Комната 40: Секретная комната 40 / Хабр

Секретная комната 40 / Хабр

В военное время для обмена данными использовали защищенные каналы связи. И перехват передаваемых сообщений с последующей их дешифровкой — играл важную роль в противостоянии государств. Гениальные криптографы Блетчли-парка проделали колоссальнейшую работу и существенно повлияли на ход Второй мировой войны. Они приобрели мировую славу, навеки запечатлев свои имена в истории криптографии. Но дешифровкой сообщений также занимались и во времена Первой мировой войны. В Британии существовала дешифровальная организация под названием Комната 40 (англ. Room 40), занимающаяся перехватом и расшифровкой немецких сообщений.

Комната 40 была также известна под названием 40 С.Б. (Старое здание) и являлась подразделением ведущего криптографического органа Великобритании времен Первой мировой войны — Британского Адмиралтейства. Сформировалась организация в октябре 1914 года, вскоре после начала войны. Свое название Комната 40 получила благодаря номеру помещения в старом здании Адмиралтейства, где она и находилась. Большую часть периода существования данная организация представляла собой бюро по анализу и дешифровке криптограмм. Ее сотрудниками было расшифровано около 15 000 немецких сообщений.

Создание Комнаты 40

В 1911 году отделом Комитета обороны Империи по коммуникации было принято решение — в случае начала войны с Германией нужно немедленно уничтожить немецкие подводные пути сообщения. Утром 5 августа 1914 года кабельное судно «Alert» определило и отрезало 5 немецких трансатлантических кабелей, доходивших до Ла-Манша. Вскоре после этого 6 кабелей, которые пролегали между Британией и Германией, были также отрезаны. В результате чего увеличился поток сообщений, передаваемых по радио. Для скрытия их содержания использовались коды и шифры. Но для дешифровки подобных сообщений ни у Великобритании, ни у Германии не существовало соответствующих организаций. Сообщения, которые удавалось перехватить, направляли в разведывательный отдел Адмиралтейства, которым с 1913 года руководил Контр-адмирал Генри Оливер. Но там также не было сотрудников, умеющих взламывать код. Тогда Оливер обратился к своему другу инженеру, имеющему опыт работы с радиосвязью, сэру Альфреду Юингу и попросил сформировать группу для расшифровки сообщений.

Сэр Джеймс Альфред Юинг (1855 — 1935 гг.) — шотландский физик и инженер, известный своими трудами в области магнитных свойств металлов. В 1879 году сконструировал сейсмограф, близкий к современному. Будучи близким другом Чарльза Парсонса, Юинг помогал ему в разработке парового двигателя. В 1897 году он принял участие в морских испытаниях экспериментального судна Турбиния, развивавшего самую быструю на то время скорость (35 узлов).

Юинг с усердием взялся за изучение криптографических материалов, хранившихся в библиотеке Британского музея. Потом он занялся изучением кодов на городском центральном почтамте, где хранились экземпляры коммерческих кодовых книг. Параллельно с этим Юинг начал собирать команду, приобщая к своей деятельности четырех преподавателей военно-морских колледжей Осборна и Дартмута.

Это были его друзья, превосходно владеющие немецким языком. Вместе они собирались в кабинете Юинга, изучая непонятные строки букв и цифр, имея лишь самые общие представления о том, с чего начать работу для вскрытия шифров.

К середине осени 1914 года количество сотрудников группы Юинга значительно увеличилось, они уже не помещались в его кабинете. Потребовалось более подходящее по размеру и технически оборудованное помещение. В результате чего сформировавшаяся команда дешифровальщиков переехала в старое здание Адмиралтейства и стала называться Комнатой 40. У нее было удачное расположение — в стороне от наиболее оживленных помещений Адмиралтейства и достаточно близко к оперативному отделу. Юинг стал директором Комнаты 40, а его заместителем назначили криптографа Алистера Деннистона.

Алистер Гатри Деннистон (1881- 1961 гг.) — британский криптограф, первый директор спецслужбы «Центр правительственной связи», занимавший этот пост в 1919 -1942 гг.

Вся деятельность Комнаты 40 держалась в строгой тайне и лишь очень немногие офицеры в Адмиралтействе и на кораблях английского военно-морского флота знали о ее существовании. Умение читать радио донесения немецких ВМС давало сотрудникам больше информации об операциях и намерениях флота адмирала Шеера, чем имелось в любом другом подразделении королевских ВМС. Перехваченные и расшифрованные текстовые сообщения направлялись кому-либо из небольшой группы посвященных офицеров оперативного управления штаба военно-морских сил Британии. Для рассмотрения всех сообщений и интерпретации их с точки зрения информации выбрали Герберта Хоупа, который ранее работал над маршрутами движения вражеских судов. Хоуп располагался в небольшой комнате, где пытался понять смысл полученных сообщений и сделать полезные наблюдения. Но полный доступ к информации он получил лишь со временем, после случайной встречи с Первым лордом Адмиралтейства Сэром Джоном Арбетнотом Фишером.

Существенным минусом организации работы Комнаты 40 было то, что она не могла действовать в качестве оперативного разведывательного центра. Никакие сообщения, обработанные Комнатой 40, не могли быть отосланы без личного одобрения Оливера (за исключением некоторых одобренных Первым лордом или Лордом Адмиралтейства). Члены данной организации понимали, что дешифрованная ими информация не использовалась в полной мере из-за чрезвычайной секретности и запретов обмениваться ею с другими отделами разведки. Как уже было сказано, передача по инстанциям подготовленной в Комнате 40 и только ей хорошо понятной информации возлагалась на небольшую группу офицеров. Но они не обладали ни специальными знаниями, ни соответствующими навыками, чтобы всегда верно истолковывать важность расшифровок и наиболее оптимально распоряжаться их дальнейшей судьбой.

В 1917 году наступили кое-какие перемены — Комната 40 перестала поставлять разведуправлению необработанную информацию и начала передавать все фактические материалы в виде продуманных оценок намерений и характера передвижений кораблей немцев.

Захват шифровальной книги SKM

В 1914 году Россия передала Великобритании «Книгу сигналов императорского флота» (Signalbuch der Kaiserlich Marine, SKM), которая была захвачена русскими моряками на германском крейсере «Магдебург». Британская копия книги была вручена лично первому Лорду Адмиралтейства Уинстону Леонарду Черчиллю.

Крейсер «Магдебург»

Получение SKM стало первым прорывом для сотрудников Комнаты 40. Для того, чтобы использовать книгу нужен был текущий ключ. Также были восстановлены карта Прибалтики, судовой журнал и военные дневники.

Листы из книги SKM (больше можно посмотреть тут):

Сама по себе SKM была неполная, так как сообщения обычно и зашифровывались и кодировались. Немецкий эксперт военно-морского разведывательного отдела К. Дж. Э. Роттер получил задание использовать SKM для интерпретации перехваченных шифровок, большинство которых получались бессмысленным при расшифровке. Началом решения проблемы стала серия передаваемых сообщений с передатчика German Norddeich. Они были последовательно пронумерованы и расшифрованы, оказавшись разведывательными отчетами о местонахождении союзных кораблей. На самом деле шифр был взломан дважды, так как через несколько дней он изменился и общая процедура интерпретации сообщений была определена.

