История фарфора в россии: История русского фарфора
Императорский фарфоровый завод. От истории создания до наших дней
Императорский фарфоровый завод , основанный в 1744 году в Санкт-Петербурге по указу дочери Петра Великого императрицы Елизаветы стал первым фарфоровым предприятием в России и третьим в Европе.
Именно здесь талантливый русский ученый Д.И.Виноградов (1720–1758) открыл секрет изготовления «белого золота». Он впервые в истории керамики составил научное описание фарфорового производства, близкое к новейшим понятиям керамической химии. Фарфор, созданный Виноградовым, по качеству не уступал саксонскому, а по составу массы приготовленной из отечественного сырья, приближался к китайскому.
В первые годы на Невской порцелиновой мануфактуре изготавливали мелкие вещи, в основном табакерки для императрицы Елизаветы Петровны, которые она, в свою очередь, дарила приближенным и отправляла в качестве дипломатических подарков. С 1756 года, когда Виноградову удалось построить большой горн, стали изготавливать более крупные предметы. К этому времени относится и создание первого сервиза «Собственного», принадлежавшего лично императрице.
С 50-х годов начали делать фарфоровые «куклы» — фигурки людей и животных. Несмотря на увеличение производства фарфора, изделия были доступны лишь узкому кругу приближенных. В ХVIII веке фарфор держали для престижа, в специальных кладовых, наряду с другими драгоценными вещами, и только спустя десятилетия им стали сервировать столы.
По положению и художественному развитию предприятие более всего зависело от расположения и потребностей императорского двора — в первую очередь монарха.
С приходом царствования Екатерины II ( 1762–1796 ) мануфактура была реорганизована и с 1765 года стала называться Императорским фарфоровым заводом, с поставленным перед ним задачей — «удовольствовать всю Россию фарфором». Большое влияние на русский фарфор оказала деятельность талантливого французского скульптора Ж.Д.Рашета, приглашенного на ИФЗ модельмейстером. При нем на заводе утвердилось влияние французского искусства, где господствовал классицизм.
Конец ХVIII века стал временем расцвета русского фарфора, а Императорский завод — одним из ведущих в Европе. Вершину славы Императорского завода составили заказанные Екатериной II роскошные сервизные ансамбли — «Арабесковый», «Яхтинский» , «Кабинетский», насчитывающие до тысячи предметов. Центральную часть ансамблей занимали настольные скульптурные украшения, прославляющие деяния императрицы. Аллегорическая живопись также прославляла добродетели Екатерины и отражала события ее царствования. С одобрения императрицы на заводе изготовили серию скульптур «Народы России» (около ста фигур), расширенную в дальнейшем типажами петербургских промышленников, ремесленников и уличных торговцев. В большом ассортименте завод выпускал вазы. Живопись гармонично сочеталась с формой, подчеркивая белизну фарфора и теплый тон блестящей глазури.
Современники очень ценили «екатерининский фарфор» и воспринимали его наряду с картинами и скульптурой знаменитых мастеров. «Нынешний фарфор,— отмечал в описании Санкт-Петербурга 1794 года известный этнограф и путешественник И.Г.Георги,— есть прекрасный как в рассуждении чистоты массы, так и в рассуждении вкуса и образования (т. е. формы) и живописи. В магазине видны весьма большие и с наипревосходнейшим искусством выработанные вещи».
С вступлением на престол, Павел I (1796–1801) унаследовал интерес матери к фарфоровому заводу. Он обеспечил завод крупными заказами, бывал здесь сам и с удовольствием показывал его своим высоким гостям.
Сервизы павловского периода не отличаются пышностью и торжественностью как екатерининские :они были рассчитаны на узкий круг приближенных лиц. Тогда же вошли в моду сервизы на 2 персоны — дежене.
Управление заводом князем Б.Юсуповым, большим знатоком и ценителем искусства, во многом способствовало развитию художественного направления павловского фарфора, который стал блистательной вершиной в деятельности Императорского завода.
Последним сервизом ХVIII века оказался сервиз, заказанный Павлом I в свою новую резиденцию — Михайловский замок. Им был сервирован стол в канун гибели императора. По воспоминаниям камер-пажа : «Государь был в чрезвычайном восхищении, многократно целовал росписи на фарфоре и говорил, что это один из счастливейших дней его жизни».
