Место женщины на кухне: Кто сказал, что место женщины на кухне
Кто сказал, что место женщины на кухне
«На этой кухне вам понравится готовить, — улыбнулся мне консультант. — Посмотрите, какую мы вам подобрали плиту! А? Мечта хозяйки!» Я мрачно взглянула на этого восторженного типа, который, казалось, сейчас воспарит под самый потолок своего фирменного салона. Покупать кухню я пришла с мужчиной — мой друг попросил проконсультировать его в этом нелегком деле. Продавец принял нас за семейную пару, и нам было лень его разубеждать. Но не отреагировать на заявление, что готовить будет именно «хозяйка», я не смогла. Так и спросила: «А почему вы все это мне говорите?» Продавец еще продолжал улыбаться: «Ну вы ведь женщина!» Мой друг даже перестал разглядывать образцы фасадов, замер: «О-о…»
Alfredo Arias photo
Иногда мне кажется, что некоторые мужчины насчет женщин уверены лишь в двух вещах: у нас нет кадыка и наше место — на кухне. «Ты женщина! — кричал мне мой первый бойфренд.
— А у тебя посуда грязная». Тогда я впервые задумалась: почему «у тебя», а не «у нас»? Мы оба студенты, оба подрабатываем, приходим домой в одно и то же время — а посуда грязная у меня. «С какой стати один человек обязан обслуживать другого взрослого человека?» — спросила тогда я. «Потому что ты женщина!» — упрямо повторил мой бойфренд — у этих мужчин нет другого ответа на такие вопросы.
Помните рекламный ролик, когда взрослая тетя шпыняла молодую: «У тебя свадьба на носу, а ты не умеешь готовить. Быстро к плите!» Интересно, возможен ли такой разговор между отцом и сыном? «У тебя свадьба на носу, а ты даже рецепт борща не знаешь, балбес! Чем ты жену будешь радовать? Да она же от тебя сбежит через месяц. Нет-нет, не хочу слышать никаких отговорок. Быстро к плите!»
Юрьева Галина | Interior Design and Decorating |
И не одни рекламщики к сексизму тяготеют. «Россиянка и итальянка делят кухню на МКС» — под такими заголовками в России выходили статьи о том, как пилотируемый корабль «Союз» успешно состыковался с МКС, и на борту станции оказались две женщины.
Саманта Кристофоретти, астронавт Европейского космического агентства, хотела на пресс-конференции подробнее рассказать об экспериментах по исследованию качества сна и работы гипофиза в космосе, а наших журналистов интересовало только как она будет делить кухню со своей коллегой-женщиной. Не с мужчинами, которые на «Союз ТМА-15М» тоже, кстати, присутствовали. А с женщиной.
Если эти уравнения: «Женщина=кухня», «Мужчина=диван» нам вдалбливают родители и СМИ, то какими мы вырастем? Вон, одна телеведущая с гордостью рассказывала в интервью: «Помню, муж приехал в то время, как мы все вместе — мама, дочка и я — очень тяжело заболели гриппом. И вот он сел на диване смотреть телевизор, а я с высокой температурой стала метаться между ним и кухней. Я мужественно жарила мужу картошку с мясом, накрывала на стол…» Она так гордилась своим поведением — ведь ее с детства приучали быть хорошей девочкой, поэтому она даже со смертного одра готова была встать, чтобы пожарить супругу картошку с мясом.
Это, правда, не очень помогло — алименты на ребенка она потом выбивала через суд, с боем.
DBA Photography
И ведь не сказать, что женщины не понимают несправедливость навязываемых им стереотипов. Понимают, но терпят. Как-то в маршрутке я подслушала разговор двух подруг. «Смотри, какой расклад, — объясняла одна. — Я менеджер и мой муж менеджер. Домой возвращаемся часов в семь. И знаешь, что я первым делом слышу? «Мы будем ужинать?» Каждый вечер мой благоверный произносит одно и то же: «Мы будем ужинать, дорогая?» «А сам на диван?» — уточнила другая девушка. «Когда на диван, когда за компьютер — в танчики играть. Хоть раз бы встретил меня в фартуке: «Дорогая, ужин будет через пять минут».