Шифрование представляло из себя обычную таблицу замены одной буквы другой во всех сообщениях.

Немецкий флот использовал SKM, как код во время важных действий. Передача между судами происходила в виде простых комбинаций сигнальных флагов или вспышек лампы. SKM содержала 34000 инструкций, каждая из которых была представлена ​​разной группой из трех букв. Сигналы использовали четыре символа, которых нет у обычной азбуке Морзе (из-за чего дешифровальщики столкнулись с трудностями). Но со временем криптографы Комнаты 40 научились распознавать и использовать стандартизированный способ записи сигналов. Корабли определялись группой трех букв, начиная с бета символа. Сообщения, не охваченные заранее определенным списком, могли быть прописаны с помощью таблицы подстановки для отдельных букв.

Огромный размер книги было одной из причин, почему ее нельзя было легко изменить. Код продолжали использовать до лета 1916 года. Действующая таблица подстановки, которая использовалась для шифрования, генерировалась механическим устройством с миниатюрами и отделениями для букв.

Приказы об изменении ключа были посланы радиосвязью. Произошедшая путаница в период изменений привела к тому, что сообщение отправлялись с помощью нового шифра, а затем повторялись со старым. Изменения ключа происходили не часто, только 6 раз с марта и до конца 1915 года, но с 1916 года они участились.

Захват шифровальной книги HVB

Не менее важный код, который использовался немецким флотом, содержался в книге «Handelsverkehrsbuch» (HVB). Ее копия попала к британцам после успешного захвата Немецко-австралийского парохода «Хобарт» в Австралии 11 августа 1914 года. Немецкий флот использовал код из шифровальной книги HVB для связи с торговыми судами, а также внутри Флота открытого моря.

Листы из книги HVB (больше можно посмотреть тут):

HVB была выпущена в 1913 году для всех военных кораблей с радиосвязью, военно-морского командования и береговых станций, а также разошлась по главным офисам восемнадцати немецких пароходств для выдачи их собственным судам с радиосвязью.

В коде использовалось 450000 возможных перестановок из четырех букв. Это давало альтернативное представление того же значения, добавляя дополнительные десять букв, группировавшихся для использования в сообщениях. Чаще всего кодом пользовались патрульные суда. Также он применялся для обычных задач, вроде входа и выхода из порта. Подводные лодки использовали код с более сложным ключом.

В 1914 году из сообщений радиосвязи стало известно, что немецкая разведка узнала о переходе книги HVB к британцам. Но тем ни менее код заменили лишь в 1916 году на «Allgemeinefunkspruchbuch» (AFB) вместе с новым методом кодирования. Британцы получили хорошее представление о новом методе шифрования с тестовых сигналов, прежде чем его ввели для реальных сообщений. На этот раз еще больше организаций получили новый код. По сравнению с предшественником у AFB было больше групп, но только с двумя буквами. Первую захваченную копию взяли со сбитого «Zeppelin», а другие изъяли из затонувших подводных лодок.

Листы из книги AFB (больше можно посмотреть тут):

Захват шифровальной книги VB

В 1914 году в Комнату 40 попала копия третей шифровальной книги Германии под названием «Verkehrsbuch» (VB). Она была восстановлена ​​после потопления немецкого эсминца S119 в сражении у острова Тексел. Командир корабля выбросил за борт секретные документы в свинцовой коробке и считалось, что они потеряны. Но спустя месяц коробку вытащили и передали для дешифрования сотрудникам Комнаты 40. В коробке находилась копия «Verkehrsbuch», которую использовал командующий немецкого флота. В коде было 100 000 групп из 5 цифр, каждая имела особое значение. Его применяли для шифрования телеграмм, отправленных за границу на военные корабли и военно-морские атташе, посольства и консульства.

Код из VB открывал доступ к средствам связи между военно-морскими атташе в Берлине, Мадриде, Вашингтоне, Буэнос-Айресе, Пекине и Константинополе.

Дешифрованный командой Комнаты 40 журнал немецкой подводной лодки U20 (находится в Национальном архиве Лондона)

Комната 40 регулярно перехватывала сообщения и обладала очень точной информацией о позиции немецких кораблей. Все же британские корабли получили четкие инструкции с указанием использовать радио как можно реже и на самой низкой частоте

Телеграмма Циммермана

Наиболее значимым достижением Комнаты 40 в истории военно-морских сражений стала расшифровка Телеграммы Циммермана. Она датировалась 19 января 1917 года и направлялась от Министерства иностранных дел Германии к послу Генриху фон Экардту в Мексике.

Под видом дипломатического сообщения телеграмму передали по радио и телеграфу через нейтральные государства: Швецию и США. Германии пришлось использовать телеграфные каналы Британии и Америки. Немцы были вынуждены пойти на такой риск, поскольку не имели прямого телеграфного доступа к западному полушария, так как англичане обрезали их трансатлантические кабели и уничтожили передающие станции.

Телеграмма Циммермана

В тексте телеграммы сообщалось, что министр иностранных дел Германии Артур Циммерман предложил Мексике территории США (Аризону, Нью-Мексико и Техас), если та примет участие в войне в качестве союзника Германии. Правительство Британии понимало ценность данного сообщения. Но стоило решить две проблемы. Во-первых, объяснить американцам, как была получена Телеграмма, при этом не раскрывая того факта, что британская разведка проверяет дипломатическую почту нейтральных стран. Во-вторых, дать публичное объяснение того, как Телеграмма была расшифрована, но так, чтобы Германия ничего не заподозрила (о том, что коды взломаны).

Первая проблема решилась тогда, когда британцы получили шифрованный текст Телеграммы из телеграфного отделения в Мексике. Немецкий посол передал сообщение из Вашингтона в Мексику коммерческим телеграфом, поэтому у мексиканского телеграфного отделения оказалась копия зашифрованного текста. Британский агент добыл эту копию и передал американцам. Текст был зашифрован кодом 13040, образец которого Британия заполучила еще в Месопотамии. Немцы зашифровывали свои сообщения с помощью обычного алгоритма Министерства иностранных дел и ключа под номером 0075, который эксперты Комнаты 40 уже частично взломали. Алгоритм включал в себя замену слов (кодирование), а также замену букв (шифрование). Это обычная практика, которую в Германии использовали и в другом методе шифрования — шифре ADFGVX.

По «официальной» версии дешифрованный текст Телеграммы был украден британцами в Мексике и передан американцам. И 6 апреля 1917 года США объявили войну Германии.

Шифр ADFGVX

Разработчик шрифта — офицер связи полковник Фриц Небель. Особенность данного шифра заключалась в том, что он строился на соединении базовых операций замены и перестановки. Часть шифра, отвечающая замене, основывалась на квадрате Полибия.