В период царствования Александра I (1801–1825) заводом управлял доверенное лицо императора граф Д.Гурьев. При нем началась большая реорганизация завода, которая проводилась под руководством профессора технологии Женевского университета Ф.Гаттенбергера. Для привлечения лучших отечественных и иностранных мастеров Гурьев не жалел средств. Заведовать скульптурной палатой назначили профессора Академии художеств С.Пименова, одного из выдающихся мастеров своего времени. Для утверждения на заводе стиля ампир были приглашены лучшие живописцы из Севрской фарфоровой мануфактуры. Однако, русский ампирный фарфор существенно отличался от севрского, служившего в то время эталоном художественных достижений в Европе.
Русский фарфор не столько прославлял деяния императора, а явился отражением национальных тем и сюжетов в искусстве, как , например, «Гурьевский» сервиз, ставший одой народу — победителю в Отечественной войне 1812 года. Отечественная война послужила и рождению серии «военных тарелок», изображавших солдат и офицеров в мундирах всех родов войск. Широкое распространение получила и портретная живопись. На Императорском заводе вошло в обычай изображать на чашках коронованных особ и известных деятелей того времени. Особенно прославленных полководцев.
Начиная с эпохи Александра I и до конца 60-х годов ХIХ века, особое место в выпуске завода занимали вазы. Золото стало одним из излюбленных декоративных материалов. Живопись была главным образом видовой и батальной. Вторую по значимости группу изделий составили дворцовые сервизы.
В александровскую и николаевскую (1825–1855 ) эпохи были изготовлены сервизы почти для всех резиденций Петербурга. Они отличались различными стилевыми направлениями. В числе других заявило о себе «русское» направление. По проектам ученого-археолога, знатока русских древностей Ф.Солнцева на заводе был сделан сервиз для Большого Кремлевского дворца в Москве и сервиз Великого князя Константина Николаевича (ВККН).
Николаевский фарфор отличался виртуозной живописью. На вазах воспроизводились полотна старых мастеров — Леонардо да Винчи, Рафаэля, Тициана, Корреджо, Мурильо и др., в основном из коллекции Эрмитажа. Копии поражали точностью и тонкостью пунктирных линий. Гамма цветов, чистота и блеск красок в полной мере были адекватны оригиналу. Развитие получили также портретная, иконная и миниатюрная живопись на вазах и пластах. Первенство завода в живописи по фарфору было подтверждено получением дипломов на всемирных выставках в Лондоне, Париже и Вене.
В 1844 году, к столетнему юбилею Императорского фарфорового завода, здесь основали музей, пополненный вещами из кладовых Зимнего дворца (решение изготавливать вещи в двух экземплярах — один для двора, другой — для музея, было принято лишь при императоре Александре III).
В отличие от своих предшественников, Александр II (1855–1881) личного интереса к заводу не проявлял. В 70-е годы производство фарфора сократилось, сохранялись лишь праздничные пасхальные и рождественские поднесения ко двору, установленные еще при Павле I, завод продолжал работать на пополнение сервизов дворцовых кладовых. Размеры изделий были уменьшены, отделка и декорирование стали гораздо скромнее. При всем разнообразии форм, это были в основном копии старой европейской и восточной керамики. Появилась идея о закрытии «бесполезного и убыточного» предприятия.
Спас завод Александр III (1881–1894): «Государю Императору благоугодно…, чтобы Императорский фарфоровый завод был поставлен в самые наилучшие условия, как в отношении техническом, так и в художественном, дабы мог он достойно носить наименование Императорского и служить образцом для всех частных заводчиков по этой отрасли промышленности». На заводе началась работа по созданию крупных сервизов: «Коронационного» и по мотивам Рафаэлевских лоджий в Ватикане, рисунки для которого были лично откорректированы императором. На выбор художественного пути завода влияние оказали личные вкусы и пристрастия самого императора. Он отдавал предпочтение китайским и японским вазам, терракоте, цветным глазурям, подглазурной живописи, которую ввела в моду Копенгагенская королевская мануфактура. Подглазурная живопись получила на ИФЗ широкое применение, еще и потому, что супругой императора была датская принцесса Мария Федоровна.
В годы царствования последнего российского императора Николая II (1894–1917), благодаря техническим новшествам предыдущего периода, завод достигает образцового состояния в техническом и технологическом отношениях. Богатство художественной технологии является гордостью завода, а в дальнейшем, в годы первой мировой войны, служит рождения целых отраслей химического и электротехнического фарфора. В числе крупных заказов были два, сделанные императрицей Александрой Федоровной, под патронатом которой находился завод после его провала на Всемирной парижской выставке в 1900 году. Это сервизы «Александринский» и «Царскосельский». По заказу Николая II завод изготовил серию «военных тарелок» с изображением войск в мундирах времени Александра III и скульптурную серию «Народы России» по моделям П. Каменского. Серия продлевала во времени начинание Екатерины II и служила идее утверждения русской государственности. Отличительная черта фигур — их этнографическая достоверность.