Девушки замолчали, и я, сделав вид, что смотрю в окно, развернулась к ним всем корпусом. Очень было интересно, чем закончится этот вечный женский стон. «А ты вот что сделай, Лена. Он сегодня тебя спросит, будете ли вы ужинать, а ты отвечай: «Будем!», включай комп и тоже начинай играть во что-нибудь.
Пусть он сам яичницу пожарит или пельмени отварит. Что-то же он умеет». Замученная Лена вздохнула: «Он умеет обижаться. Думаешь, я ему не говорила, что домашние обязанности надо бы поровну распределить? Говорила. А он сразу начинает кричать, что ему нужна жена, а не феминистка. Иногда так распаляется, что собирает вещички — и к маме. Жаловаться и есть кролика в сметане… В общем, ни на какие компромиссы он не идет. Либо я готовлю — либо мы разводимся».
В этих кулинарных поединках женщины всегда проигрывают, если боятся идти до конца, как мужчины. Любитель танчиков готов на развод, лишь бы не стоять у плиты. А Лена не готова. Поэтому она годами живет в этом глухом раздражении. Копит обиду. А потом люди удивляются, что супружеский секс радости не приносит. Какая уж тут радость, если все время огрызаться хочется, как огрызалась героиня в романе Кэти Летт на предложение ее мужа сменить позиции в сексе: «Точно. Сменим позиции. Ты встанешь у раковины с грязной посудой, а я развалюсь на диване и буду таращиться в телевизор».
Красюк Сергей
Так вот. «Я женщина — и что?» — строго спросила я у продавца. Он, бедолага, почувствовал, что клиент сейчас сорвется и попытался выкрутиться: «Ну вот моя жена любит готовить… Как Золушка на кухне все время после работы проводит, ха-ха». Я пожала плечами: «Какое мне дело до вашей жены?»
А сама отметила: точно! Сказки ведь тоже нас учат знать свое место. Какую же девочку не наставляли: будь трудолюбива, что та Золушка. «Прибери в комнатах, вымой окна, натри пол, выбели кухню, выполи грядки, посади под окнами семь розовых кустов, познай самое себя и намели кофе на семь недель». Девочек убеждают: если будешь пропадать на кухне, тебя точно заметит принц. Ну, или кто-то типа принца. Например, продавец-консультант.
Спонсируемые
Wir bieten individuelle Lösungen für jedes Einrichtungsprojekt!
«Место женщины на кухне» — Реальное время
Общество
00:00, 25.
12.2022 Сюжет: Книжная полка «Реального времени»
В романе Бонни Гармус «Уроки химии» героиня переоборудовала кухню в химическую лабораторию и стала звездой кулинарного ток-шоу
Представьте Америку середины прошлого века. Это очень консервативное общество, в котором не принято нарушать устоявшиеся правила. Мужчины зарабатывают и обеспечивают семьи. А женщины занимаются домом и воспитывают детей. Если они работают, то в основном стенографисткам, медсестрами или секретаршами. И в этом закостенелом мире появляется Элизабет Зотт, главная героиня романа Бонни Гармус «Уроки химии».
Элизабет Зотт — невероятный персонаж. Она умна, красива, прямолинейна, рациональна и помешана на науке. Думаю, повстречай вы такого человека в жизни, она бы вам не понравилась. Но наблюдать за ее жизнью на страницах романа увлекательно, а моментами невероятно смешно. Элизабет Зотт — это смесь Саги Норен из датско-шведского сериала «Мост» и Уолтера Уайта из американского сериала «Во все тяжкие».
С первых страниц книги мы узнаем, что Элизабет — мать-одиночка и звезда национального кулинарного шоу «Ужин в шесть», в котором она рассказывает о еде с научной точки зрения. Для нее еда — это не гастрономическое удовольствие. Это топливо для организма. А приготовление омлета превращается в серьезный химический эксперимент.
— Теперь я разрушаю внутренние связи в яйце, чтобы удлинить аминокислотную цепь, — поучала она, орудуя венчиком. — Это позволит высвобожденным атомам связаться с другими атомами, высвобожденными аналогичным способом. Затем, при постоянном перемешивании, вылью полученную смесь на поверхность из железоуглеродистого сплава и передам ей такое количество теплоты, чтобы смесь достигла почти полной коагуляции.