В шифрограмме содержались лишь буквы «A», «D», «F», «G» и «X» (от сюда и название шифра). Выбор именно этих букв не был случайным. Если представить их в виде точек и тире кода Морзе, то они будут существенно отличаться друг от друга. Фактически — это был квадрат Полибия, в который в определенном порядке вписывался латинский алфавит. С 1918 года добавилась буква «V», усложнив шифр и увеличив сетку шифрования до 36 символов. Это позволило включить в открытый текст цифры от 0 до 9, кроме того буквы I и J стали шифроваться по-разному.

В основе шифра находилось 6 букв: «A», «D», «F», «G», «V» и «X». Таблица шифрозамен для ADFGX представляла собой матрицу 5 х 5, а для ADFGVX – 6 х 6. Строки и столбцы обозначались буквами, входящими в название шифра. Расположение элементов в таблице являлось частью ключа.

Шифрозамена для буквы исходного текста состояла из букв, обозначающих строку и столбец, на пересечении которых она находилась.

На втором этапе для выполнения перестановки полученный набор шифрозамен вписывался построчно сверху-вниз в таблицу. В таблице было строго определено количество столбцов или оно соответствовало количеству букв в ключевом слове. Нумерация столбцов либо предварительно оговаривалась сторонами либо соответствовала положению букв ключевого слова в алфавите. Создавалась новая таблица с ключевым словом в верхней строке.

Для примера — рассмотрим сообщение на английском: «attack will begin in 11 am». В качестве ключа можно взять слово «SECRET». Но как правило, использовались более длинные ключевые слова или фразы.

Столбцы таблицы были отсортированы в алфавитном порядке.

Далее буквы выписывались из столбцов в соответствии с их нумерацией, при этом считывание происходило по столбцам, а буквы объединялись в пятибуквенные группы. Таким образом, окончательный вид шифротекста выглядел так: 

G X F G F F D F F A D D F A G F X D F A D X V F A F G F D D X X V F A X V D A G A X

Чтобы восстановить исходный текст требовалось выполнить действия, обратные шифрованию. Последовательность столбцов можно было привести к первоначальному порядку, используя ключевое слово. Знание расположений символов в исходной таблице помогало расшифровать текст.

Текст телеграммы:

Мы намерены начать с 1 февраля беспощадную подводную войну. Несмотря ни на что, мы попытаемся удержать США в состоянии нейтралитета. Однако в случае неуспеха мы предложим Мексике: вместе вести войну и сообща заключить мир. С нашей стороны мы окажем Мексике финансовую помощь и заверим, что по окончании войны она получит обратно утраченные ею территории Техаса, Новой Мексики и Аризоны. Мы поручаем вам выработать детали этого соглашения. Вы немедленно и совершенно секретно предупредите президента Каррансу, как только объявление войны между нами и США станет совершившимся фактом. Добавьте, что президент Мексики может по своей инициативе сообщить японскому послу, что Японии было бы очень выгодно немедленно присоединиться к нашему союзу. Обратите внимание президента на тот факт, что мы впредь в полной мере используем наши подводные силы, что заставит Англию подписать мир в ближайшие месяцы.

Завершение истории

Германское командование приступило к корректировке своих шифров лишь с 1916 года, ежемесячно меняя коды (а позднее даже ежесуточно). Но при этом принцип шифрования остался прежним. И к этому времени специалисты из Комнаты 40 уже совсем освоились с немецкой шифровальной системой, ускорив процесс дешифровки сообщения. Иногда содержание немецких радиограмм в Лондоне узнавали раньше их адресата.

Старое Адмиралтейство

В 1919 году Комнату 40 расформировали и на ее базе, а также на базе криптографического подразделения разведки британской армии MI1b (англ. Military Intelligence, Section 1) была сформирована Правительственная школа кодирования и шифрования (GC&CS). Во время Второй мировой войны эта школа размещалась в Блетчли-Парке и впоследствии стала независимой от военной разведки службой радиоэлектронной разведки. В 1946 году она была переименована в Центр правительственной связи (англ. Government Communications Headquarters, GCHQ), а с 1951 года по 1952 год перемещена в Челтнем. Но фактическая комната 40 до сих пор располагается на первом этаже в Здании Адмиралтейства на Уайтхолл в Лондоне.

Комната 40 | это… Что такое Комната 40?

Адмиралтейство в Уайтхолле, построенное в 1726 году. Комната 40 располагалась на первом этаже в северном крыле.

Комната 40 (англ. Room 40) — подразделение Британского Адмиралтейства, которое было ведущим криптографическим органом Великобритании во время Первой мировой войны. Было сформировано в октябре 1914, вскоре после начала войны. За свою историю сотрудники «Комнаты 40» расшифровали около 15 000 немецких сообщений.^[1] Отделу предоставлялись копии всех перехваченных коммуникационных сообщений, включая сообщения телеграфа и радио. До мая 1917 отделом управлял Альфред Юинг (Alfred Ewing), позже управление перешло адмиралу Реджинальду Холлу (Reginald Hall). ^[2]

Содержание 1 Формирование 1.1 Потеря «Магдебурга» и захват шифровальной книги SKM 1.2 Пароход «Хобарт» и захват шифровальной книги HVB 1.3 Потеря немецкого эсминца S119 и захват шифровальной книги VB 2 Внутренняя организация Комнаты 40 3 Перехват сигнала и пеленгация 4 Телеграмма Циммермана 5 Слияние с Военной разведкой (MI) 6 Примечания 7 Литература 8 Ссылки

Формирование

Центр правительственной связи (GCHQ) в Челтнеме.

В 1911 году отдел Комитета обороны Империи по коммуникациям заключил, что в случае войны с Германией немецкие подводные пути сообщения должны быть уничтожены. В ночь с 3 на 4 августа 1914 года кабельное судно «Алерт» определило местонахождение и обрезало пять трансатлантических кабелей Германии, которые достигали Ла-Манша. ^[3] Вследствие этого увеличилось число сообщений, переданных по радио. Теперь они могли быть только перехвачены, а чтобы скрыть значение сообщений использовались коды и шифры, и ни у Великобритании, ни у Германии не было организаций, способных расшифровывать и интерпретировать сообщения. В начале войны у британского флота была только одна беспроводная станция для перехвата сообщений в Стоктоне.

Перехваченные сообщения отправлялись в разведывательный отдел Адмиралтейства, но никто не знал, что с ними делать. Контр-адмирал Генри Оливер был назначен Директором Управление военно-морской разведки в 1913 году. Его друга Альфреда Юинга (Alfred Ewing), Директора учебного командования военно-морских сил (DNE), попросили собрать группу для расшифровывания сообщений. Он обратился к сотрудникам военно-морских колледжей Осборна и Дартмута. Аластер Деннистон (Alastair Denniston) преподавал немецкий язык, затем стал заместителем руководителя Комнаты 40, позже получил пост руководителя организации — преемника Комнаты 40, Правительственной школы кодирования и шифрования (англ.  Government Code and Cypher School), и Блетчли-Парка (англ. Bletchley Park) — подобной организации во Второй мировой войне. Остальные работали на Комнату 40 временно.^[4]

Станция береговой охраны Ханстэнтон в Норфолке и Стоктон составляли центральное подразделение по перехвату сообщений, вместе с частными станциями почтового отделения и Компании Маркони. В конце сентября преподаватели добровольцы вернулись к своим основным обязанностям за исключением Деннистона (Alastair Denniston), но помимо способов расшифровки немецких военно-морских сообщений другой работы было немного.

