близость недавно отреставрированного особняка Правдиной (архитектор A.B. Правдин) с весьма выразительной пластикой фасада. В рисунке фасада Кредобанка преобладает плоская силуэтность. В целом здание выступает, скорее, как знак стиля модерн, но не подражание, не повторение прототипов. Другой пример в рамках названной тенденции: элегантный, романтический, ностальгический, нарядный и обаятельный вариант модерна новой гостиницы «Тверская» (архитектор А.В.Локтев) выглядит как представитель нового поколения в известном семействе гостиниц в стиле модерн московского центра — «Метрополь» (архитекторы В.Ф. Валькот и Л.Н. Кекушев) и «Националь» (архитектор A.B. Иванов). Фасад идеально вписан в окружающую застройку и никак не нарушает духа места. Однако не нужно забывать, что перед нами современная постройка нового типа, гигант, внутренняя жизнь которого лишь обозначена фасадом, но сосредоточена в глубине атриумного пространства. Пластика нового здания следует историческим образцам почти с иконографической точностью.

Вторую тенденцию, которую мы назовем броские стилизации, можно рассмотреть в связи с особым типом строительства — капитальным обновлением больших участков города, старых трущобных кварталов (реновацией), где собственно объектом является фрагмент среды как целое. Здесь архитектор оперирует в основном набором типологически определенных и заданных историческим контекстом элементов-объектов. Крупное реновационное строительство, как правило, сопряжено с коммерческими целями (элитные жилые комплексы, офисы, банки, гостиницы). Здесь введение сюжета ар нуво усиливает общее впечатление, выполняя своеобразную рекламную функцию (знак престижа).

С этой точки зрения безусловный интерес вызывает работа архитектурного бюро «Группа АБВ» (архитекторы А.Р. Воронцов, Н.Ю. Бирюков, П.А. Андреев и др.), превратившего квартал между улицами Трубная и Сретенка в эффектную декорацию. Заглавную роль в группе домов играет элитный жилой дом в стиле ар нуво. Прагматическая интенция авторов обнаруживает себя в повышенной, рекламной по сути, контрастнос

358

 

ти цветоформы, жестковатой пластике. И все же именно эта постройка, ее образная система, вызывает ассоциации с наиболее символически нагруженной ветвью модерна — ар нуво. В пластике постройки прочитывается поэтика взламывающей мощи прорастания. В прорисовке фасада можно усмотреть скрытые зооморфные мотивы (маску ночной птицы — совы), столь характерные для исторического модерна.

Третье направление условно названо нами скрытый диалогизм. На первый взгляд, скромная постройка Презенткомбанка на улице Бахрушина, 10 (архбюро «Лара Дит», архитекторы Д. Долгой, М. Товве), представляет, с нашей точки зрения, высокий уровень современного проектного поиска. Авторская группа вырабатывает собственный пластический язык, не просто используя элементы образности модерна, но оперируя структурными элементами поэтики модерна, эклектики, постмодернизма с его склонностью к самоиронии. Ар нуво здесь необходим как непринужденная отсылка к безусловным ценностям московской среды. Однако легко прочитывается дистанция авторов по отношению к историческому стилю, позволяющая вести с ним диалог, не выходя из сложной и мозаичной речевой палитры постсовременности. В решении дворового фасада прочитываются реминисценции ар нуво и содержатся элементы постмодернистской игры. Так, пилястры, например, «держат пустоту» оконного проема. В целом же очевиден вкус к интеллектуальной художественной игре, умение

дистанцироваться и уйти от соблазна прямого следования образцам исторического стиля. Эта постройка — «сросток», новый тип строений, активно приживающийся в Москве, когда старое здание, обозначенное на красной линии отреставрированным фасадом, становится как бы младшим братом внутридворового строения-гиганта. Постройка вписана в контекст без нарушения стилистики эклектичного уличного фасада.

Стилевая тема ар нуво — это проявление лишь одного из формальных языков, возникших в рамках архитектурного историзма 90-х годов. Существенной чертой нео ар нуво является определенный схематизм его иконографии, который предопределен принципиально дистанцированным отношением к прототипам и использованием формальных черт стиля как знака в системе значащих кодов. Поэтому оценивать постройки нео ар нуво 90-х никак нельзя по критериям, применимым к историческому модерну. Современный архитектор наделяет свои постройки принципиально иными качествами, ориентированными на ценности архитектурного текста конца XX столетия.

В образной картине Москвы начала 90-х модерн снова выступил как одна из ведущих

стилевых тем, способных решать насущные проблемы и удовлетворять пре

359

 

стижные запросы столичного города. При всей прагматичности целей строительства, использующего стилистику модерна, оно все же представляет собой явление романтическое, поскольку, с одной стороны, ностальгически обращено в прошлое — к культурным высотам Серебряного века, а с другой, олицетворяет надежду на новый культурный подъем, которым всегда чреваты периоды брожения и поиска в искусстве.

 

Между работой «в стилях» и интуицией новейшей эстетики

В начале XXI века в российской архитектурной культуре наблюдается резкая смена привычных мифологем, потеря доверия к старым, недоверие к новым. Происходит кардинальная смена в проектной стратегии. Наблюдается внешне хаотическое смешение тенденций и направлений. Рядом сосуществуют тенденции минимализма, хай-тека, постмодернизма, неомодернизма, новой неоклассики, а в архитектуре интерьера обнаруживаются черты ампира, барокко, рококо, викторианского и колониального стилей.

Можно сказать, что в начале XXI века в российской архитектуре наблюдается специфический феномен. Архитектор удерживает свои профессиональные позиции благодаря естественно сложившейся тактике работы «в стилях». Сложный диалог с новым заказчиком потребовал создания такой специфической «стилевой» системы коммуникации и, соответственно, «стилевой» формы архитектурного высказывания. И такая структура дипломатических отношений на определенном этапе реконструкции профессии может сыграть положительную роль. Во всяком случае, совершенно очевиден поразительный рост мастерства архитекторов, в особенности тех, кто не изменяет выбранной эстетике. Профессионалы оттачивают свое мастерство в рамках предпочитаемого ими «стиля» или сразу нескольких «стилей». Вот только о «стиле» в таком контексте приходится говорить лишь условно. За термином «стиль» здесь стоит хорошо узнаваемая эстетика, готовая система приемов работы с формой.

Однако долго ли может работать модель профессионального творчества, лишенная идеи развития, изобретательства, принципиальной новизны формообразования?

В этом отношении весьма показательным представляется взлет профессиональной эстетической интуиции российских архитекторов, участвовавших в международном конкурсе на новое здание Мариинского театра в Санкт-Петербурге. Соревнование на

360

 

международном уровне — это вызов, проверка современного чувства формы. Большинство российских архитекторов показали свое мастерство в рамках хорошо освоенной и излюбленной эстетики.

Грандиозность задачи — создание театра XXI века, даже нового тысячелетия, театра в красивейшем городе мира, театра северной столицы — потребовала от архитектора симфонического произведения, ориентированного одновременно и на контекст, и на современные концепции архитектурной формы. Образы, рожденные в новейших электронно-вычислительных экспериментах западного авангарда, оказались способны символизировать необходимую новизну. Не случайно из всех поданных на конкурс проектов особенно выделились три — Андрея Бокова с Олегом Романовым, француза Доминика Перро, американца Эрика Оуэна Мосса.

Названные проекты, на наш взгляд, более других отражают идею устремленности в будущее, более других слиты с эстетикой, вырабатываемой новейшими методами моделирования архитектурной формы. Сверхновая образность пришла из мало освоенного и несколько пугающего нас нелинейного мира, из неосязаемой нематериальной неевклидовой геометрии. Наиболее очевидно она представлена идеей свободной формы, воплотившейся в образе сложноскладчатой или криволинейной поверхности — «оболочки», способной на самостоятельную жизнь по отношению к структуре, конструкции, жесткой основе здания.

Проект Бокова и Романова выдержан в духе инновационной эстетики. Гибкая, изящно «прорисованная» оболочка мягко наброшена на новое здание и бережно обволакивает старую Мариинку со стороны улицы Декабристов и Крюкова канала. При всей инновационности приема авторам удалось чутко отнестись к контексту.

Проект Перро также построен на приеме «оболочки», золотистой, с суховатой структурой, сильно контрастирующей по цвету с окружением. Черное с красными элементами мраморное здание — жесткая основа постройки — выглядит довольно тяжеловесно. Проблема контекста, по-видимому, не прорабатывалась.