Но начало книги — это же и финал. Из 1960-х читатель откатывается на 10 лет назад, когда Элизабет было 20. Преподавательский состав в Калифорнийском университете издевается над ней, она переживает насилие со стороны научного руководителя, за что в итоге вылетает с учебы без докторской степени.
При этом Элизабет Зотт — одаренный химик. Она устраивается в Научно-исследовательский институт Гастингса, где практически каждый сотрудник принимает ее за секретаря. Когда же коллеги понимают, что перед ними блестящий ученый, то крадут ее работу. Но именно здесь, в Гастингсе, она встречает свою вторую половину — номинанта на Нобелевскую премию по химии Кальвина Эванса. Его сложно назвать привлекательным. Но он такой же гений науки, как и Элизабет. И такой же интроверт, обладающий всем набором сложностей в коммуникации с другими людьми. Зотт и Эванс как недостающие кусочки пазла. Им интересно друг с другом, они могут болтать всю ночь напролет и обсуждать химию.
Его никогда не тянуло к самосовершенствованию: он даже не дочитал книгу Дейла Карнеги о том, как заводить друзей и оказывать влияние на людей, поскольку уже на десятой странице осознал, что ему по барабану, как его воспринимают другие.
Отношениям Элизабет и Кальвина не суждено продлиться долго.
Переживая невыносимую личную утрату, Зотт узнает, что беременна. Из-за этого ее увольняют с работы. Вспомните, мы в Америке 1950-х. В такой «щекотливой» ситуации никого не интересует, что ты самый инновационный химик, который замахнулся на изучение абиогенеза, то есть возникновения жизни на Земле. Ты незамужняя беременная женщина, и это позор для научного учреждения.
Но героиня Гармус смелая, решительная и совершенно ничего не боится. Ее комментарии на «щекотливую» ситуацию настолько прямолинейны, что смешны до колик в животе. Смешны не ее слова, смех вызывает абсурдность ситуации. Зотт не отчаивается. Зотт встает на тропу мести, великой мести.
Элизабет превращает кухню в настоящую химическую лабораторию, оснащенную колбами, пипетками и центрифугой. А потом она случайным образом становится ведущей кулинарного ТВ-шоу «Ужин в шесть». Но Элизабет не собирается читать с суфлера. Она максимально серьезно подходит к приготовлению рагу и запеканки. Ее шоу было эффектом взорвавшейся бомбы.
Она словно вещала о молекулярной гастрономии в эпоху консервированных супов, все это приправлено расширением своих прав и рациональными советами для женщин.
«Уроки химии» — это трогательный, вдохновляющий и одновременно смешной роман. Его главная героиня соединяет в себе четыре истории любви: женщины и науки, матери и дочери, человека и собаки, мужчины и женщины. Возможно, это и есть формула успеха. Ведь книга моментально стала бестселлером во всех странах, где была издана. Роман появился на книжных полках США и Великобритании в апреле этого года, летом — в Европе, а в декабре — в России.
Но успех книги, как и Элизабет Зотт, тесно связан с успехом самой Бонни Гармус. История писательницы не менее увлекательна. Ей 65 лет, и это ее дебютный роман. Гармус — копирайтер и креативный директор. Она работала над своим стилем порядка 20 лет, постоянно оттачивая писательское мастерство. Когда роман был доведен до ума, литературный агент писательницы разослала рукопись по издательствам.
И произошло невероятное. Все хотели издать эту книгу. Гармус практически устроила аукцион. А после выхода романа Гармус получила огромное количество писем от читателей. Практически в каждом была история женщины, которая изменила свою жизнь после прочтения романа. Неудивительно, что по окончании года «Уроки химии» попали в двадцатку самых продаваемых книг на Amazon и стали лучшим дебютным романом среди читателей Goodreads. К тому же стриминговый сервис AppleTV приобрел права на экранизацию романа в формате сериала.
Несмотря на бешеный успех, у романа есть шероховатости. В первую очередь это касается второстепенных персонажей. Отрицательные герои слишком очевидно отрицательны, а положительные — слишком хороши, чтобы быть правдивыми. К примеру, доктор Мейсон. Он настолько аккуратен, точен, адекватен, прогрессивен и галантен, что его сложно представить даже в современном мире, а в Америке середины прошлого века тем более. Пожалуй, это единственный недочет, который удалось найти.