Потеря «Магдебурга» и захват шифровальной книги SKM

«Магдебург»

В 1914 году в руки англичан попала «Книга сигналов императорского флота» (Signalbuch der Kaiserlich Marine, SKM) с немецкого крейсера «Магдебург». Два лёгких крейсера, «Магдебург» и «Аугсбург» (Augsburg), и группа эсминцев проводили разведку Финского залива, когда суда разделились в тумане. «Магдебург» сел на мель у острова Оденсхольм недалеко от берега Эстонии, контролируемого Россией. Судно не смогли снять с мели, и команду взял на борт эсминец SMS V26. Командующий, капитан третьего ранга Хабенихт (нем. Richard Habenicht) готовился взорвать судно после эвакуации команды, но туман начал рассеиваться, и два российских крейсера «Паллада» и «Богатырь» приблизились и открыли огонь. Прежде чем секретные документы могли быть переданы на эсминец или должным образом уничтожены, вся команда «Магдебурга» была захвачена русскими.^[5] Одна из шифровальных книг была найдена на крейсере, вторая была поднята водолазами с морского дна вместе с другими документами и текущим шифровальным ключом. Один из экземпляров захваченной книги было решено передать британским союзникам. 13 октября она была доставлена британским военным судном в Адмиралтейство и была вручена персонально Первому Лорду Адмиралтейства У. Черчиллю. Позже он передал её контр-адмиралу Оливеру.

SKM сама по себе как средство для расшифровки сообщений была неполна, поскольку сообщения обычно и зашифровывались, и кодировались. К. Дж. Э. Роттер (англ. C. J. E. Rotter), немецкий эксперт военно-морского разведывательного отдела, получил задание с помощью шифровальной книги SKM интерпретировать перехваченные сообщения, большинство которых получались бессмысленными при расшифровке. Позже шифр был сломан, фактически дважды, поскольку он был изменён спустя несколько дней, и процедура интерпретации сообщений была определена.^[5] Шифрование было простой таблицей замены одной буквы другой во всех сообщениях.

Перехваченные сообщения оказались сводками разведки о местонахождении союзных кораблей. Было замечено, что подобные закодированные сообщения передавались на короткой волне и не перехватывались из-за недостатка приёмников. Было предписано контролировать коротковолновые передачи. Результатом была информация о движениях немецкого флота.

SKM была кодом, обычно используемым немецким флотом во время важных действий. Она была получена из обычных сигнальных книг, используемых и британскими, и немецкими флотами, у которых были тысячи предопределенных инструкций, которые для передачи между судами могли быть представлены простыми комбинациями сигнальных флагов или вспышек лампы. Было 34 300 инструкций, каждая из которых представлялась различной группой из трёх букв.

Пароход «Хобарт» и захват шифровальной книги HVB

Второй важный код, используемый немецким флотом, был захвачен в самом начале войны в Австралии. Немецко-австралийский пароход «Хобарт» (англ. Hobart) был захвачен около Мельбурна 11 августа 1914 года. В шифровальной книге Handelsverkehrsbuch (HVB) содержался код, используемый немецким флотом, чтобы общаться с его торговыми судами^[6].

HVB была первоначально выпущена в 1913 году для военных кораблей с радиосвязью, для военно-морского командования и прибрежных станций. Также была роздана главным офисам восемнадцати немецких пароходств для выдачи их собственным судам с радиосвязью. Код использовал 450 000 возможных перестановок из четырех букв, позволявших альтернативные представления того же самого значения, плюс дополнительные десять букв, группировавшихся для использования в сообщениях. Код использовался в основном легкими силами, такими как патрульные суда, и подводными лодками, но с более сложным ключом. Однако их длительное нахождение в море означало, что код менялся, пока они отсутствовали, и довольно часто сообщения приходилось повторять, используя старый ключ, давая непосредственную информацию о новом ключе.

Потеря немецкого эсминца S119 и захват шифровальной книги VB

Третья шифровальная книга была получена после затопления немецкого эсминца S119 в сражении у острова Тексел (Battle off Texel). 17 октября крейсеру «Неустрашимый» (Undaunted), вместе с четырьмя эсминцами Ланс (Lance), Леннокс (Lennox), Легион (Legion) и Лоял (Loyal), было приказано перехватить четыре немецких эсминца (S115, S117, S118, и S119), двигавшихся с юга Текселя, чтобы установить мины. Немецкие суда были побеждены, и после короткого сражения были затоплены. Командующий S119 бросил за борт все секретные документы. 30 ноября ящик с этими документами был обнаружен британским траулером и отправлен в Комнату 40. Он содержал копию Verkehrsbuch (VB) — шифровальной книги, обычно используемой Адмиралами немецкого флота. ^[7]

Код состоял из 100 000 групп из 5 цифр, каждая с особым значением. Он был предназначен для использования в телеграммах, посланных за границу на военные корабли и военно-морским атташе, посольствам и консульствам. Его самая большая важность во время войны состояла в том, что он позволял связываться военно-морским атташе в Берлине, Мадриде, Вашингтоне, Буэнос-Айресе, Пекине.

Внутренняя организация Комнаты 40

В начале ноября Капитан Уильям Реджинальд Холл (Reginald Hall) был назначен новым Директором Разведывательного подразделения (Director of the Intelligence Division), заменив Оливера (Henry Oliver). Как только новая организация начала развиваться и показывать результаты, стало необходимо поместить её на более формальную основу. 6 ноября 1914 года организация переехала из офиса Юинга (Alfred Ewing) в Комнату 40 в старое здание Адмиралтейства.^[8]

Капитан Фишер, 1883

Все полученные и расшифрованные сообщения должны были храниться в абсолютном секрете, их копии передавались только начальнику штаба и директору Разведки. Было решено, чтобы кто-то из отдела разведки должен быть назначен для рассмотрения сообщений и их интерпретации с точки зрения общеизвестной информации. Для этой работы выбрали Герберта Хоупа (англ. Herbert Hope), который ранее работал над маршрутами движения вражеских судов. Хоуп попытался понять сообщения, которые ему дали и сделать полезные наблюдения, но без более общего доступа к ранее полученной информации, его заметки были бесполезны. Он сообщил Холлу, что нуждается в большей информации. 16 ноября, после встречи с Фишером (глава военно-морских сил Великобритании), Хоупу предоставили полный доступ к информации вместе с инструкциями передавать два раза в день отчеты Фишеру.