Наиболее отвечающим величию задачи представляется проект Мосса. На первый взгляд, решение может показаться парадоксальным, если думать только об историческом прошлом города. Но если задуматься о будущем, то перед нами воплощенный образ Театра Мира, Театра Века, Театра Великого города. Ритм хрупких вертикалей старого здания плавно переведен в ритм мощной горизонтальной пластики новой постройки и завершается «ледяным взрывом» в торцевой ее части. Взрывное, расходящееся во все стороны движение, выраженное с помощью «оболочки», воспринимается как символ прорыва в будущее. Столь эффектное решение криволинейной поверхно

361

 

сти в торце здания, обращенном к улице Декабристов, могло бы стать элегантным приобретением для городского ландшафта. Просвечивающая «оболочка» привлекает необычностью очертаний, отгораживает многоярусное фойе театра от улицы, но позволяет наблюдать праздничное коловращение публики внутри здания. Согласованность по цвету со старой Мариинкой — зеленоватый мрамор отделки фасадов новой постройки, царственный изумрудный отблеск завершающей ее криволинейной оболочки-завесы — усиливает значение обоих зданий театра. Очевидно, что Мосс провел тщательную работу по совмещению проекта с окружением.

Конкурс поднял на новую творческую высоту всех российских участников. Александр Скокан создал чистый образ высокотехнологичного театрального комплекса. Изобретательны проекты Сергея Киселева, петербуржцев Юрия Земцова и Михаила Кондиайна, Марка Рейнберга и Андрея Шарова, хотя им несколько недостает шарма истинной театральности.

В целом же новейшая техногенная тенденция в российской архитектуре до настоящего времени не развита: не поддержана технически, не востребована заказчиком.

Нелинейный эксперимент, требующий привлечения дорогостоящих технологий, пока недоступен российскому профессионалу. Поколение молодых архитекторов, однако, активно осваивает эстетику криволинейных оболочек, рожденную нелинейными опытами западных неоавангардистов. Ряд российских архитектурных студий

362

 

искусно имитируют виртуозные построения топологической геометрии с помощью хорошо освоенных в России линейных программ Архикад и 3Dmax. Ее отражение можно увидеть лишь в эстетических предпочтениях некоторых архитекторов. Пока невозможно сказать, родилась ли воля к новой форме, всегда служившая основой саморазвития профессии. Судя по всему, она проходит стадию накопления необходимых импульсов к движению, к развитию.

В чем видится возможность выхода из циклической стадии развития? Прежде всего в умножении числа языков. Такая тенденция очевидна, но важно, чтобы она не ушла в историзм ради историзма, в «стилизаторство» ради «стилизаторства», исключив движение к другому полюсу. При всем том, что российская архитектура не была причастна к школе классического модернизма, западного постмодернизма, деконструктивизма, все эти тенденции просматриваются, они пронизывают эстетику архитектуры. Важно понять, насколько глубоко они восприняты сознанием, сохраняет ли архитектура чувство реальности, обладает ли самостоятельной внутренней мотивацией творческого процесса.

В столкновении различных типов сознания, множества персональных философских и творческих установок, почерков, языков, в возрождении прерванных традиций, течений, в обращении к новому и сверхновому (к гиперреальности компьютерных построений) весьма сложно уловить, что поверхностно, а что глубинно. И неясно

363

 

пока, возможен ли вообще в России перелома веков тот индивидуальный интеллектуальный и духовный опыт, который характерен для западного архитектурного сознания перелома веков и составляет главную пружину появления нового, а если возможен, то что для российской архитектуры является его истоками и побуждающими мотивами. Неясно, может ли произведение архитектуры, не несущее в себе этого опыта, стать подлинным отражением внутренних эвристических моментов его создания, аккумулирующих всю внутреннюю эволюцию самого автора. Требует выяснения, что именно способствует или, напротив, мешает укоренению той особой «чувствительности» к состоянию современного мира, которая столь характерна для западного художника начала XXI столетия.

Главный вопрос, возникающий в профессиональной рефлексии российского архитектора в начале XXI столетия, состоит в следующем: сможет ли появиться на переломном этапе своя, а не только привычно подражательная, не только вторичная архитектурная культура? Говоря иначе, сможет ли архитектурный процесс в России пойти по пути «критического регионализма» (термин Кеннета Фремптона)? То есть в состоянии ли российская архитектура проявить волю к самоосознанию, не пугаясь собственной «периферийности», а, напротив, видя в ней залог самоутверждения, развития? Способна ли она обрести свое лицо, избегая при этом сентиментальных внешних проявлений местных традиций, и наконец прочно занять собственную позицию ради того, чтобы иметь шанс участвовать в диалоге со «всемирной цивилизацией», став частью магистрального движения архитектуры, и тем самым противостоять нивелирующему процессу глобализации?

По-видимому, сама оценка российского архитектора должна опираться на созерцание культурной сущности архитектурного процесса в России. Исследование характерных для России многократных «прерывностей», «перебивов» и даже «забеганий вперед» в архитектурном дискурсе XX века способствует своего рода восстановлению, переописанию этой внутренней сущности. Осмысленная ретроспектива истории мысли — это как бы собирание «кусочков» в единое тело ради возрождения его в новом качестве, залог осознанного смыкания с новейшими тенденциями и проверка на устойчивость в продуктивном диалоге с иными культурами и цивилизацией в целом.

В теории уже частично начата переоценка ценностей. Но теория не успевает охватить исторические и новейшие явления в их совокупности, в сопоставительной ясности, возможно, в силу того, что сама теория длительно пребывала в состоянии идеологической и философской одномерности. В наше время само творчество проводит

364

 

такого рода переоценку ценностей. И сегодняшние «буржуазные» тенденции архитектуры можно оценить как рекогносцировку ситуации с целью расстановки сил для следующего стратегического маневра. Характерна принципиальная ориентация на историю: каждый большой город живет своей легендой и строит средствами архитектуры свой космос — Санкт-Петербург, Москва, Нижний Новгород. Но считать перевес в сторону историзма, работы «в стилях» единственно верной основой для развития было бы необоснованным оптимизмом. Кроме того, важно понять, что сегодня философский багаж российского архитектора изобилует лакунами. Философская мысль западной архитектуры развивалась практически синхронно с общекультурным процессом, и вполне естественно, что почти каждый видный западный архитектор — оригинальный мыслитель.

Понятно, что рассматривать движение российского архитектурного сознания в целом, ориентируясь на западную модель, пока невозможно. Пути развития западной архитектурной мысли, побуждающие мотивы, способствующие появлению, вызреванию, кризису отдельных идей, не имеют сходства с мотивами российской архитектуры хотя бы в силу различия социально-культурного фона: запад давно живет как общество массового потребления, как информационное общество со всеми позитивными и негативными чертами этих явлений, тогда как Россия пока вошла в фазу «дикого» капитализма.

Однако, несмотря на очевидные различия форм сознания, можно выделить ряд проблем, ставших уже общими и для российского, и для западного архитектурного мышления. В этом ряду — вопрос о противостоянии исторической и авангардной традиций, природно-космической и техногенной тенденций, монологического и диалогического типов мышления, классической поэтики и неклассической. Проблемными становятся диалектика «формы» и «смысла» (функции), сращение феномена «экранной» культуры с феноменом «виртуальной реальности», нашедшие отражение в образной специфике архитектуры.

Целесообразно говорить об общности сознания, обусловленной определенной синхронностью развития и культурного освоения современного естественнонаучного и технико-технологического знания. Это обстоятельство стало основанием общности новых представлений о мире и месте человека в нем. Оно одинаково актуально для всего архитектурного сообщества. По всей видимости, можно обнаружить сходство на уровне глубинной онтологической мотивации творческого поиска.

Феноменальной является общая для западного и российского сознания тенденция движения архитектурного дискурса от «несвободы» — канона, нормы, образца,

365

 

коллективной творческой доктрины — к «свободе» в выборе формальных средств и транслируемых смыслов. В разное время и по разным побудительным причинам российские и западные архитекторы подошли к сходным идеям: освобождения от власти «образца» — классического, модернистского, от власти связки «форма-функция», и наконец, на исходе века, от программной власти «текста». На российского архитектора эти новые «свободы» обрушились в последние несколько лет. Представители самого молодого поколения — поколения «next» — настроены на дальнейшее освобождение — «от всего», а точнее, от любого рода структурности. На последнем витке 1990-х эта новая степень свободы была обретена одновременно с экспериментами по выходу в виртуальное пространство. И перед теорией архитектуры, как западной, так и российской, практически одновременно встала проблема осмысления компьютерного синтеза архитектурной формы. Как реакция на техногенные устремления, в мире возрождается традиционалистская тенденция. В российском варианте это поворот к душеспасительной новой неоклассике, аллюзии «природного», вводимые в постмодернистский контекст. Важнейшей остается проблема индивидуализации языка в контексте проблемы сохранения и увеличения уникальности в глобализирующемся мире.