Бонни Гармус в интервью The New York Times сказала, что она хотела создать персонажа, с которого ей самой хотелось бы брать пример.
Издательство: «Азбука»
Перевод: Елена Петрова
Количество страниц: 512
Год: 2022
Екатерина Петрова; иллюстрации — Мона
Справка
Екатерина Петрова — автор telegram-канала «Булочки с маком» и основательница первого книжного онлайн-клуба по подписке «Макулатура».
ОбществоКультураМесто женщины на кухне
Пять профессиональных кулинаров оценивают эволюцию роли женщины в индустрии, где доминируют мужчины , карамелизированный клементин, пюре из трюфелей из суншоков, увядшая местная капуста и фисташковый крамбл от шеф-повара Уитни Томас.
ТРИНАДЦАТЬ ТАЛАНТЛИВЫХ чернокожих поваров и миксологов собираются на кухне Loft & Cellar 12 декабря.
Они готовят блюда для серии ужинов Soul Food Sessions, посвященной и поддерживающей цветных людей в ресторанной индустрии.
Женщины называют себя сестрами души, и обед назван так. Вместе они создали меню, которое отдает дань уважения фигурам их «черных бабушек» и приветствует сестринство, существующее в кулинарном искусстве.
ДЖОНАТАН КУПЕР
«Женщины создали и усовершенствовали кухню, — говорит Субрина Коллиер, одна из основательниц Soul Food Sessions. «В нас так много эмоций и творчества, стоящих за некоторыми из величайших блюд в мире, и мы возвращаем свой голос».
Мы встретились с пятью сёстрами души, чтобы узнать, как они пересматривают место женщины на кухне и как они создают больше возможностей для женщин в ресторанной индустрии.
ДЖОНАТАН КУПЕР
Шеф-повар Элайна Рут раскладывает блюдо с обжаренной утиной грудкой.
Элайна Рут
Возраст: 24
Род занятий: Владелец компании Lai Marie Catering and Eternal Juices, Чарльстон
Каким для вас было «женское место» на кухне в детстве?
Приготовление завтрака, приготовление обедов и закусок на день, приготовление ужина и выпечка десерта.
Как вы определяете «женское место» на кухне сегодня?
Мы рвем задницы, как мужчины, а иногда и больше, если честно. Иногда кажется, что мы не получаем того уважения, которого заслуживаем, тем более, что мы подавляем его. Уровень нашей уверенности достиг рекордно высокого уровня.
Как вы думаете, почему женщины-повара составляют такой небольшой процент в кулинарии?
Потому что белые мужчины (особенно) ненавидят не контролировать каждую мелочь.
ДЖОНАТАН КУПЕР
Шеф-повар Наоми Нокс готовит кускус аранчини для барбекю из баранины.
Наоми Нокс, также известная как шеф-повар Намие
Возраст: 40
Род занятий: Су-шеф, кафе Community Matters
Кто был вашей «черной бабушкой» в детстве?
Лаура Бирд, она же «МиМи», моя прабабушка. Она была зверюгой на кухне. У нее был свой сад. Она выращивала все, от винограда до яблок, от листовой капусты до арбузов.
Какое ваше типичное блюдо «черной бабушки»?
Листовая капуста МиМи. В нем было что-то вроде «je ne sais quoi». В нем было много жира и любви. У меня было много листовой капусты, и ничто не сравнится с ее, даже мое.
Как вы думаете, почему женщины-повара составляют такой небольшой процент в кулинарии?
Еще в 40-х и 50-х «женская роль» заключалась в том, чтобы сидеть дома, а мужчина работал и создавал бизнес. Когда открывались кафе и рестораны, это делали мужчины. По мере того, как индустрия развивалась, она делала это с молчаливым мышлением, что женщины будут управлять кухней дома, а мужчины — кафе и ресторанами. Женщины никогда не считались основой кухни вне дома. Они могли быть официантками и секретаршами, но не тем, что давало бы им власть над мужчинами.
Джонатан Купер
Whitney Thomas
Уитни Томас
Возраст: 30
Занятие: Chef De Cuisine, 5church
Что было «место женщины» на кухне для вас, 5church.
Место женщины на кухне заключалось в том, чтобы готовить еду для семьи каждый вечер, каждое воскресенье и накрывать каждый праздник.
Как вы определяете «женское место» на кухне сегодня?