Частью обязанностей Хоупа стало решать, какие из сообщений были незначительны и должны быть только зарегистрированы, а какие нужно передать выше. У немецкого флота было заведено каждый день по радиоканалу передавать точное положение каждого судна и предоставлять регулярные отчеты о передвижении в море. Таким образом, была возможность создать точную картину действий Немецкого флота, исходя из их маршрутов понять, где находятся минные поля и безопасные пути. Большая часть этой информации, однако, не выходила за пределы Комнаты 40 и нескольких старших членов адмиралтейства, поскольку способности Британского Штаба читать немецкие сообщения был присвоен огромный приоритет секретности. Никакие сообщения, обработанные Комнатой 40, не могли быть отосланы без личного одобрения Оливера (за исключением некоторых одобренных Первым лордом или Лордом Адмиралтейства). Члены комнаты 40 понимали, что дешифрованная ими информация не использовалась в полной мере из-за чрезвычайной тайны и запретов обмениваться информацией с другими отделами разведки.

Перехват сигнала и пеленгация

И британские, и немецкие службы перехвата начали экспериментировать с радиооборудованием пеленгации в начале 1915 года. Капитан Раунд (англ. Round), работающий на Маркони, проводил эксперименты для армии во Франции, и Холл приказал ему построить систему пеленгации для флота. Первая такая станция была в Лоустофте, позже были построены станции в Леруике, Абердине, Йорке, Фламборо-Хеде и Бирхингтоне, и к маю 1915 адмиралтейство могло отслеживать немецкие субмарины, пересекающие Северное море. Некоторые из этих станций работали в режиме сбора немецких сообщений, в Комнате 40 была создана новая секция для определения местоположения судов по расшифрованным сообщениям.

У комнаты 40 была очень точная информация о положениях немецких судов, но приоритетом адмиралтейства по-прежнему оставалась секретность. С июня 1915 регулярные разведывательные сводки о положениях судов перестали передаваться всем адмиралам, и направлялись только непосредственно к Джеллико, командующему Британским Флотом (Гранд-Флит). Точно так же он был единственным человеком, который получал точные карты немецких минных полей, подготовленные Комнатой 40. Все суда действовали в соответствии с инструкциями использовать радио настолько редко, насколько возможно, на самой низкой мощности. Комната 40 извлекла огромную выгоду из свободной передачи сообщений между немецкими судами (что дало британцам много внутренних сообщений для сравнения и анализа), а также из привычки немцев передавать всегда на полной мощности (что облегчало перехват этих сообщений). Немецким флотом до 1917 не было предпринято никаких попыток ограничить использование радиосвязи, а позже это было сделано только в ответ на использование британцами пеленгации, но не потому, что они считали, что сообщения расшифровывались.

Телеграмма Циммермана

Фотокопия телеграммы Циммермана

Комната 40 играла важную роль в нескольких морских боях во время войны, особенно в обнаружении немецких действий в Северном Море. Однако наиболее существенным вкладом была расшифровка Телеграммы Циммермана, сообщения из немецкого Министерства иностранных дел, переданного через Вашингтон послу Германии в Мексике Генриху фон Экардту (Heinrich von Eckardt). В открытом тексте сообщения Найджел де Гри (англ. Nigel de Grey) и Уильям Монтгомери (англ. William Montgomery) обнаружили, что немецкий Министр иностранных дел Артур Циммерман предлагает Мексике территории США — Аризону, Нью-Мексико, и Техас, взамен Мексика должна была присоединиться к войне в качестве немецкого союзника. Сообщение передал в США капитан Холл, была разработана схема (включающая неизвестного агента в Мексике и кражу), чтобы скрыть то, как был получен открытый текст, и то, как США получили копию. Сообщение было обнародовано Соединенными Штатами, которые объявили войну Германии 6 апреля 1917, вступив в войну в качестве Союзника.^[9][10]

Слияние с Военной разведкой (MI)

В 1919 году Комната 40 была расформирована, и на её базе, а также базе криптографического подразделения разведки британской армии MI1b была сформирована Правительственная школа кодирования и шифрования (GC&CS), которая во время Второй мировой войны размещалась в Блетчли-Парке. Впоследствии она стала независимой от военной разведки службой радиоэлектронной разведки, в 1946 году переименована в Центр правительственной связи (англ. Government Communications Headquarters, GCHQ) и в 1951—1952 годах перемещена в Челтнем.

Примечания

1. ↑ Lieutenant Commander James T. Westwood, USN Electronic Warfare and Signals Intelligence at the Outset of World War I. NSA. Архивировано из первоисточника 3 июля 2012. Проверено 4 мая 2009.
2. ↑ Johnson British Sigint. — P. 32.
3. ↑ Winkler. «Information in World War I». pp. 848—849.
4. ↑ James Morton, pp.90-91
5. ↑ ^{1 2} James Morton, p.91
6. ↑ James Morton, pp.91-92
7. ↑ Halpern Paul G. A Naval History of World War I. — US Naval Institute Press, 1995. — P. 35–37. — ISBN 1557503524
8. ↑ James Morton, p.
9. ↑ Historical Notes: 184 King’s Road, Tighnabruaich. The Independent, 8 September 1999. Архивировано из первоисточника 26 августа 2011. Проверено 23 мая 2009. (англ.)
10. ↑ James Morton, pp. 94-96

Литература

• Andrew Christopher Her Majesty’s Secret Service: The Making of the British Intelligence Community.  — New York: Viking, 1986. — ISBN 0-670-80941-1
• Beesley Patrick Room 40: British Naval Intelligence, 1914—1918. — Long Acre, London: Hamish Hamilton Ltd, 1982. — ISBN 0-241-108640-0
• Morton James Spies of the First World War. Under Cover for King and Kaiser. — Richmond, Surrey, United Kingdom: the National Archives Kew, 2010. — ISBN 978 1905615469
• Denniston Robin Thirty secret years: A.G. Denniston’s work for signals intelligence 1914-1944. — 2007. — ISBN 0955364809, Сокращенный перевод с английского: Виталий Крюков, Киев, 2010 г.,http://www.x-libri.ru/elib/mortn000/index.htm
• Johnson John The Evolution of British Sigint, 1653—1939. — London: H.M.S.O., 1997.
• Koerver Hans J. Room 40: The Fleet in Action. — Steinbach: LIS Reinisch, 2008. — ISBN 978-3-902433-76-3
• Koerver Hans J. Room 40: The Fleet in Being. — Steinbach: LIS Reinisch, 2009.  — ISBN 978-3-902433-77-0
• Tuchman Barbara W. The Zimmermann Telegram. — New York: Ballantine Books, 1958. — ISBN 0-345-32425-0
• Winkler, Jonathan Reed (July 2009). «Information Warfare in World War I». The Journal of Military History 73: pp. 845–867.

Ссылки

• The Papers of William Clarke, who worked in Room 40, are held at Churchill Archives Centre in Cambridge and are accessible to the public.
• The Papers of Alexander Denniston, second in command of Room 40, are also held at Churchill Archives Centre.
• The Papers of William Reginald Hall, joint founder of Room 40, are also held at Churchill Archives Centre.
• Original Documents from Room 40: LUSITANIA case; Naval Battle of Jutland/Skagerrak; The Zimmermann/Mexico Telegram; German Submarine Warfare and Room 40 Intelligence in general; PhotoCopies from The National Archives, Kew, Richmond, UK.