366

 

Архитектура ГДР: не только панельные многоэтажки | Культура и стиль жизни в Германии и Европе | DW

Каждый раз во время прогулки по знаменитой берлинской Карл-Маркс-аллее, минуя футуристическое здание кинотеатра Kino International, а потом дойдя до площади Александерплац, рядом с которой возвышается Берлинская телебашня, немецкий ученый Бен Каден (Ben Kaden) внимательно рассматривает архитектурные сооружения, возвышающиеся в этом престижном районе, некогда центре столицы ГДР, и являющие собой яркий пример так называемого «восточного модернизма». Если бы камни могли говорить, им было бы о чем рассказать: например, о том, как отстраивали страну после войны, какое жилье строили для рабочих и какое — для партийных бонз, как воспринимаются сегодня, три десятка лет спустя после заката ГДР, доминирующие в ее архитектуре стили.

Почему снесли Дворец республики?

Бен Каден

Бен Каден родился в ГДР. Он — автор текстового сопровождения к изданному в мае 2019 года фотоальбому «Архитектура ГДР» фотографа Ханса Энгельса (Hans Engels). Эта книга, вышедшая в мюнхенском издательстве Prestel, — своего рода объяснение в любви архитектуре давно не существующего государства.

Впрочем, как пишет архитектурный критик Франк Петер Йегер (Frank Peter Jäger), отношение к зодчеству ГДР со стороны простых граждан и лиц, принимающих политические решения, может разниться: пример тому — снос построенного в 1976 году в центре Восточного Берлина Дворца республики, осуществленный в воссоединенной Германии в 2006 году. Официальной причиной сноса было объявлено наличие в строительной смеси, использованной при возведении здания, вредного для здоровья асбеста. Однако граждане, выступавшие против этого шага, усматривают в принятом бундестагом решении политическую подоплеку.

Решение о сносе Дворца республики и воссоздании на его месте снесенного в 1950 году Городского дворца, принятое германским парламентом в 2003 году, Бен Каден называет «в высшей степени бесчувственным, а с точки зрения экономики — даже неразумным». По его словам, вместо того чтобы заниматься развитием города, власти пытаются воссоздать в нем то, что здесь было до ГДР. «Разумеется, это афронт!» — возмущается Каден. По его мнению, подобные шаги вызывают у многих ассоциации с тем, как людям навязывала свою волю политическая элита ГДР.

Послевоенное восстановление

«Архитектура отнюдь не всегда соотносится с политической этикой», — так аргументирует свою позицию архитектурный критик Йегер, выступающий за сохранение архитектурного наследия ГДР. Сколь многослойной в ГДР была действительность, столь разноплановым было и зодчество в этой стране. Например, крайне отличались мотивы в архитектуре. То же касается и индивидуальной свободы: у одних архитекторов ее было больше, у других она была сильно ограничена, напоминает искусствовед.

Здание театра «Фольксбюне» в Берлине

Историю архитектуры ГДР можно разделить на пять периодов. Начальный период (1946-1950) — это восстановление страны после Второй мировой войны. Многие решения в ГДР, являвшейся зоной советской оккупации, принимались советской военной администрацией. Важную роль при этом играли пропагандистские соображения.

Так, именно в соответствии с ними было принято решение в кратчайшие сроки восстановить полностью разрушенный во время бомбардировки Берлина знаменитый столичный театр «Фольксбюне» («Народная сцена») на площади Розы Люксембург. Сегодня далеко не все знают, что это здание вовсе не старой застройки: после войны оно практически восстало из руин.

Зарождение восточного модернизма

Следующий период (1951-1957) стал важным этапом становления национальных архитектурных традиций ГДР, формировавшихся не без влияния советской архитектуры. Еще в сталинскую эпоху здесь началось строительство монументальных многоэтажных зданий, по своему стилю представлявших собой нечто среднее между необарокко с элементами помпезного сталинского ампира и неоклассицизмом. Такие исполины появились на аллее Сталина (ныне Карл-Маркс-аллея) в восточном Берлине, на улице Ланге-штрассе в Ростоке, на площади Росплац в Лейпциге, на Старой рыночной площади в Дрездене. Иными словами, они не имели ничего общего с модернизмом, который после Второй мировой войны стал господствующей архитектурной идеологией на Западе.

Хрущевская оттепель, наступившая в СССР после смерти Сталина в 1953 году, пришла и в ГДР. Архитекторы этой страны теперь могли обратить свой взор на тенденции, господствовавшие в архитектуре других стран. А в международном масштабе в то время модернизм в зодчестве сменял постмодернизм. В архитектуре ГДР эти веяния без внимания не остались: здесь зарождается стиль, получивший название «остмодернизм» (восточный модернизм). Типичный пример зданий, построенных в этом стиле, — панельные бетонные многоэтажки на Карл-Маркс-аллее, а также в районе между площадями Штаусбергерплац и Александрплац в Берлине.

Дворцы для рабочего класса

Незадолго до падения Берлинской стены в ГДР взялись за восстановление пострадавших и разрушенных во время войны исторических зданий. Так, в берлинском районе Митте были реставрированы исторический квартал Николайфиртель, площадь Жандарменмаркт, а также театр-ревю «Фридрихштадтпаласт», являющийся самой крупной театральной сценой Европы. Его, как и ряд других восстановленных зданий, украсили историзированными фасадами в духе ГДР, вид которых не стали изменять и после воссоединения Германии.

Карл-Маркс-аллея в Берлине

Многие постройки гэдээровских времен и сегодня отражают политический посыл тех, по чьему заказу они воздвигались. Как отмечает Бен Каден, смысл был в том, чтобы представить социализм как совершенную систему. Так, громадные «дворцы для рабочего класса» на Карл-Маркс-аллее задумывались не только как жилые дома. В первую очередь, они были призваны демонстрировать победу социализма. После воссоединения Германии эти панельные многоэтажки были проданы нескольким инвесторам. Новые владельцы вложили в их реконструкцию немало денег. И сегодня облагороженное жилье на островке гэдээровской архитектуры пользуется высоким спросом.

Смотрите также:

• Чудеса архитектуры в ГДР

  Аллея Сталина в Берлине

  «Готов к труду и защите мира», — написано на плакате, висящем на строительных лесах у здания, воздвигаемого в 1953 году на Аллее Сталина (ныне Карл-Маркс-аллея) в восточном Берлине. Политика и архитектура в ГДР были неотделимы.

• Чудеса архитектуры в ГДР

  Столовая на секретном объекте под Дрезденом

  При соблюдении строжайшей секретности в 1950-е годы в городке Пирна под Дрезденом был создан центр по разработке и производству авиационных двигателей. Для сотрудников открыли столовую, здание которой было построено в стиле послевоенного модернизма. Сегодня здесь располагаются лофты, которые пользуются высоким спросом.

• Чудеса архитектуры в ГДР

  Железнодорожная станция в Потсдаме

  Поскольку западный Берлин находился совсем близко, в ГДР было решено реорганизовать железнодорожное сообщение. Вокруг Берлина построили наружное железнодорожное кольцо, чтобы возить людей из Потсдама и других пригородов на работу в восточный Берлин. В 1958 году в Потсдаме возвели вокзал, но после возведения Берлинской стены в 1961 году он утратил свою функцию.

• Чудеса архитектуры в ГДР

  Кинотеатр во Франкфурте-на-Одере

  В 1950-е годы на месте разрушенного здания, служившего до войны кинотеатром, во Франкфурте-на-Одере построили новый кинотеатр для молодежи. Позже его преобразовали в культурный центр. Здание находилось в эксплуатации до 1998 года.

• Чудеса архитектуры в ГДР

  Дом статистики в Берлине

  Этот комплекс зданий под общим названием «Дом статистики» был построен в 1969 году в берлинском районе Митте в качестве штаб-квартиры Государственного центрального управления статистики ГДР. Устремленные ввысь панельные исполины — так же, как и возвышающаяся неподалеку Берлинская телебашня — были призваны символизировать победу социализма.

• Чудеса архитектуры в ГДР

  Дом электротехнической промышленности в Берлине

  Дом электротехнической промышленности и Дом путешествий на площади Александрплац в Берлине являли собой типичный пример восточного модернизма, господствовавшего в архитектуре ГДР в 1960-70-е годы. Эти здания стоят там по сей день.

• Чудеса архитектуры в ГДР

  Дом путешествий в Берлине

  До воссоединения Германии в Доме путешествий располагалась главная дирекция туроператора ГДР и главный офис авиакомпании Interflug. У здания оригинальные архитектурные детали — такие, как волнистые чаши и медная чеканка с надписью «Человек преодолевает время и пространство», автор которой — художник Вальтер Вомака. Сегодня Дом путешествий наделен статусом памятника архитектуры.

• Чудеса архитектуры в ГДР

  Круглый кинотеатр в Дрездене

  Кинотеатр Rundkino (Круглый кинотеатр) в Дрездене открылся в 1972 году. Это 20-метровое здание цилиндрической формы вмещает два кинозала и считается одним из самых значимых памятников послевоенного модернизма в саксонской столице.