С середины 1900-х годов устанавливаются связи завода с художниками объединения «Мир искусства» К. Сомовым, Е. Лансере, С. Чехониным, способствовавшие утверждению неоклассики.
В 1918 году предприятие национализировали. Теперь уже Государственный фарфоровый завод перешел в ведение Народного комиссариата просвещения, который поставил задачу сделать из
Королевский фарфор: история и современность
Выпускаемый в Санкт-Петербурге императорский фарфор, хочется купить оптом, настолько он совершенен. Каждое изделие – не только авторское, но и массового производства, выполнено с душой и соответствует всем законам высокого стиля. Недаром Императорский фарфоровый завод считается культурным достоянием России, а также наследником и хранителем её лучших традиций.
Начало
Моду на фарфор в России ввёл Пётр I после того, как в 1712 году посетил дворец Ораниенбург – резиденцию прусского короля Фридриха III. Главной «изюминкой» постройки был роскошный кабинет, от пола до потолка уставленный драгоценными китайскими вазами с кобальтовой росписью. Вернувшись на родину, первый российский император велел обустроить аналогичную комнату в любимом загородном дворце «Монплезир», где жил особенно часто.
Подобно европейским правителям, Пётр I закупал крупные партии фарфоровых изделий в Китае и мечтал о собственном производстве, не уступающем ни восточным, ни западным образцам. В то время российские гончары производили ценинную майолику, покрытую оловянной глазурью с последующей росписью. В основном это были печные изразцы, доступные только состоятельным домовладельцам.
В 1724 году при содействии и покровительстве Петра I, московский купец Афанасий Гребенщиков открыл первый в России ценинный завод, работавший на местных глинах. С 1730 года, уже при правлении Екатерины I, он начал поставлять отечественную керамическую посуду членам императорской фамилии. Оценив возможности российских гончаров, дочь Петра Великого – Елизавета в 1744 году приняла решение об открытии «Невской порцелиновой мануфактуры» в окрестностях Петербурга. Для организации производства и решения технических вопросов она пригласила немецкого химика-арканиста Кристофа Конрада Хунгера, до того сотрудничавшего с Мейсеном и Аутгартеном.
Однако иноземный специалист не оправдал ожиданий императрицы. Он не смог адаптировать известные ему рецепты фарфора для местных глин, существенно отличавшихся по составу и свойствам от саксонских. Опыты Хунгера с каолиновым сырьём, поставляемым из Гжели, оказались неудачными: он смог изготовить лишь партию чашек, которые деформировались при обжиге и приобрели некрасивый тёмный оттенок. Не желая с кем-либо делиться известными ему секретами мейсенского производства, арканист быстро рассорился с русскими партнёрами и был позорно изгнан с предприятия, вдогонку ославленный как мошенник и проходимец.
Отец русского фарфора
В лучах славы великого Михаила Ломоносова померкло имя его друга и товарища по учёбе Дмитрия Ивановича Виноградова. А ведь именно он создал формулу русского твёрдого фарфора, которая впоследствии принесла мировую известность санкт-петербургскому Императорскому заводу. Судьба Дмитрия Виноградова удивительно схожа с небезызвестным Левшой из одноименной повести Лескова.
Выходец из народной среды – сын ключаря при суздальском соборе, будущий первооткрыватель «белого золота» учился в московской академии с таким увлечением, что был переведен сначала в Санкт-петербургский, а затем, вместе с Ломоносовым и Густавом Райзером, в Марбургский университет. Там под руководством профессора-энциклопедиста Христиана фон Вольфа он познакомился с основами физики, химии и горного дела. Продолжил обучение у не менее известного учёного-минеролога Иоганна Генкеля. Вернувшись на родину в 1741 году, Виноградов блестяще сдал экзамены Берг-коллегии, заведовавшей в России горнорудным производством. Молодого специалиста заметила императрица Елизавета Петровна и поставила под начало Хунгера для помощи в организации русского фарфорового производства.
На Невской мануфактуре
Виноградов горячо взялся за дело. Он самостоятельно искал рецепт качественного фарфора, пробовал разные образцы гжельских глин, экспериментировал с температурой обжига и конструкцией печи. В 1746 году были изготовлены пробные образцы посуды, по качеству приближавшейся к европейской. Ещё два года ушло на проработку основных рецептов, подбор глазурей и красителей.
Свои открытия Виноградов записывал специальным, им самим разработанным шифром, чтобы защититься от промышленного шпионажа. Уже к 1751 году он выпустил первые партии сервизов и табакерок из прочного, тонкого, полупрозрачного фарфора, весьма напоминавшего китайский. Классический рецепт сырья санкт-петербургского завода включает до 40 ингредиентов, большая часть которых использовалась с начала производства.