Сегодня место женщины там, где сочтет нужным волевая женщина. В конце концов, никто не может отрицать тяжелую работу, мужчину или женщину.
Кто был твоей «черной бабушкой», когда ты рос?
Моя «черная бабушка» на самом деле была моей бабушкой. С трех лет я был на кухне, всегда наблюдая за ней, пробуя то, что она готовила, изучая ее приемы вкуса, никогда не измеряя, а всегда на вкус и на ощупь.
Какое ваше типичное блюдо «черной бабушки»?
Листовая капуста. Это блюдо требует времени и любви. С той минуты, как мой дедушка купил зелень в саду, мы мыли, чистили от стеблей, нарезали и готовили зелень, пробуя по пути, пока приправа и текстура не становились правильными.
ДЖОНАТАН КУПЕР
Шеф-повар Квентина Стюарт помогает накрыть обжаренную утиную грудку.
Квиентина Стюарт
Возраст: 36
Род занятий: Шеф-повар и инструктор, Университет Джонсона и Уэльса; президент, Каролинская мобильная продовольственная коалиция
Каким для вас было «женское место» на кухне в детстве?
Женское место точно было на кухне. У меня было большое окружение женщин во всех аспектах еды, дома, на полях, обрабатывающих свою землю и владеющих / управляющих собственными ресторанами.
Как вы думаете, почему женщины-повара составляют такой небольшой процент в кулинарии?
Я думаю, что это культурный порядок, укоренившийся на протяжении тысячелетий. Эти гендерные роли просто продолжают разыгрываться, и это трудно сломать. По моему мнению, интересно, что мои коллеги-мужчины могут указывать на то, что на них повлияло приготовление пищи их матерью или бабушкой, и я часто обнаруживаю, что могут так же быстро уменьшить эту роль. И этот стереотип о том, что мама или бабушка не являются культурными или «образованными», увековечивается сегодня, даже несмотря на то, что женщины работают на таком же элитном уровне, как и мужчины-повара.
Как женщина-повар, часто предполагается, что ваша еда будет вкусной, но не изысканной и не будет выглядеть соответствующе. Мы не можем хвалить с одной стороны, а затем брать шедевры наших мам и бабушек и плагиатить их как усовершенствованную версию наших собственных творений, когда то, что делает эту еду вечной, — это ее подлинность.
Кто был твоей «черной бабушкой», когда ты рос?
Я думаю, эта фраза как бы уменьшает ее силу. Моя прабабушка была больше, чем просто маленькой милой бабушкой, хотя и старше. Я познакомился с ней в рассказах моих двоюродных бабушек и дядюшек о том, как она начинала с нуля. Она копила каждую копейку на эти места, выполняла домашнюю работу, буквально «помощь», пока не смогла наладить работу этих мест. Сообразительная деловая женщина, проницательный предприниматель, покупающая дома и автомобили наличными за счет прибыли своей маленькой империи и возвращающая это богатство своей семье. Все это на заднем плане Великой депрессии, в гуще Джима Кроу и сегрегации.
Двигаясь вперед, как мы можем переопределить «женское место» на кухне?
Перестаньте продвигать старое повествование и начните признавать прошлое за то, чего они достигли, и относитесь к ним так же, как к мужчинам-кулинарам в истории.
ДЖОНАТАН КУПЕР
Кларк готовит напитки для толпы.
Бриттани Кларк
Возраст: 31
Род занятий: Миксолог, Дот Дот Дот
Как вы думаете, почему женщины-повара составляют такой небольшой процент в кулинарии?
Я думаю, что большинство маргинализированных людей «ставятся на (их) место» в самом начале. К сожалению, работа каждого состоит в том, чтобы вести эти трудные дискуссии и быть тем изменением, которое мы хотим видеть в мире.
Кто был твоей «черной бабушкой», когда ты рос?
Это была моя бабушка по материнской линии, она же моя Нана. Она по-прежнему держит нас всех вместе до сегодняшнего дня, хотя давно нас покинула.
Какой рецепт или блюдо является для вас типичным рецептом или блюдом «черной бабушки» и почему?
Кукурузные лепешки на сковороде. Я до сих пор не знаю, как моя Нана получила такую масу, но вкус, текстура… все было просто идеально.