• Чудеса архитектуры в ГДР

  Сцена для выступлений на острове Рюген

  Даже не скажешь, что эта эстрада в виде раковины выполнена из бетона. Автор проекта, архитектор Ульрих Мютер, создал произведение, являющееся выдающимся примером восточногерманской курортной архитектуры. Сцена для выступлений находится в городке Засниц на острове Рюген. Она построена в 1988 году и находится сейчас под охраной государства.

• Чудеса архитектуры в ГДР

  Жилой микрорайон в Ростоке

  А эти причудливые кирпичные жилые дома находятся в Ростоке. Авторы проекта, завершенного в 1987 году, хотели создать нечто характерное для северогерманской архитектуры. И у них это получилось. Все представленные в подборке DW фото вошли в фотоальбом Ханса Энгельса «Архитектура ГДР».

  Автор: Штефан Деге, Наталия Королева

15 игривых примеров постмодернистской архитектуры

Постмодернистская архитектура пришла на сцену в 1960-х годах не с хныканьем, а с треском. В качестве резкого и сложного ответа модернистскому стилю, который поддерживал идею о том, что простота прекрасна, постмодернизм вместо этого привел к наплыву смелых, причудливых дизайнов, которые были чем угодно, кроме минимализма. С яркими цветами, отсылками к классическому и готическому стилям, разнообразием материалов и форм и атмосферой игривости постмодернистские структуры легко узнаваемы не только по характерным характеристикам, но и по строгим формам, которые они отвергают.Этот стиль, возможно, лучше всего описал архитектор Роберт Вентури, который ответил Мис ван дер Роэ, утверждая, что «Меньше значит больше» словами «Меньше — скучно». Вентури широко известен как отец-основатель постмодернизма, представивший свое новое видение в своих ранних проектах, включая Дом Ванны Вентури и Дом гильдии. Этот стиль — как это отражено в новой книге от Phaidon под названием Постмодернистская архитектура: Меньше скучно — сохраняется и сегодня, поскольку причудливые здания с яркими цветами, орнаментами и различными культурными отсылками продолжают появляться по всему миру.Впереди 15 примеров стиля.

Пирамиды, автор Soeters van Eldonk Architecten, 2006

Амстердам, Нидерланды

Фото Syntrus Archmea. Изображение любезно предоставлено Phaidon.

The Ordnance Pavilion, Studio Mutt, 2018

Озерный край, Камбрия, Англия

Фото Стивена Барбера. Изображение предоставлено Studio MUTT.

Фреска Industry City, Камилла Валала, 2018

Бруклин, Нью-Йорк

© Industry City. Изображение любезно предоставлено Phaidon.

Медиатека Марио Ботта, 1988

Виллербанн, Франция

© Пино Муси.Изображение любезно предоставлено Phaidon.

M2 Building, Kengo Kuma, 1991

Токио, Япония

© wakiiii. Изображение любезно предоставлено Phaidon.

Робот-билдинг Сумета Джумсаи, 1986

Бангкок, Таиланд

Фото Дирка Фервурда. Изображение любезно предоставлено Phaidon.

Отель Zaandam от WAM Architecten, 2010

Амстердам, Нидерланды

© WAM architecten. Фото Питера Э. Барнса. Изображение любезно предоставлено Phaidon.

Chiat / Day Building, Фрэнк Гери и Клас Ольденбург, 1991 г.

Лос-Анджелес, Калифорния

Фото Элизабет Дэниэлс.Изображение любезно предоставлено Phaidon.

Ting 1, Wingårdh Arkitektkontor, 2013

Эрншельдсвик, Швеция

Фото Торд-Рикард Сёдерстрём. Изображение любезно предоставлено Phaidon.

Детский сад Вольфартсвайер Томи Унгерер и Айла Сюзан Йендель, 2002 г.

Карлсруэ, Германия

Фото Дирка Альтенкирха. Изображение любезно предоставлено Phaidon.

Музейный гараж Юргена Майера H, Workac, Clavel Arquitectos, Николаса Буффе и K / R, 2018

Майами, Флорида

Фото Фернандо Альда. Изображение любезно предоставлено Paredes Pedrosa arquitectos.

Дом для Эссекса от FAT и Грейсона Перри, 2015

Мэннингтри, Эссекс, Англия

Фото Джека Хобхауса. Изображение любезно предоставлено Phaidon.

Церковь Богоматери Фатимы Марио Кампи и Франко Пессина, 1989

Джова, Швейцария

Фото Симоне Менгани. Изображение любезно предоставлено Phaidon.

Выставочный зал лучших продуктов SITE, James Wines, 1979

Майами, Флорида

Фото Джеймса Винса. Изображение любезно предоставлено Phaidon.

Китайская пристань, CZWG Architects, 1988

Бермондси, Лондон, Англия

Фото Джо Рид и Джон Пек.Изображение любезно предоставлено CZWG Architects LLP.

Постмодернистская архитектура: меньше скучно (Phaidon) уже доступен.

Изображение любезно предоставлено Phaidon.

10 зданий, олицетворяющих новую эру постмодернизма

По словам дизайнера Адама Натаниэля Фурмана, эпоха постмодернистской архитектуры еще далека от завершения. Чтобы доказать это, он выбрал 10 примеров, в том числе груду голландских таунхаусов и небоскреб по образцу часовой башни.

Как основатель Постмодернистского общества, Фурман является экспертом по стилю конца 20-го века, который использует и преувеличивает исторические ссылки.

Вместе с архитектором Терри Фарреллом, который разработал ряд постмодернистских икон в 1980-х, он только что выпустил книгу под названием Revisiting Postmodernism. В нем он утверждает, что движение в настоящее время переживает возрождение, несмотря на негативную реакцию против него.

«Появляется поколение, которое однажды жаждет теоретически богатой, культурно встроенной архитектуры, которая объединяет прошлое, будущее, а также весомое изобилие и ужас настоящего во всей его великолепной пошлости», — сказал он Dezeen.

«Как и каждое поколение, они стремятся построить свою собственную историографию, свою собственную родословную, и частью этого является критическая переоценка постмодернизма, его теоретических основ и его архитектурной тактики, повторное открытие и переосмысление прошлого, которое до сих пор оставалось табу для промежуточного поколения «.

В книге Фурман также раскрывает некоторые из наиболее впечатляющих результатов этого возрождения, от рыночного зала MVRDV в форме подковы в Роттердаме до характерного Дома для Эссекса, созданного FAT и Грейсоном Перри.

«Мы стремились познакомить молодую аудиторию с представлением о том, что архитектура может быть визуально коммуникативной средой, с помощью которой исследуются общие и индивидуальные идентичности, а также преломляется и представлена ​​современная культура», — сказал он.

«Это может быть празднование плюрализма, который активно и символически охватывает хаотичную, сложную и глобальную природу мира».

Читайте дальше, чтобы увидеть 10 примеров, которые он выбрал:

---

Дом для Эссекса, Великобритания, 2015, автор FAT и Грейсон Перри

Этот дом для отпуска в Эссексе, не нуждающийся в представлении, был спроектирован как святыня вымышленного персонажа Джули Коуп. .

Фурман описал его как «настоящий манифест о том, как архитектура может быть коммуникативной, популярной, глубоко искренней, доставляющей огромное удовольствие, красочной, контекстной в неожиданных и творческих формах, полной орнаментов, ремесел и истории, а также вовлекающей великое искусство».

Узнайте больше о A House for Essex ›

---

Inntel Hotel, Нидерланды, 2010, WAM Architecten

Традиционный голландский таунхаус воспроизведен и сложен в этот отель в Амстердаме.

«WAM Architecten построил то, что, несомненно, является самым сюрреалистичным из последних голландских образцов новой волны постмодернизма», — сказал Фурман.

Узнайте больше об отеле Inntel ›

---

Храм Чунг Тай Чан, Тайвань, 2001 г., автор: CY Lee

Этот буддийский храм — один из нескольких проектов тайваньского архитектора CY Lee, целью которых является переработка местных мотивов.

Фурман описывает его как «здание, которое дает возможность курортам Graves’s Swan and Dolphin за свои деньги бежать с точки зрения симметричного величия».

---

Башня Аль-Якуб, Дубай, 2013 год, Аднан Саффарини

Лондонский Биг-Бен стал источником вдохновения для создания этого небоскреба высотой 328 метров в Дубае.

«Башня Аль-Якуб, созданная Аднаном Саффарини, копирует башню Елизаветы в лондонском здании парламента, хотя и без часов», — сказал Фурман.

---

Школа славянских и восточноевропейских исследований, Университетский колледж Лондона, 2005, Short & Associates

По словам Фурмана, Short and Associates — одна из нескольких архитектурных студий, которые продолжали создавать постмодернистские здания, даже когда движение ушло. в немилости.Примеры включают это здание университета в Лондоне.