Историческая пресса | Великолепные дешифровщики времен Первой мировой войны из комнаты 40

Даже в сумраке раннего утра Тед Палмер, закутавшись в теплое пальто, узнал человека, пришедшего из-за лондонского дождя на свой первый рабочий день в новом офисе, как «парижского костюмера».

, и, по крайней мере, по репутации, уже зарекомендовавший себя как самый «активный, умный, предприимчивый, блестяще дедуктивный мозг» в своем отделе, что означало «вернее, настоящий Шерлок Холмс». в скудно обставленную угловую комнату наверху, где ему предстояло провести большую часть следующих трех лет. Это было 6 сентября 1914, а примерно в 400 милях от него миллион солдат союзников тогда отчаянно толкали свои плечи на линию фронта, избитую наступающей немецкой армией на окраинах Парижа.

Сам Палмер был валлийским физиком-исследователем, прикомандированным к Британскому Адмиралтейству, а точнее к OB (Old Building) 40, отделу криптографии, занимавшемуся взломом немецких военных и дипломатических кодов. Иногда его называли «Комнатой 40», но на самом деле это был лабиринт взаимосвязанных «укромных уголков, кабинетов и похожих на казармы печатных бассейнов» различных форм и размеров, и при пиковой нагрузке в нем работало около 800 операторов беспроводной связи, девяносто криптографов и других специалистов. специалисты. 19 февраля17 Ученые из Комнаты 40 должны были сыграть значительную роль во влиянии на окончательный исход войны, когда они успешно расшифровали «Телеграмму Циммермана», в которой правительство Германии стремилось побудить Мексику напасть на Соединенные Штаты, ключевой момент в США. решение президента Вудро Вильсона вступить в военные действия на стороне союзников.

Фигура «Шерлока Холмса», появившаяся из-под дождя Уайтхолла тем сентябрьским утром, была 59-летним (Джеймсом) Альфредом Юингом, седовласым шотландцем, который был первым профессором инженерии в Университетском колледже в своем родном Данди. перед тем, как занять академическую должность в Кембридже, а 19 апреля03, чтобы присоединиться к Адмиралтейству в недавно созданной должности директора военно-морской разведки (DNE) в Гринвиче. О Юинге говорили, что он «всегда следил за своим внешним видом, его костюмы были в основном серыми, к которым он обычно носил — независимо от моды — белую полоску пике на жилете, сиреневую рубашку, белый воротник с бабочкой. и темно-синий галстук-бабочка с белыми пятнами.» К этому ансамблю недавно прибывший DNE иногда добавлял трость с набалдашником из слоновой кости, которой он время от времени тыкал в нос удивленному коллеге для дополнительного акцента в разговоре.

Джеймс Альфред Юинг

Физически Юинг был чем-то вроде ары в логове британской военно-морской разведки. В профессиональном плане он, вероятно, был самым выдающимся из различных интеллектуалов и ученых, проходивших через Комнату 40 во время Первой мировой войны, и в этот список также входил пресвитерианский священник с «голосом сирены» и библейский авторитет, ставший взломщиком кодов по имени Ревд. . Уильям Монтгомери; Найджел де Грей, книжный редактор, получивший образование в Итоне, с такими мягкими манерами, что его ласково называли «дверной мышью», но который не любил ничего, кроме как небрежно деконструировать, казалось бы, невозможные шифры для собственного развлечения; Дилвин «Дилли» Нокс, ученый-классик и папиролог, который по рассеянности забыл пригласить двух своих братьев на свою свадьбу, и который, как позже говорили, проделал некоторые из своих лучших работ военного времени, лежа в ванне, которую он установил в его офис Адмиралтейства; и Аластер Деннистон, бывший шотландский олимпийский хоккеист на траве и всемирно известный эксперт по немецкой литературе, который до сих пор работал аналитиком британской разведки во время Второй мировой войны.

Капитан Реджинальд «Блинкер» Холл

Руководил этой группой с ноября 1914 года и соответствовал им всем по личной идиосинкразии 44-летний капитан (впоследствии адмирал) Реджинальд Холл, известный как «мигалка» из-за выраженного подергивания лица, которое, как говорят, вызвало один из его глаз. «вспыхивать, как сигнальная лампа военно-морского флота», черта, которую он сочетал с проницательным взглядом, роскошными густыми бровями, заметно вставными зубами и, по словам посла США в Лондоне в телеграмме домой к президенту Вильсону, «интеллект, который [сделал ] он единственный гений, которого развила война… Ни в художественной литературе, ни на самом деле вы не можете найти такого человека, который мог бы сравниться с ним».39 был прямым преемником этой команды блестящих и часто эксцентричных гражданских ученых, юристов, издателей, школьных учителей и богословов, собравшихся двадцатью пятью годами ранее в здании Адмиралтейства в Уайтхолле.

Примерно 30 января 1917 года Уильям Монтгомери и Найджел де Грей из Комнаты 40 успешно расшифровали секретное сообщение, отправленное министром иностранных дел Германии Артуром Циммерманом своему послу в Мексике. Мигалке Холлу пришлось с некоторой осторожностью использовать этот прорыв, позаботившись о том, чтобы довести телеграмму до сведения Вашингтона, не упустив при этом того, что Комната 40 может читать дипломатический трафик противника. В результате только 22 февраля Холл поделился содержанием телеграммы с американским посольством в Лондоне. Оттуда копия расшифрованного текста попала к госсекретарю США, а затем к президенту Вильсону. Уилсон, не склонный к публичным проявлениям эмоций, несколько раз воскликнул: «Боже мой!», когда 1 марта читал его за своим столом в Белом доме. Всего через пять недель США объявили войну Германии. Как писал Уинстон Черчилль: «Теперь возник [и] начал вооружаться новый Титан, долгое время находившийся под сомнением… Конец, наконец, был близок» 9.0005

Кристофер Сэндфорд

Дешифровщики работают в комнате 40, июнь 1919 г. (Абердинский университет)

Здание Адмиралтейства из «Конногвардейского парада» (Дэвид Ллифф)

Вас также может заинтересовать:

• The Zimmermann Telegram
• Семь самых храбрых женщин-секретных агентов
• Секретная мирная миссия Танкреда Борениуса во время Второй мировой войны

Первая мировая война: технология Первой мировой войны: секретный разведывательный отдел комнаты 40

После начала боевых действий в августе 1914 года секретное разведывательное подразделение Адмиралтейства, Комната 40, активизировало свои операции по наблюдению и взлому кодов против Германии, предоставляя британским вооруженным силам революционную информацию о планах врага. Во второй части серии, состоящей из двух частей, рассказывается об операциях Комнаты 40 с начала боевых действий до конца войны.

Комната 40 была секретным отделом Адмиралтейства по сбору и обработке разведывательных данных, который предоставлял жизненно важные сведения британскому военному командованию и их союзникам во время Первой мировой войны.