Двигаясь вперед, как мы можем переопределить «женское место» на кухне?
Просто дать людям возможность без предвзятости. Если кто-то проявляет интерес, он буквально не может быть великим, если не попытается.
Категории: Еда и напитки, В печати
Почему место женщины на кухне | Пол
Сегодня Британия имеет сомнительную репутацию крупнейшего потребителя готовых блюд в Европе — от лапши до изысканных блюд, таких как утка с апельсином и курица по-королевски. Мало того, что домашнее приготовление пищи сократилось, во многих семьях эти предварительно приготовленные блюда потребляются индивидуально, по всему дому, когда и где хотят члены семьи. Еда — когда-то собиравшая взрослых и детей за кухонным столом — теперь еще один способ избежать семейной жизни.
Тридцать пять лет назад, однако, в отделе готовых блюд мало что можно было купить, кроме «Веста Карри», сушеной смеси, продаваемой в экзотической коробке, которую моя мать время от времени готовила на ужин. Помню, я всегда был в восторге от ужинов Весты, особенно потому, что мы часто ели их перед телевизором, просмотр которого мой отец ограничивал, считая это огромной тратой времени. Мне они показались вкусной альтернативой маминым однообразным трапезам. Она не любила готовить, и я не думаю, что ей очень нравилось есть. Ее порции всегда были маленькими, она не любила мясо и ненавидела сталкиваться с чем-то новым и, возможно, странным.
Я хорошо помню, как мы с родителями ходили обедать в Данию с друзьями нового датского мужа моей сестры Коллетт. Трапеза была длинной, и подавали множество небольших блюд: холодная свинина, салями, печеночный паштет, фаршированные рулетики и не менее пяти сортов маринованной сельди. Не овощ в поле зрения. Моя мать продолжала отказываться от различных тарелок, когда их предлагали.
Я смотрел, как моя мать пытается отрезать кусочек размером с укус, ее энтузиазм сменился ужасом, когда она поняла, что эти панированные прямоугольники не такие, как те, которые она так часто угощала своих детей с замороженным зеленым горошком и ложка кетчупа. Наш хозяин заметил ее испуг. «Жареная китовая кожа — большой деликатес», — сказал он, счастливо улыбаясь, насаживая на вилку увесистый кусок. Я мог видеть, как она оглядывается, явно задаваясь вопросом, где она могла бы спрятать эти рыбные ужасы. Когда наш хозяин начал запутанный рассказ об охоте на китов в Гренландии, я наблюдал, как она переложила два панированных прямоугольника с тарелки в руку, а оттуда в кожаную сумку у ее ног.
Я не помню, чтобы она когда-нибудь говорила, что что-то вкусное, или облизывала пальцы, соскребая что-то вкусненькое со дна кастрюли.
Она не пыталась научить мою сестру или меня готовить. Может быть, она думала, что школа позаботится о таких вещах, но вся домашняя наука, которую я изучала в женском колледже Челтнема, включала в себя пошив бело-голубого свободного платья и серой рубашки для моего парня, когда мне было 14 лет. мы съели свой путь через ограниченный репертуар блюд: отбивные с двумя овощами; запеченное филе камбалы, обваленное в панировочных сухарях и томатном кетчупе Heinz; иногда жареный цыпленок. На званых обедах она стала более авантюрной: яичный мусс с блестящим острым соусом на томатной основе; вкусный кофейный пудинг безе; а в качестве основного блюда баранья лопатка на кости с чесноком, красным вином и кориандром, которую она подала с зеленой фасолью и картофельным пюре. Это доказывало, что мама умеет готовить, и готовит хорошо, когда того требовал случай. Это блюдо пользовалось большим успехом у папы и их друзей, и, насколько я помню, она всегда готовила его, когда к нам приходили гости.
Моя мать отличалась необычной среди своих сверстников неприязнью к бытовым вещам, хотя в 1956 году, когда Констанс Спрай опубликовала свой 1200-страничный опус рецептов и кулинарных советов, она отметила: «Странно, как низко этот предмет занимает место в оценка многих академически мыслящих людей .
.. Все еще существует тенденция считать этот предмет подходящим в первую очередь либо для девушек, которые не могут поступить в университет, либо для тех, кто намеревается стать учителями «.