«Полнокровный, отчетливо стилистический постмодернизм никогда не угас, но его пламя несли несколько практиков на западе на протяжении всего периода, когда он стал почти табу для более широкого архитектурного сообщества», — сказал он.

---

Де Пирамидес, Амстердам, 2006, Сотерс Ван Элдонк

Этот жилой комплекс в Амстердаме состоит из двух пирамид, расположенных в шахматном порядке.

De Piramides «берет традиционные голландские кирпичные таунхаусы, извлекает два фронтона из них и превращает их в монументальные жилые дома», — сказал Фурман.

---

Holmes Road Studios, Лондон, 2016, Peter Barber Architects

Питер Барбер специализируется на строительстве домов с высокой плотностью застройки. В этом примере, ряд микро-домов в Лондоне, упоминаются старые террасы города с круглыми окнами и арочными крышами.

Фурман сказал, что это «пример благожелательного и вдумчивого городского развития».

---

Swanston Square Apartment Tower, Мельбурн, 2014, ARM

Портрет старшего аборигена Уильяма Барака встроен в фасад этого высотного здания в Мельбурне, спроектированный местной фирмой ARM.

«В Австралии мельбурнская школа Эштон Раггатт Макдугалл возглавила волну регионального творчества, создав архитектурный подход со сложной геометрией, произвольными преобразованиями и популярной полихромией, которые сформировали что-то вроде школы в городе», — сказал Фурман.

---

Markthal Роттердам, Нидерланды, 2014, MVRDV

MVRDV спроектировал эту огромную арочную конструкцию, которая сочетает в себе крытый рынок и жилье.

«Роттердамский рынок — это почти как детская карикатура на замкнутое пространство, слегка раздавленный роллы-поли с выдолбленным внутри ложкой», — сказал Фурман.

Узнайте больше о Markthal Rotterdam ›

---

Австралийский институт исследований аборигенов и жителей островов Торресова пролива, 2001, ARM

Ле Корбюзье упоминается в этом музее — еще один проект ARM. По словам Фурмана, это «перевернутая черная версия виллы Савойя Ле Корбюзье».

«Музей в целом состоит из множества слоев символического содержания и смысла, от новой линии, взятой непосредственно из Улуру, до радужного змея из истории Aboriginal Dreamtime, логических строк, узловых флагов, текста, шрифта Брайля и многого другого. ,» он сказал.

Постмодернизм в 10 зданиях

Постмодернизм, исторически ориентированный, популярный стиль, был реакцией на правящий голос модернистского архитектурного истеблишмента. К 70-м годам модернизм практически не подвергался сомнению с точки зрения достоинств дизайна, считался маяком хорошего вкуса. Модернизм был ответом на благородные социальные устремления, но во многих случаях предписывающий подход не принимал во внимание роль изменений, навсегда запечатлевая кварталы и города своим «чистым» дизайном.

Постмодернизм искал свободы от правил и идеи единого «правильного» голоса. Вместо этого, используя подход вырезания и вставки и смесь эклектичных стилей, здания часто появлялись как коллажи из неожиданных ссылок и символов. Этот отход от архитектуры как универсального объекта благоприятствовал местным и индивидуальным проявлениям создания мест.

Хотя постмодернизм — ругательное слово во многих архитектурных кругах — лишь несколько смелых и беззастенчивых архитекторов с гордостью принимают этот титул — есть чему поучиться у движения, которое глубоко отражало те времена, когда оно возникло.

В книге Learning from Las Vegas (1972) Роберт Вентури и Дениз Скотт Браун утверждали, что зловещие неоновые огни, чрезмерные вывески и двумерное качество казино на полосе Вегаса не должны рассматриваться через самодовольных модернистов. линза считается безвкусной и китчевой, но вместо этого ее следует рассматривать как соответствующий дизайнерский ответ на контекст.

Открытая коммерциализация и коммодификация обнажили императивы разработчиков — без прикрытия, только с явным намерением.Однако следует спросить у этой интересной критики, как это сделала Анна Уинстон: «Должны ли архитекторы просто давать публике — или, если на то пошло, богатым застройщикам — то, что они хотят? Если да, то разве это не привело к их соучастию в силовых структурах, которым лучше бросить вызов? »

Какими бы ни были ваши взгляды, постмодернизм фундаментально повлиял на современную архитектуру. Само движение, возможно, отошло на второй план, но, как и большинство других, его принципы были оспорены и приняты во внимание.Мы собрали 10 постмодернистских зданий, чтобы продемонстрировать характерные признаки. От китчевых неоклассических мотивов до более тонких проявлений — вы собираетесь стать мудрее, когда дело доходит до расшифровки постмодернистских стилей.

Дом Вентури, Филадельфия, США, 1964

Этот дом, спроектированный двумя первопроходцами движения, Робертом Вентури и Дениз Скотт Браун, широко считается первым постмодернистским зданием, прокладывающим путь для движения, которое тяга в 70-х.

Бросая вызов статус-кво и отклоняясь от проторенных дорог, этот дом стал испытательной площадкой для архитекторов, чтобы исследовать свои представления о сложности и противоречии.

С первого взгляда в доме есть что-то необычное: выступающая двускатная крыша выглядит почти как классический фронтон в сочетании с увесистым дымоходом, торчащим за щелью в фасаде. Противоречие возникает в смысле масштаба. Внутри даже больше, чем снаружи, некоторые вещи кажутся слишком большими, а другие неожиданно маленькими.

The Portland Building, Портленд, США, 1982

Хотя дом Вентури считается первым постмодернистским зданием, Portland Building Майкла Грейвса является ключевым игроком, который сделал постмодернизм движением, с которым нужно считаться.

По сравнению со стеклянными модернистскими аналогами это был недорогой дизайн, выигравший конкурс и выигравший четыре тысячи наличными. Последовали красочные фасады с символическим декором и историческими ссылками.

Слева, справа и по центру присвоены классические элементы: замковые камни, пилястры, постаменты; работы.Все они допускают уникальную, а иногда и странно завышенную интерпретацию. По словам Грейвса, архитектура — это «символический жест, попытка восстановить язык архитектуры и ценностей, которые не являются частью модернистской однородности», и это очевидно прямо здесь.

The Piazza d’Italia Public Plaza , Новый Орлеан, США, 1978

Проекты Чарльза Мура представляли собой сочетание влияний и референций. Его интересовал вопрос о том, как архитектура должна соотноситься с историей, как она выступает в качестве декорации и как можно использовать предметы и материалы повседневного обихода. новыми способами.

Играл с архитектурным заведением. В то время все сводилось к сдержанности: к тому, что нельзя было делать. Он был озабочен тем, что вы можете сделать, заменив «нет» на «да».

Нельзя пропустить итальянскую иконографию в стиле барокко: она выглядит почти как декорации. Но это еще не все — даже изменения уровня призваны имитировать очертания страны. Как сказал Мур в своем эссе « десять лет спустя, »: «Что может быть более итальянской формой, чем Италия? А что может быть более прямым и, следовательно, эффективным, культурным ориентиром на площади, посвященной итальянской общине? »

Модернизм не был бы застигнут мертвым из-за этого китчевого символизма, но многие постмодернисты искренне приняли его.

The Sea Ranch Condominium, округ Сонома, Калифорния, США, 1965 год

Хотя этот совместный проект, начатый ранее в карьере Мура, назван модернистским зданием, он подчеркивает эволюцию не только Мура, но и многих других постмодернистских архитекторов. большинство из которых начали свою карьеру в эпоху модернизма.

Однако, более сдержанный, чем его более поздние работы, он предназначен для того, чтобы раскрыть внутреннюю сцену, на которой жители могут разыграть свой опыт. Существует множество противоречий: прихоти встречаются с рациональностью, а качество открытий является центральным.

Мур умолял архитекторов проектировать здания с учетом интересов пользователя: создавать трехмерный «пользовательский опыт», а не абстрактное и застывшее двухмерное «визуальное восприятие», как пример этого дома.

Дом Мура в Нью-Хейвене, Оринда, Калифорния, США, 1966 год

Дом Мура, упомянутый в журнале Playboy , демонстрирует необузданную склонность ко всему театральному и неожиданному. Первоначальный дом из обшивки был выдолблен, и на его место были поставлены три двухэтажные башни, каждая со своим собственным именем, что фрагментировало интерьер.

Супер-графика (негабаритные числа Helvetica, сформированные в неоновой лампе), замораживание trompe l’oeil (купол и американские звезды) и другая китчевая иконография — это лишь несколько примеров, отличающих его фирменный стиль.

AT&T Building, Нью-Йорк, США, 1984

Маленькая деталь — частичный круг, выдолбленный на вершине многоэтажного здания — может показаться незначительной, но в то время она была радикальной.

Переосмысливая модернистский истеблишмент, Филип Джонсон и Джон Берджи переосмыслили исторический фронтон на горизонте Нью-Йорка, излучающий другой голос — тот, который читал и вписывал разные значения.