Расположенный в здании Адмиралтейства в Лондоне, он был во многих отношениях предшественником более согласованных и изощренных операций по взлому кодов в Блетчли-парке во время Второй мировой войны.

Первая часть этого взгляда на вклад Комнаты 40 в военные действия ( E&T , июнь 2014 г.) исследовал роль разведки Адмиралтейства в преддверии объявления военных действий в августе 1914 г. Вскоре после этого всем национальным комбатантам стало ясно, что способность приспосабливаться и меняться в соответствии с новыми обстоятельствами будет определять победители и проигравшие. Британцы уже предприняли меры для защиты своей глобальной телеграфной кабельной сети — «Всекрасной линии» — и ограничили немецкую международную телеграфную связь, перерезав пять подводных немецких кабелей у атлантического побережья.

В начале войны коды и шифры, использовавшиеся военными, военно-морскими и дипломатическими службами всех сторон, были относительно примитивными, унаследованными от эпохи кавалерии на суше и парусного спорта на море. Было осознание необходимости секретности, поэтому сигналы сначала кодировались с использованием общих кодовых книг; затем для дополнительной безопасности сигналы шифровались. Однако концепции, лежащие в основе этих методов, были явно устаревшими, а также все более уязвимыми для нововведений в методах взлома кода.

Основная немецкая военно-морская кодовая книга, называемая Сигнальной книгой Императорского флота («Signalbuch der Kaiserlichenmarine»), рассматривала методы кодирования беспроводных сигналов как запоздалую мысль, добавленную к публикации, в которой основное внимание уделялось традиционным средствам передачи сигналов на море, т. Е. Использование флагов и другие визуальные приемы, такие как вспышки света.

Дизайн этой и других кодовых книг, использовавшихся Императорским флотом Германии и немецкой армией, был предельно прост. Кодовые книги перечисляли простые слова в алфавитном порядке, но также располагали кодовые слова в алфавитном порядке, что делало закодированные сигналы очень уязвимыми для взломщиков кодов, даже если они не имели прямого доступа к используемым кодовым книгам.

Коды, предназначенные для взлома

В любом случае дешифровщикам Британского Адмиралтейства, работавшим в Комнате 40, изначально не нужно было заниматься взломом структур кодовой книги: это произошло потому, что все три основных немецких военно-морских кодовых книги были захвачены в течение несколько месяцев после начала боевых действий.

Точно так же методы шифрования, используемые для «супершифрования» закодированных сигналов, оказались на удивление примитивными. В некоторых случаях они даже использовали простой «шифр Цезаря», где есть фиксированная замена одной буквы в алфавите на другую (так, например, закодированная буква A всегда заменяется на зашифрованную букву D). Эти шифры, пусть и немного более сложные, взломать было несложно.

Поэтому неудивительно, что дешифровальщики французской и британской армии разработали способ взлома шифровальной техники немецкой армии за короткий период мобильной войны вплоть до Первой битвы на Марне (сентябрь 1914 г.). Это оказалось удачным, поскольку после того, как траншеи были вырыты и проложены кабели, немецкая армия использовала очень мало беспроводной связи на Западном фронте до конца войны. Информация об этой ценной технике была передана обратно в Комнату 40, которая затем смогла расшифровать весь беспроводной трафик немецких военно-морских сил.

В течение некоторого времени конфликта, даже когда немецкие кодовые книги были заменены новыми версиями, они были структурированы таким же образом с использованием того же алфавитного распределения простых слов/кодовых слов, и поэтому для их взлома потребовалось мало времени. Точно так же, хотя немецкие войска довольно регулярно меняли свои индивидуальные шифровальные ключи, они в течение двух-трех лет придерживались одних и тех же простых шифровальных систем, и британцам потребовалось некоторое время, чтобы взломать новые ключи.

Таким образом, с августа 1914 года британский Королевский флот имел непревзойденное представление о деятельности своего немецкого коллеги, прислушиваясь к инструкциям вражеских кораблей собираться в определенное время и одновременно включать огни гавани ( таким образом раскрывая, что боевой флот Имперского германского флота готовился к выходу в море на вылазку): одна из них привела к Ютландскому сражению (30 мая — 1 июня 1916).

Сбору разведывательной информации в Комнате 40 способствовало активное использование беспроводной связи ВМС Германии с подводными лодками и небольшими надводными кораблями, такими как тральщики, через частые промежутки времени объявляющими об отправлении, курсе и действиях.

Надо отметить, что адмиралы и командующие Королевского флота не всегда использовали этот урожай первоклассных разведданных с максимальной выгодой. Ютландская битва была эффективной по умолчанию, поскольку она напугала надводный флот Имперского немецкого флота и заставила его оставаться в порту до конца Первой мировой войны, но Королевский флот упустил возможность нанести удар по флоту противника. Действительно, Адмиралтейству потребовалось добрых два года, чтобы понять, как лучше организовать работу Комнаты 40.

Вопреки ожиданиям, основатель Room 40, инженер и физик сэр Джеймс Альфред Юинг оказался не особенно хорошим руководителем оперативного подразделения, и в 1917 году его заменил более динамичный (и коварный) капитан (впоследствии адмирал сэр) Уильям Реджинальд Холл (1870–1943), директор военно-морской разведки с 1914 по 1919 год (который был известен как «Моргалка» Холл из-за подергивания лица, из-за которого, как сообщается, один из его глаз моргал, как мигающий сигнальная лампа ВМФ).

Уязвимости системы безопасности

Прогресс в плане сбора и обработки разведывательной информации на суше в первые годы конфликта также был неоднородным. Противоборствующие армии, увязшие в окопах, прокладывали густые сети кабелей связи, вместо того, чтобы пользоваться беспроводной связью на фронте. Обе стороны также научились «подключаться» к телефонной и телеграфной связи своих врагов; но по иронии судьбы они не всегда уделяли достаточно внимания безопасности своих коммуникаций.

Возможно, самым важным достижением в британской дешифровке на этом этапе войны стало то, как дешифровщики Британской военной разведки (MI1b для армии, Комната 40 для Королевского флота) обратили свое внимание на дипломатическое подслушивание. Они стали интересоваться дипломатическими сообщениями не только Германии, но даже дружественных нейтральных стран, таких как США.

Дипломатическая кодовая книга США была взломана здравым, хотя и неоригинальным, трюком. Британцы вручили послу США в Лондоне дипломатическую ноту, которую, как они знали, нужно было полностью передать по телеграфу в Вашингтон. Прежде чем пересечь океан по подводному кабелю, закодированное теперь сообщение было отправлено по наземному телеграфному кабелю из Лондона в Корнуолл. Британцы смогли тайно перехватить сигнал на пути в Западную страну и использовали его, чтобы начать разработку структуры кодовой схемы США.

Это позволило британским военным и политическим лидерам следить за дипломатическими действиями США, такими как содействие мирным переговорам, и следить за усилиями Германии по принуждению нейтралов к поддержке своей точки зрения, прежде чем она введет неограниченную подводную войну на начало 1917 г. Кодовые книги, использовавшиеся в то время, были намного сложнее, чем ранние алфавитные кодовые книги. Кодовые слова теперь распределялись случайным образом, что значительно усложняло взлом новых кодовых книг, если физическая копия еще не была захвачена.