Моя мать, получившая университетское образование, но разочаровавшаяся в своей последующей жизни домохозяйки, явно была одной из тех, кто считал кулинарию низменным занятием, и она передала свое отсутствие интереса (и свое отношение) ко мне. В свою очередь, я поддерживал убеждение, что кулинария — унизительное занятие для женщин, которые хотят преуспеть в мужском мире.
В 1972 году, когда мне был 21 год, я вместе с подругой из Австралии по имени Марша Роу основали журнал Spare Rib. Недавно зародившееся феминистское движение хотело вывести женщин из машинописных заводов, от кухонных раковин в залы заседаний. Помню, я был особенно непреклонен в том, что путь к успеху состоит в том, чтобы отказаться учиться печатать и проводить как можно меньше времени на кухне. В качестве раннего предложения по подписке на журнал мы напечатали фиолетовую тряпку для мытья посуды, которая, хотя и оборвана и немного порвана, до сих пор используется в нашем доме.
На ней написаны слова: «Сначала ты погружаешься в его объятия, потом твои руки оказываются в его раковине».
Это точно выразило наше отношение. Когда мы запускали журнал, мы обсуждали тему еды (наряду с модой и красотой) и в первый год время от времени публиковали статьи о том, как сделать собственную косметику (в основном из йогурта, смешанного с оливковым маслом, огурцами и яичными белками). ), как одеваться, не будучи рабом моды, и кусочки еды, которые каким-то образом никогда не готовились. Мы хотели уйти от традиционного корма в таких журналах, как Woman и Woman’s Own, где приготовление пищи было длительным, кропотливым и вызывало стресс, поскольку женщины стремились накормить свои семьи и устроить памятные вечеринки для начальства своих мужей. Позже мы просто изгнали кулинарию со своих страниц.
Мы хотели, чтобы женщины научились традиционным мужским навыкам, и в течение нескольких лет ежемесячно велась рубрика «Запасные части», в которой содержались простые инструкции о том, как поменять шины, установить полки или починить обувь самостоятельно.
Во имя самодостаточности мы однажды поместили схему вязания на центральный разворот и были совершенно ошеломлены, когда зазвонил телефон, а женщины стали заказывать новые копии схемы. Но приготовление пищи, по нашему мнению, было совершенно легкомысленным и политически опасным занятием, которое представляло собой все, что мы пытались изменить.
Действительно, вся работа по дому была сложной областью, которую женщины только начинали изучать. Мы чувствовали, что отсутствие ухода за детьми и неравенство женщин на рабочем месте создавали огромное давление на женщин, заставляя их быть хорошими домохозяйками, психологически зависимыми от работы по дому. Я хорошо помню некоторые из ранних писем, в которых рассказывалось об этих «кухонных блюзах». Домашняя работа — неоплачиваемая, скромная и тривиальная — в те дни была единственной работой женщины, а в социальной иерархии она находилась в самом низу.
Повышение самооценки женщин как первый шаг к их освобождению от ограничений дома было одной из самых ранних и важнейших задач феминизма.
Многое из этого было достигнуто с помощью групп по повышению осведомленности, в которых женщины делились своими историями и получали доверие друг от друга. Просто признав, что их жизнь была разочаровывающей и часто совершенно несчастной, женщины смогли обрести уверенность. Кулинария, которая, как мы все знали, может быть творческой деятельностью, слишком часто была совсем другой, потому что мужья и дети требовали еды на разлив. Сам акт покупки, приготовления и подачи еды был для многих (подозреваю, как и для моей матери) еще одним оковом зависимой жизни.
Чтобы подтвердить нашу точку зрения, мы часто анализировали рекламу, в которой женщины изображались в роли «домохозяек». На одной из банок с едой для малышей Heinz была изображена женщина, зажатая между нагруженной кухонной раковиной и открытой дверцей стиральной машины, со словами: «Пудинги такие вкусные, что вы можете забыть, для кого вы их купили». Что не было написано, так это то, что это был естественный дом женщины, между стиральной машиной и кухонной утварью.
У ее ног двое ее детей тянут юбки ее фартука, посылая мощное сообщение, что «детям нужна их мама и дом. Она — единственный источник всего их питания». Дети выглядят так, как будто вот-вот устроят драку, поэтому появляется еще одно сообщение, в котором говорится, что если бы мумии не было рядом, эти двое совершили бы братоубийство друг над другом. На сушилке четыре тарелки — очевидно, хозяин дома, четвертый член нуклеарной семьи, уже в пути. Хайнц давал нам стереотипную схему — папа на работе, мама дома с детьми, и так должно было продолжаться.