Качество изделий «Невской порцелиновой мануфактуры » росло вместе с числом заказов от самых высокопоставленных лиц государства, однако Виноградов оставался в тени своего «детища». Опасаясь, что он выдаст секреты производства, за мастером неустанно следили, не разрешая покидать Санкт-Петербург и подгоняли, требуя новых открытий. Подобно Левше, отец русского фарфора не дождался ни благодарности, ни почестей за свой нелёгкий и бесценный труд. Его статус был несравнимо ниже, чем у товарища юношеских лет Ломоносова или иностранных керамистов.
Разочарованный и подавленный, Виноградов пристрастился к выпивке. Его свободу ограничили ещё сильнее, а когда мастер попытался тайно сбежать, посадили на цепь. В таком состоянии, великий русский фарфорист создал своё «Описание чистого порцелина», вместившее все его знания и опыт, собранные за 13 лет упорного труда. Это первое в Европе теоретическое пособие по керамике хранилось так небрежно, что дошло до потомков лишь фрагментарно.
Виноградов умер в 38 лет, находясь в полном забвении. Осталось лишь девять фарфоровых изделий, изготовленных лично этим великим мастером и отмеченных его клеймом. Они имеют высочайшую ценность для российской истории и культуры.
Расцвет производства
Следующей выдающейся личностью, сделавшей значимый вклад в развитие первого российского фарфорового предприятия, стала Екатерина II. Она переименовала мануфактуру в Императорский завод и способствовала росту её престижа грандиозными заказами. Наибольшей известностью пользуются три екатерининских столовых гарнитура: «Кабинетский», «Арабесковый» и «Яхтинский», включавшие до тысячи предметов, в том числе и скульптурные изображения самой императрицы. Парадные сервизы того времени поражают изысканными формами и виртуозной росписью.
Отточенный стиль Императорского завода сформировался под влиянием выдающегося французского модельмейстера Жана Доминика Рашета, который больше известен под русским именем Яков Иванович Рашет. Самым выдающимся творением мастера стала серия скульптур «Народности Российского государства», включавшая около 100 фарфоровых фигурок в национальных костюмах. Тонкость проработки деталей и реалистичность персонажей кажутся просто поразительными и ставят произведение Рашета в один ряд с лучшими европейскими шедеврами. Всего на счету скульптора 150 моделей, многие из которых используются до сих пор.
«Екатерининский фарфор» ценился не менее высоко, чем саксонский или севрский, приобретая общеевропейскую известность. В недолгое правление Павла I расцвет предприятия продолжался. Продукция в изысканном классическом стиле обладала уникальной художественной ценностью. Поддержка императорской семьи давала возможность сосредоточиться исключительно на штучных изделиях, избегая массового, а значит, и низкокачественного ширпотреба.
При Павле в моду вошли камерные сервизы на две персоны – «дежене». Обладая замкнутым характером, сын Екатерины II не стремился подражать роскошным трапезам матери, предпочитая обеды в узком кругу близких друзей. Столовые наборы для него были рассчитаны максимум на 20 персон. Последний сервиз, заказанный Павлом I для Михайловского дворца, оказался знаковым и для завода, и для самого императора, пользовавшегося всё меньшей популярностью среди дворянства. На следующий день после того как прибыла столовая посуда, государь был убит заговорщиками.
Русская эпоха Севра
Начало XIX века совпало со вступлением на престол реформатора Александра I. В числе прочего он инициировал глобальную реконструкцию главного фарфорового предприятия России, поручив управление гофмейстеру двора – графу Дмитрию Гурьеву. Тот, в свою очередь, не жалел средств на техническое перевооружение и обновление ассортимента в соответствии с новыми веяниями времени.
По приглашению Гурьева на завод прибыли лучшие живописцы Севра, чтобы научить местных мастеров основным приёмам ампира. Однако «высокая классика» в исполнении российских художников получилось с одной стороны более душевной, а с другой патриотической, особенно в серии работ, посвящённых антинаполеоновской кампании. Шедевром александровской эпохи считается «Гурьевский» сервиз с росписью «под Венецианова». В его декоре активно применялось золото и псевдоантичные мотивы, что получило широкое распространение в первой половине XIX века.