Необходимо было обработать примерно половину значений кодовых слов кодовой книги, прежде чем стало возможным взломать достаточное количество отдельных сообщений, чтобы понять их смысл. Поэтому потребовалось бы много усилий, чтобы взломать кодовую книгу с 10 000 кодовых слов, что в то время не было чем-то необычным. По мере развития Первой мировой войны немцы все чаще меняли свои шифровальные книги, поэтому сломать книгу нужно было довольно быстро, иначе все усилия будут потрачены впустую, когда будет введена новая. Дешифровщики будут использовать сложные логические допущения, чтобы идентифицировать, во-первых, кодовые слова, представляющие числа, знаки препинания и общие термины, такие как имена, единицы измерения, позывные и тому подобное. С этого момента они могли начать сосредотачиваться на все большем и большем количестве содержания закодированных сообщений.

Это был медленный и трудный процесс, для которого требовались люди, работающие со словами, такие как профессиональные лексикографы, специалисты по древней истории и другие специалисты-лингвисты, тогда как, напротив, во время Второй мировой войны для шифров требовались математики.

Ранние машины для взлома кода?

Взлом кодов был очень трудоемким процессом, и объемы собираемых данных вскоре стали перегрузкой для группы Комнаты 40 и ее ресурсов (доклад разведки союзников от 1918 отмечается, что дешифровщики «должны обладать способностью удерживать в уме от дюжины до 20 теорий, чтобы выстроить цепочку совпадений и рассуждений до тех пор, пока каждое звено не встанет на свое место и не сформирует связное целое»).

Где-то в 1916 году одному из них, чья личность, к сожалению, не установлена, пришла в голову идея использовать механизмы для разработки последовательности логических шагов процесса взлома кода, обычно известного как «блок-схема». Наука о взломе кодов и интерпретации разведывательных данных вот-вот вступит в новую и очень важную фазу, которая, как можно утверждать, приведет к инновациям, которые сыграют роль в развитии электронного компьютера, что приведет к созданию Колосса Блетчли-Парка.

Сохранилось немного веских свидетельств о природе устройства Комнаты 40 или о том, как оно функционировало. Из несколько обрывочной информации, доступной в Национальном архиве Великобритании в Кью, мы можем предположить, что какую бы физическую форму он ни принимал, это почти наверняка был тип табулятора перфокарт; но больше ничего нельзя сказать наверняка о «конфигурации оборудования», так сказать.

Счетная машина была электромеханической машиной, изобретенной для помощи в обобщении полевой информации, а позже и в бухгалтерских приложениях; вычислительный гигант IBM берет свое начало в технологии табулирующих машин. Единственная подсказка об оборудовании Room 40 — это упоминание «пианолы». Довольно часто устройство типа пианолы упоминалось в описании / введении к идее машин с перфокартами в истории компьютеров (фортепиано иногда называют одним из первых примеров механической автоматизации). Ключевым моментом является концепция «отверстия / не отверстия» как средство передачи машинных команд и / или информации, а не точная природа карты / рулона.

Дешифровщики использовали термин «шляпные» для этих случайно распределенных кодовых книг, как если бы кодовое слово для любого простого слова было извлечено из шляпы. Это привело к описанию команды женщин, работающих на станках, как «шлифовку» значений кодового слова «из шляпной машины».

Однако есть некоторая информация о том, как новое оборудование Комнаты 40 ускорило процесс определения кодовых слов. В документе о дипломатическом взломе кода есть краткий отчет о проекте: «До 19 мая не было осознано, что эта форма [случайно распределенного] кода требует особого обращения.16, когда был предоставлен отпуск для создания специального штата образованных женщин для работы с механизмом, с помощью которого можно было бы ускорить процесс угадывания … Этим методом [число] угадываемых кодовых слов сразу возросло до 20 ежедневно, а по закону возрастающей отдачи механически выросло до максимум 100 в день, и к тому времени код стал приблизительно читабельным». повышение производительности, которое мы обычно связываем с внедрением современных информационных технологий (ИТ) в требования, связанные с интенсивной обработкой данных. Еще одним свидетельством того, как ИТ меняет характер работы, в отчете добавляется, что «чтение коды оказались просто делом утомительной тяжелой работы для одного или двух экспертов и штата дам, обученных мисс Робертсон».0005

Конечно, современных историков техники очень огорчает и разочаровывает то, что о «машине для шляп» известно так мало сведений. Информация о его существовании помогает нам понять, почему в Блетчли-парке были изобретены машины для взлома кодов времен Второй мировой войны, такие как Colossus (и многие другие менее известные машины). Идея использования машин для взлома кодов не была новой в 1940 году, но это был еще один способ, которым предшественники Первой мировой войны помогли определить ход более позднего конфликта.

Наиболее сенсационно, Комната 40 перехватила телеграмму от министра иностранных дел Германии Артура Циммерманна в январе 1917 года, в которой он пытался втянуть Мексику в войну на стороне Германии путем военного нападения на США. Телеграмма была расшифрована, и ее содержание просочилось к президенту США: она сыграла свою роль во втягивании США в войну, нарушив баланс сил против Германии и ее союзников. Инцидент вошел в историю криптографии как перехват «телеграммы Циммермана».

Это был триумф не только для подслушивателей и дешифровальщиков, но и для Уильяма Холла, который придумал, как передать разведданные американцам, сохранив при этом два важных секрета. Первый секрет заключался в том, чтобы убедиться, что немцы не осознают, что Великобритания перехватывает и расшифровывает их секретные сообщения; это было жизненно важно в военном отношении. К счастью, немцы обвинили в утечке своих людей, а не врага, так что этот секрет был в безопасности. Кроме того, с политической точки зрения было жизненно важно, чтобы вторая тайна также действительно надежно хранилась. На этот раз в неведении пришлось держать американцев.

Мексиканская связь

Президент США Вудро Вильсон разрешил немцам соединить их кабели с кабелями, якобы исходящими из посольства США в Копенгагене, Дания. Причина этого заключалась в том, что, как упоминалось ранее, британцы перерезали кабели Германии и захватили ее международные беспроводные станции, получив контроль над ее связью с остальным миром.

Президент Вильсон разрешил Германии использовать средства США для связи с посольством Германии в Вашингтоне якобы по поводу его мирных предложений. Вместо этого Циммерманн использовал канал, чтобы попытаться спровоцировать более широкую войну, включая нападение на материковую часть США. Как бы им ни хотелось проинформировать американцев об этом дипломатическом мошенничестве, британцы не могли в то же время легко признать, что они перехватывают и просматривают сообщения США, проходящие через британские телеграфные сети (именно так направлялись сообщения из Копенгагена). К счастью, сообщение нужно было отправить в немецкую миссию в Мехико, и британцам удалось украсть копию сообщения по прибытии туда, которую затем показали американским властям.

После перемирия 1918 года потребность в комнате 40 отпала.