Кладбище Сан-Катальдо, Модена, Италия, 1971

Альдо Росси — всего лишь еще один модернистский архитектор, который отклонился от самопровозглашенного «хорошего» пути, чтобы исследовать альтернативные идеи и более исторически ориентированный стиль.

В его поэтическом классицизме не используются мотивы или символы, но он встроен в пространственный язык: план и структуру. Кладбище построено на месте еще более древнего кладбища архитектором Чезаре Коста.

Росси использует похожие пространственные типы, которые обращаются к прошлому и переводят его.

Комната с коллективной мебелью Memphis Design, 1980-е

Хорошо, следующие два не являются зданиями сами по себе, так что простите нас. Однако постмодернизм, как и большинство движений, был не только архитектурным: он рекламировал искусство, мебель, продукты и многое другое.

Этот зал наполнен работами известного миланского коллектива Memphis Group, который в 80-х годах проектировал керамику, металлические и стеклянные предметы, ткани и мебель.

Опираясь на движение поп-арта, Memphis Group произвела ряд необычной и красочной мебели, которая воплощает в себе как ностальгию по китчу 1950-х годов, так и более футуристические тенденции.

Стул Пруста, Музей дизайна Vitra, 1978

Стул Пруста — самая известная работа итальянского дизайнера Мендини.

Музей дизайна Vitra, где демонстрируется дизайн, прекрасно резюмировал идеи, лежащие в основе его работы: «С одной стороны, современный дизайн должен осознавать свое положение в связке существующих идей и образов; с другой стороны, согласно Мендини, он может быть выражен только внешне и на поверхности вещей, если он должен передать свои послания в тривиальный, быстро меняющийся мир.”

Этот стул был одним из первых примеров того, что он назвал« редизайном ». Он использовал классический дизайн, изобретая его заново, изменяя формы, материалы и украшения. Сочетая стиль барокко с тканью, расписанной вручную, создавая образы картин импрессионистов, он разработал этот совершенно неожиданный дизайн стула.

Музей Гуггенхайма, Бильбао, Испания, 1997 год

Фрэнк Гери — один из самых известных ныне живущих архитекторов. Музей Гуггенхайма в Бильбао является одним из его самых известных зданий.Его проекты демонстрируют современную эволюцию постмодернизма, разветвляясь, чтобы сформировать под-движение, известное как деконструктивизм.

Необычные сфабрикованные формы по-новому бросают вызов рациональному модернизму, деформируя обшивку здания внешне непреднамеренными, непрямолинейными плоскостями и формами.

Теперь, когда вы закончили с постмодернистской архитектурой, вот все, что вам нужно знать о модернизме в 10 зданиях.

Постмодернистская архитектура: характеристики и выдающиеся постройки

Возникновение и распространение постмодернизма было прямым ответом на подъем таких художественных движений, как модернизм, стиль, который препятствовал использованию исторической справки в архитектуре.По мере роста популярности модернизма известные строения в крупных городах подверглись обширной реконструкции. Это часто приводило к сносу исторических зданий и замене их версиями на ходулях, которые мало учитывали художественные характеристики окружающих зданий.

В 1960-х архитекторы начали сопротивляться упадку истории и культуры, который, по их мнению, происходил в таких районах, как Нью-Йорк и Чикаго. Как объясняют Дениз Скотт Браун и Роберт Вентури в своей книге Learning From Las Vegas : «Художники-постмодернисты создали эклектичное движение, в полной мере отражающее постоянно меняющийся ландшафт современного современного мира.”

Здесь мы глубоко погружаемся в характеристики постмодернистской архитектуры, исследуем, как модернизм повлиял на эту тенденцию, и демонстрируем некоторые из самых знаковых зданий, возникших в результате этого движения.

Что такое постмодернистская архитектура?

Постмодернистская архитектура была международным движением, ориентированным на вольнодумный дизайн с концептуальным учетом окружающей среды. Эти соображения включали интеграцию дизайна соседних зданий в новые постмодернистские структуры, чтобы они имели элемент сплоченности, но при этом оказывали влияние.Это тщательное рассмотрение можно увидеть в The Neue Staatsgalerie Джеймса Стирлинга и Майкла Уилфорда, которые объединили неоклассические элементы с оттенком постмодернистского блеска.

В то время как постмодернистские здания должны были выполнять определенную функцию — как и модернизм, — постмодернизм поощрял творчество и отходил от жестких правил современных идеалов, которые диктовали простоту, абстракцию и простые формы. Путем смешивания различных архитектурных мотивов и элементов из движения искусств и ремесел, классицизма, неоклассицизма и многих других архитектурных стилей постмодернистская архитектура стремилась создать здания, которые не только уважали свою местную историю, но и обладали уникальной визуальной привлекательностью.

Одна из главных критических замечаний постмодернистской архитектуры заключается в том, что произведение не полностью интегрируется с окружающей средой, поскольку архитекторы редко проектировали здания так, чтобы они работали вместе с близлежащими структурами. Это оставалось причиной, по которой многие воздерживались от празднования постмодернистской работы; однако представление о приемлемом дизайне со временем стало меняться. В конце концов, постмодернизм начал распространяться, и космополитические идеалы движения стали пропагандироваться как те, которые прославляют будущее, а не отдают дань уважения прошлому.Этот сдвиг в общественном мнении помог превратить постмодернизм в широко распространенное явление.

Характеристики архитектуры постмодерна

При таком большом количестве вариантов постмодернистских зданий критерии того, что определяет постмодернистскую работу, немного размыты. Историк Мэри Маклеод определила движение как «стремление сделать архитектуру средством культурного самовыражения». Постмодернизм отказался от идеи придерживаться определенного набора правил и вместо этого поощрял художников проявлять творческий подход и украшать свои проекты.

Противоречие

Национальная городская башня в Луисвилле, штат Кентукки. Изображение Джейсона Мередита.

Являясь прямым ответом на удушающие техники современного дизайна, включая упрощенный дизайн и геометрические формы, постмодернизм противоречил всем предшествующим движениям, черпая вдохновение из самых разных культур и элементов дизайна для создания работ, которых никогда не было. видел раньше. В случае здания Humana Building в Луисвилле, штат Кентукки, дизайнер Майкл Грейвс объединил техники из различных движений, чтобы заявить о сохранении истории, одновременно поощряя прогрессивный подход к дизайну.

Асимметрия

Музей Гронингена в Гронингене, Нидерланды. Изображение Мишеля Вербека.

Асимметрия была столпом постмодернистского движения из-за ее способности привлекать внимание и создавать уникальные, выделяющиеся здания. Наклонные колонны, стены и контрастирующие конструкции были обычным явлением в постмодернистских работах и ​​предлагали новый взгляд на то, что значит быть функциональным зданием. Сопоставление этих углов и линий очаровало аудиторию и помогло установить постмодернизм как движение, за которым стоит следить.Музей Гронингера демонстрирует эту асимметрию за счет использования различных форм, цветов и сред в каждом из трех основных павильонов.

Юмор

Отель Дельфин в Диснейленде. Изображение предоставлено HarshLight.

И юмор, и лагерь, ироничное направление яркого искусства, которое считалось прекрасным, взаимозаменяемо использовались в эпоху постмодерна, особенно в Соединенных Штатах. И хотя постмодернистское движение началось как восстание против жесткости модернизма, лагерная постмодернистская работа подняла бунт на новый уровень.Театральные здания, такие как Отель «Дельфин» (1987) на курорте «Мир Уолта Диснея» в Орландо, Флорида, были известны своим юмором и баловством. Достигнув пределов возможного внешнего вида здания, архитекторы лагеря бросили вызов формальности и поощряли творчество в новом строительстве и дизайне.

Фрагментация

Музей Гуггенхайма Бильбао в Испании.

Постмодернистские архитекторы были известны созданием фрагментированных зданий, которые, хотя и были соединены как одно здание, приобрели вид нескольких разных зданий, которые выполняли различные функции.Это воплощено в Музее Гуггенхайма в Бильбао, поскольку титан, используемый для создания этой работы, меняет цвет в зависимости от окружающего света. Это помогло вдохнуть новую жизнь в здание в зависимости от времени суток, в которое его можно увидеть, и придало совершенно иной эстетический вид при дневном свете, чем вечером.

Сложность

Сложность можно использовать для описания всех постмодернистских работ, поскольку сочетание различных цветов, текстур, форм и тем создает каркас этих уникальных зданий.Сложность была использована, чтобы отказаться от единообразия модернизма и установить новый стиль дизайна. Танцующий дом Фрэнка Гери — прекрасный пример сложности постмодернистской архитектуры; использование различных сред и линий помогло создать потустороннюю структуру.

Примечательные примеры постмодернистской архитектуры

Piazza D’Italia (1978)

Piazza D’Italia в Новом Орлеане, штат Луизиана. Изображение Джо Вара.