Маша, немного старше меня, неплохо готовила, но никогда об этом не говорила. Нам обоим нравилось, когда мужчины (у которых всегда было больше денег) брали нас с собой на обед, где мы ели на пятерых. В то время я жил с лексикографом Джонатаном Грином, который был довольно блестящим поваром. Я мог бы съесть жареного цыпленка и жареную картошку с двумя овощами, но не более того.
Возможно, если бы у нас с Маршей были собственные дети, мы, возможно, почувствовали бы себя обязанными попытаться поговорить о таких вещах, как здоровое детское питание, и это, в свою очередь, могло бы привести нас к публикации рецептов, которые были питательными, но быстрыми и легко производить.
Как бы то ни было, приготовление пищи было настолько переплетено с ролью домохозяйки, что мы отправили ее в корзину истории, наряду с рассказами, которые обещали, что вы «будете жить долго и счастливо», как только он задаст вопрос.
Если бы супермаркеты, которые мы имеем сегодня, существовали тогда, я думаю, я стал бы ярым поклонником готовых блюд (и ярым мошенником, готовящим еду и притворяющимся, что это моя собственная еда). Конечно, я знаю, что моя мать наполнила бы свою тележку. Она могла бы подать говядину по-бургундски, ланкаширское жаркое в горшочке, даже филе лосося, со вкусом завернутое в слоеное тесто, расширив свой репертуар, не беспокоясь и не возясь с сырым мясом. В самом деле, ей даже не пришлось бы задаваться вопросом о живой корове или овце, составивших основу блюда, о том, как они жили и, что еще важнее для моей матери, как они умерли.
К середине 1970-х годов более половины всех британских домохозяйств были оснащены первой волной экономичных электроприборов: холодильниками с морозильной камерой, миксерами Kenwood, сковородами с антипригарным покрытием и посудомоечными машинами.
(Наш случай был исключением: до конца жизни моя мама всегда отказывалась от посудомоечной машины, ссылаясь на то, что это пустая трата денег. Иногда я с грустью повторяю.) Такие супермаркеты, как Sainsbury’s, начали удовлетворять спрос на полуфабрикаты, горох, выпечку, пироги и готовые полуфабрикаты.
Освобожденные от домашнего рабства этими современными чудесами, женщины теоретически больше не должны были посвящать все свое время домашним делам. Мое поколение женщин всем сердцем приняло работу — и это было к лучшему, поскольку два дохода, безусловно, лучше, чем один, когда дело дошло до оплаты новой технологии.
К 1980-м годам — десятилетию суперженщин, которые могли работать полный рабочий день, воспитывать детей, вести домашнее хозяйство и устраивать званый обед в середине недели на восемь человек — около трети домохозяйств владели микроволновыми печами, идеальным гаджетом для минимизации приготовления пищи. время. Надпись была на стене для кулинарии в британских домах.
В 2005 году газета The Guardian проанализировала состав некоторых из самых популярных готовых блюд в Великобритании: Sainsbury’s Taste the Difference Luxury Shepherd’s Pie, «основанного на рецепте ресторана Ivy» и проданного населению как здоровое блюдо, которое вы могли бы приготовить в домой, если бы у вас было время, содержал 69 отдельных ингредиентов, в том числе широкий спектр химических ароматизаторов и консервантов. Когда я делаю пастуший пирог, я использую всего шесть: фарш, лук, помидоры, картофель, вустерский соус и говяжий бульон.
Сегодня кулинарные книги доминируют в списках бестселлеров: большинству из них суждено лежать неиспользованными на кухонных полках. В школах больше не преподают кулинарию как таковую, а только варианты таких предметов, как домашняя техника, в которых учителя объясняют детям, как микроволновые печи нагревают пищу. Между тем, продажи готовых блюд продолжают расти рука об руку с подростковым ожирением. Возможно, было бы причудливо возлагать вину за это на первых феминисток, но, без сомнения, наша борьба за освобождение женщин от монотонной работы по дому была маленьким звеном в цепи.