Пьяцца д’Италия Чарльза Мура была построена в 1978 году в Новом Орлеане, штат Луизиана.Эта общественная площадь является домом для множества диковинных итальянских архитектурных достопримечательностей, включая фонтаны, навесы и колонны. Провозглашенное архитектурным шедевром, это сооружение было отреставрировано в 2004 году, чтобы исправить ухудшение, возникшее из-за отсутствия застройки в окрестностях.

Здание Портленда (1982)

Портлендское здание в Портленде, штат Орегон. Изображение Стива Моргана.

Созданное дизайнером Майклом Грейвсом здание Portland Building в Портленде, штат Орегон, было одним из первых постмодернистских зданий, в которых использовались более традиционные материалы, такие как железобетон и стекловолокно.В то время как во многих постмодернистских зданиях того времени использовалось стекло, чтобы вызвать чувство мистицизма, работы Грейвса реализовали множество уникальных дизайнерских приемов с каждой стороны здания. Показав новый способ показать те же характеристики, Грейвс помог закрепить постмодернистский дизайн как долгосрочное движение.

Бэнк оф Америка Центр (1984)

Центр Банка Америки в Хьюстоне, Техас. Изображение Кена Лунда.

Основанный на элементах готики и постмодерна, Центр Банка Америки (ранее известный как Центр Наций) был построен в 1983 году компанией Johnson-Burgee Architects в Хьюстоне, штат Техас.Здание разделено на три башни, увенчанные двускатной крышей и шпилями, что создает средневековую тематику, а также не дает птицам собираться на многочисленных выступах здания. Сочетая функциональность с роскошным дизайном, это здание служит напоминанием о различных стилях, в которых черпал вдохновение постмодернистский дизайн.

Новая государственная галерея (1984)

Neue Staatsgalerie в Штутгарте, Германия.

Это здание, которое архитекторы Джеймс Стирлинг и Майкл Уилфорд часто называют «воплощением постмодернизма», имеет неоклассические связи с индустриальной отделкой.Чтобы общий каркас здания гармонировал с окружающей средой, были использованы такие традиционные элементы, как теплые тона и естественные текстуры. Постмодернистский стиль исходит из индустриальных и неоновых элементов, включенных повсюду. Эта смесь создала новаторскую структуру, которая могла бы стоять рядом с историческими зданиями, но при этом имела свой собственный световой эффект.

Центр Томпсона (1985)

Центр Джеймса Р. Томпсона, Чикаго, Иллинойс. Изображение Кена Лунда.

Построенный в середине 1980-х годов в самом центре Чикаго, штат Иллинойс, Центр Томпсона служит правительственным зданием, которое стоит особняком по своим размерам и форме.Круглое здание, покрытое стеклом, спроектированное немецким архитектором Гельмутом Яном, олицетворяет приверженность правительства инновациям и открытости для общества.

Центр искусств Векснера (1989)

Центр искусств Векснера в Колумбусе, штат Огайо.

Прекрасный пример постмодернистских идеалов фрагментации и противоречия, Центр искусств Векснера был спроектирован Питером Эйзенманом и Ричардом Троттом. Здание введено в эксплуатацию в 1989 году для государственного университета Огайо. Здание обслуживает как изобразительное, так и исполнительское искусство.Используя множество материалов и стилей, здание приобрело многомерный вид и помогло определить американскую архитектуру в этот период.

Здание SIS (1994)

Здание SIS в Лондоне, Англия. Изображение Лоры Невей.

Построенное на территории Vauxhall Pleasure Gardens здание SIS было построено в 1994 году Терри Фаррелом и служит базой для Службы внешней разведки Соединенного Королевства, Секретной разведывательной службы. Поскольку Соединенные Штаты служили основной питательной средой для постмодернистского движения, здание SIS является одним из самых ярких примеров постмодернистской архитектуры в Европе.Сочетая в себе различные формы, среды и темы, SIS представляет собой устрашающее и энергичное здание, которое стоит особняком среди других построек в Великобритании.

Здание бинокля (2001)

Здание бинокля в Лос-Анджелесе, Калифорния.

Также известное как Chiat / Day Building, здание для биноклей было завершено в 2001 году и в нем были размещены грандиозные произведения искусства Класа Ольденбурга и Кусье ван Брюггена. Используя арку бинокля в качестве входа, эта постмодернистская структура обеспечивает баланс между лагерем и функцией.

Постмодернистское движение дало возможность дизайнерам черпать вдохновение из множества жанров и эпох, влияя на разнообразие современных образов. Новаторские лидеры постмодернистской эпохи призвали архитекторов отойти от традиционных правил и поэкспериментировать с тем, как могла бы выглядеть структура, которая сегодня служит основой для многих художественных выражений.

---

Источники : Архитектурный обзор | Чикагский архитектурный центр | Arch Daily

Постмодернистская и поздняя современная архитектура в U.С., нанесено на карту

550 Мэдисон-авеню в Нью-Йорке, первоначально известная как здание AT&T, один из первых постмодернистских небоскребов в стране. | Макс Тухи | www.metouhey.com

Современная архитектура обычно плохо стареет, и это не удар по материалам или мастерству. Это больше о том, как он вписывается в культурный разговор или быстро выходит из него. Изменяющиеся тенденции могут вытеснить проекты из общего внимания, а в случае важных зданий конца 20-го века — из поля зрения общественности и защитников природы.

Постмодернизм и архитектура позднего модернизма, два ключевых направления в теории и практике дизайна, которые часто неправильно понимались, недооценивались и не охранялись специалистами по охране памятников и памятниками, в настоящее время существуют в этом типе чистилища.

Постмодернизм отбросил уравновешенное видение модернизма «меньше значит больше» с полным принятием классицизма и цвета, создав поколение зданий с пышными фасадами, наделенными культурными отсылками. Возникнув в 1960-х и 1970-х годах в результате философских исследований и критики таких мыслителей, как Роберт Вентури, Дениз Скотт Браун и Стэнли Тайгерман, а в период с 1980 по 1995 год он наиболее известен такими архитекторами, как Майкл Грейвс, Филип Джонсон и Чарльз Мур. Стиль был наполнен отсылками и знающими взглядами на прошлое, воссоздавая архитектурную историю и мотивы таким образом, чтобы это соответствовало поп-культуре той эпохи.

Этот неуклюжий средний возраст — слишком молодой, чтобы стать ориентиром, но еще недостаточно взрослый, чтобы пройти заветную переоценку, — также относится к зданиям, которые в общих чертах называют поздним модернизмом. Эти здания, которые, как правило, спроектированы между 1968 и 1980 годами (хотя есть множество исключений), возникли после того, как в период с конца Второй мировой войны до конца 60-х годов доминировала модернистская архитектура. Обузданный критик Александра Ланге считает, что они часто «демонстрируют массивные, смелые формы, завернутые в особые материалы, засовывая свои острые углы нам в лицо.Они «более изысканны, чем брутализм, менее живописны, чем постмодернизм», и теперь приближаются к архитектурному средневековью.

И, конечно же, у постмодернизма есть много недоброжелателей, тех, кто будет утверждать, что пышный, эксцентричный и чрезмерный дизайн этой эпохи олицетворяет «больше значит меньше». Но сильные чувства, которые вызывают эти здания, — это еще одна причина для большего понимания, признательности и защиты. Как отметили организации по сохранению, такие как Docomomo, многие из этих зданий сталкиваются с различной степенью риска перепланировки или даже сноса.

Вот пример архитектуры постмодерна и позднего модерна по всей стране, простирающейся с востока на запад, охватывающей как значимые произведения и шедевры, так и те, которые в настоящее время находятся в опасности.

Прочитайте больше

6 архитектурных икон, определяющих постмодернизм ХХ века

Всегда есть аргумент, что постмодернизм — это не тренд или стиль сам по себе, а просто реакция на модернизм, отсюда и его название. Это движение рассматривается как неизбежное следствие жестких ограничений международного стиля.Однако, нравится нам это или нет, эта реакция оставила нам множество икон мировой архитектуры, и ее влияние живет по сей день.

Мис Ван дер Роэ сказал: «Меньше значит больше», но затем пришел Роберт Вентури и сказал: «Меньше — скучно»; в двух словах, это был конфликт. Модернизм призывал к строгому единству во всем мире, форма утопии, которую, казалось, воспринимали только пионеры модернизма, и в которой они игнорировали все формы исторического и культурного контекста. Отсутствие идентичности привело к окончательному падению модернизма, а затем пришел постмодернизм, который вернул больше цвета, деталей и символизма.Однако это не совсем вернуло архитектуре «идентичность», поскольку постмодернизм пришел вместе с глобализацией. Когда-то давно вы видели Пирамиды и Сфинкса и думали: «Это Египет», но теперь вы бы дважды посмотреть, чтобы убедиться, что это не копия в Лас-Вегасе. Портики и классические ордена больше не являются любезностью бывших римских территорий, теперь их можно найти где угодно и в любых пропорциях. То, что когда-то означал любой из этих архитектурных элементов, давно прошло.Но так ли зародился постмодернизм? И действительно ли это то, что он означает? Вы сами убедитесь в этом, проверив эти 10 икон постмодернистской архитектуры, созданных в прошлом веке пионерами этого движения.

Здание AT&T в Нью-Йорке, США

Здание, которое сейчас называется Мэдисон-авеню 550, было спроектировано Филипом Джонсоном и Джоном Берджи, и его строительство было завершено в 1984 году. На вершине бывшей башни Сони находится один из самых ранних символов неповиновения модернизму — открытый фронтон, или как некоторые назвали бы это «Чиппендейл».«Арочный вход в здание, достигающий семи этажей в высоту, был еще одним историческим ориентиром, напоминающим величественные римские арки. Здание выделялось между современными небоскребами Манхэттена. Это было предметом критики и насмешек; тем не менее, он объявил о начале новой эры.

Здание Портленда в Портленде — Орегон, США

Полагая, что модернизм заставил центры американских городов выглядеть «скучными», Майкл Грейвс решил прервать цикл и спроектировать здание муниципальных служб Портленда, как никакое другое офисное здание, которое раньше не видели.Здание правительства открылось в 1982 году, за два года до открытия здания AT&T. Фасад здания был выполнен в классических архитектурных элементах с изюминкой и цветными материалами, что было довольно необычно для того времени. Цвета должны были создать ощущение единства здания с окружающей средой, в то время как большие замковые камни и пилястры должны были отсылать к прошлому. Однако здание критиковали за то, что оно несло слишком много символики.

Дом Ванны Вентури в Филадельфии — Пенсильвания, США

Знаменитый, но вызывающий споры пионер постмодернизма Роберт Вентури спроектировал этот дом для своей матери Ванны Вентури.Дом был завершен в 1964 году и считается первым постмодернистским зданием, построенным более чем за 10 лет до того, как движение набрало обороты. В дизайне этого дома Вентури нарушил самую важную роль модернизма: «Форма следует за функцией». Дом имеет остроконечную крышу на одной из двух длинных сторон с вертикальным проемом в центре. Ниже проема находится дверной проем квадратной формы, но дверь находится сбоку, а не по центру, как можно было бы ожидать. Дом примечателен и крупномасштабным дымоходом в центре, за остроконечной крышей.

Piazza D’Italia в Новом Орлеане — Луизиана, США

Piazza D’Italia — это общественная площадь, расположенная за Американским итальянским культурным центром, на пересечении улиц Лафайет и Коммерс в центре Нового Орлеана. Он был спроектирован американским архитектором-постмодернистом Чарльзом Муром в 1974 году и открыт в 1978 году. В нем использованы элементы римской архитектуры, такие как арки и колоннады, которые огибают фонтан и окрашены в яркие цвета, такие как красный и желтый. Капители принятых классических орденов украшены орнаментом. из отражающего металла для создания приятных ночных эффектов.Хотя тогда площадь считалась «шедевром», в итоге она была заброшена из-за неосвоенной территории. Намного позже, в 2003 году, он был полностью отреставрирован, когда соседний Lykes Center был преобразован в Loews Hotel.

Национальная галерея Лондона, крыло Сейнсбери — Лондон, Великобритания

Спустя более 25 лет после постройки дома Ванна Вентури Роберт Вентури спроектировал еще одно здание, достойное символа постмодернизма, но на этот раз в сотрудничестве со своей спутницей жизни Дениз Скотт Браун.Предложение Вентури и Скотта Брауна для Национальной галереи лондонского крыла Сейнсбери стало победителем второго конкурса дизайна этого здания. Предложение по высокотехнологичному дизайну от Арендса, Бертона и Коралека выиграло первый конкурс, но принц Уэльский Чарльз резко раскритиковал эту схему и назвал ее «чудовищным карбункулом на лице очень любимого и элегантного друга». Дизайн крыла Скотта Брауна заимствован из неоклассического стиля Национальной галереи, но его влияние постепенно исчезает, открывая современные архитектурные элементы.Простой каменный фасад с классическим антаблементом и богато украшенными капителями пилястров соседствует с протяженными стеклянными поверхностями, английскими кирпичными стенами и полихромными чугунными колоннами.

Neue Staatsgalerie — Штутгарт, Германия

В 1977 году было решено, что Штутгартская Государственная галерея получит нового соседа, Новую Государственную галерею. Конкурс проводил и выиграл английский архитектор Джеймс Стерлинг из Michael Wilford & Associates. Конкурс требовал связи между новой галереей и ее старым соседом 1843 года, что и сделал архитектор.Он объединил классические материалы, такие как травертин и песчаник, в дополнение к элементам, таким как архитравы, арки и колонны, с современными стеклянными поверхностями и цветной промышленной сталью. Голубые и розовые стальные трубы ведут посетителей от ворот, покрытых травертином, к различным зданиям. галереи и атриум. Пространства галереи принимают классический U-образный формат старой галереи, привнося современный смысл в пространство. Атриум, напротив, окружен массивными стенами из песчаника, арками и колоннами.Он отличается стилем 19 века и духом Государственной галереи, как никакое другое место в новом здании.

Постмодерн · Визуальный словарь архитектуры и дизайна · Архитектурный центр Чикаго

Реакция на модернизм

Постмодернизм зародился как критика. К концу 1960-х — началу 1970-х годов модернизм уже не считался радикальным или даже актуальным. Дизайнеры начали сомневаться в том, действительно ли архитектура способна быть утопическим средством от социальных проблем, как утверждали более радикальные модернисты.Чикагский архитектор и провокатор Стэнли Тайгерман проиллюстрировал эту кончину в своем памятном фотомонтаже 1978 года « Титаник ». В нем Тайгерман показывает культовый Коронный зал 1956 года Людвига Миса ван дер Роэ в Технологическом институте Иллинойса (альма-матер Тайгермана), погружающийся в озеро Мичиган. В 2015 году Тигерман представил ответ на свою оригинальную работу под названием Новый Титаник «Крещение» .

Бурное время

Постмодернистские тенденции и идеи возникли в 1960-х годах, когда проекты обновления городов привели к повсеместному сносу многих исторических построек в городских центрах, таких как Чикаго.Битвы за сохранение скромных кварталов, а также городских икон (например, Пенсильванского вокзала в Нью-Йорке) заставили многих задуматься о том, как страна признала свое историческое наследие и признала ли это вообще. На протяжении последних десятилетий ХХ века мировые перспективы и массовая культура определялись такими вещами, как нефтяное эмбарго ОПЕК; ранние попытки проектирования пассивной энергии; конец холодной войны; корпоративный избыток; новые направления в абстрактном искусстве; и рост хип-хопа. Многие постмодернистские архитекторы и художники отреагировали на эти культурные сдвиги.

Влиятельные книги

В эпоху постмодерна было опубликовано несколько влиятельных текстов, в которых были представлены новые фразы, теории и способы видения антропогенной среды конца 1960-х — начала 1970-х годов. В 1966 году архитектор Роберт Вентури создал «Сложность и противоречие в архитектуре» , в котором утверждалось, что в зданиях «богатство смысла, а не его ясность». «Меньше — скучно», — заявил он в ответ на знаменитую цитату Мис ван дер Роэ «Меньше значит больше».В 1968 году Вентури, его партнер Дениз Скотт Браун и архитектор Стив Изенур отвезли свой класс студентов-архитекторов из Йельского университета в Лас-Вегас, заявив, что торговая улица была американским эквивалентом римской площади или площади, и поэтому заслуживала изучения. Позднее исследование было опубликовано под названием Learning from Las Vegas , в котором для описания архитектуры того времени были придуманы термины «утка» и «украшенный сарай». К 1977 году архитектор и теоретик Чарльз Дженкс написал Язык постмодернизма — заимствовав термин из литературы — в попытке объяснить международный отход от модернизма.

Характеристики

В 2011 году Музей Виктории и Альберта в Лондоне организовал масштабную выставку постмодернизма. Архитектурные критики сегодня могут взглянуть на последние десятилетия 20-го века и покачать головами из-за декоративного излишеств и «поп-культурной пародии» того времени. Но кураторы Виктории и Альберта серьезно подошли к исследованию общих черт постмодернизма. Они выделили четыре характеристики: цитата, метафора, множественность и пародия.Постмодернистское здание, такое как Библиотека Гарольда Вашингтона 1991 года, с ее преувеличенным орнаментом и отсылками к историческим зданиям Чикаго, ясно иллюстрирует эти идеи.

Постмодернизм затрагивает все аспекты жизни и дизайна

Постмодернизм очень сложно дать определение, и многие архитекторы и художники сопротивляются этой классификации.