ИФЗ в XX веке
Закат династии Романовых и монархической России в 1900 – 1917 годах никак не отразился на красоте и эксклюзивности «королевского фарфора». Предприятие, к тому времени оснащённое по последнему слову техники, в период Первой мировой войны смогло с лёгкостью перейти на продукцию для химической и электротехнической отрасли. Не сдавала позиций и художественная часть. В 1907 году скульптор Павел Каменский продолжил знаменитую серию Рашета «Народности России», изготовив ещё 74 статуэтки той же тематики. Костюмы представителей разных губерний – настоящий клад для этнографов, настолько подробно и достоверно они переданы в фарфоре. Современники называли серию Каменского не иначе как «гимном российской государственности».
Нашла своё отражение в продукции ИФЗ и эпоха модерна. Уникальные произведения рождались в сотрудничестве с художниками группы «Мир искусства». Особенно интересны работы Константина Сомова, две из которых – «Влюблённые» и «Дама, снимающая маску» стали классикой ИФЗ. Художник был большим поклонником «белого золота», следил за развитием отечественной керамической отрасли, часто бывал на профильных выставках. Он скрупулёзно подходил к изготовлению каждой скульптурной группы и лично участвовал во всех этапах производства – от изготовления модели до росписи.
Агитационный фарфор
Важной страницей в истории завода, национализированного после октябрьской революции, стали 1920-е годы. Новая власть хотела превратить бывшее императорское предприятие в «экспериментальный полигон по производству технически совершенной, идейно выдержанной керамики республиканского значения». В 1923 году на ИФЗ приходит основоположник супрематизма – Казимир Малевич с мечтой создать здесь творческую лабораторию. Однако им были разработаны лишь две авангардных формы – чайник и чашки, а также несколько вариантов абстрактной росписи для сервизов. Не менее весомый след оставил в истории фабрики Василий Кандинский, чьи рисунки вошли в отдельную серию, выпускаемую и сегодня.
В 1925 году предприятие стало дополнительно производить химическую и техническую посуду, а также опытные партии оптического стекла. В связи с изыскательской деятельностью и к 200-летию Российской Академии наук, заводу присвоили имя М. В. Ломоносова. В советский период продукция керамического гиганта выпускалась под аббревиатурой ЛФЗ. К сожалению, история не всегда справедлива и отец русского «белого золота» Дмитрий Виноградов вновь был забыт ради своего великого современника.
Знаменитая «Кобальтовая сетка»
Тончайший геометрический узор из синих ромбов, нежно окутывающий хрупкий фарфор – визитная карточка лидера российской тонкостенной керамики, начиная с послевоенного периода. Кажется, утончённая роспись принадлежит «галантному веку», но на самом деле она была придумана в тяжёлые годы ленинградской блокады. Автор «Кобальтовой сетки» – художница Анна Яцкевич, в это суровое время похоронила умерших от голода сестру и мать и продолжала работать на ЛФЗ, занимаясь в основном камуфляжной росписью боевых кораблей.
Как писала позднее Анна Адамовна в своих мемуарах, однажды сидя в комнате с заклеенными крест-накрест окнами, она увидела, как свет прожекторов превращает бумажные полосы в изысканный узор, одновременно поэтический и строгий. Тогда и родилось желание навсегда запечатлеть образ в хрупком, но по-своему бессмертном материале. С 1950 года Ленинградский фарфоровый завод стал выпускать сервизы с «Кобальтовой сеткой» массовым тиражом. А ещё 8 лет спустя на Всемирной выставке в Брюсселе прекрасное творение Анны Яцкевич было отмечено золотой медалью. И по сегодняшний день «Кобальтовая сетка» пользуется наибольшим спросом у иностранных почитателей русского фарфора.
Возвращённое имя
В 2005 году предприятию было возращено дореволюционное название: Императорский фарфоровый завод со сменой бренда и клейма. Сегодня это – единственный в России производитель, работающий с высококачественным костяным фарфором. В его ассортименте свыше 4000 наименований, включая реплики лучших изделий прошлых лет и разработки современных художников. Чтобы избежать финансовых трудностей, была запущена отдельная линия профессиональной посуды для сектора HORECa. Следуя давней традиции, ИФЗ продолжает сотрудничество с выдающимися современниками, представляющими самые разные сферы искусства. В творческом тандеме «родились» авторские сервизы, расписанные Кристиной Орбакайте, Александром Васильевым, Евгением Гришковцом и Андреем Макаревичем.
Один из старейших в Европе и первый (во всех отношениях) фарфоровый завод России не сдаёт лидирующих позиций. Он по-прежнему ориентирован на выпуск продукции люксового сегмента, представляющей интерес для коллекционеров и ценителей.
Марки и клейма фарфора: история появления, виды, подделки
История европейского фарфора начинается с подражания восточным образцам. Это же можно сказать и о проставлении марок и клейм: изначально воспроизводились китайские и японские. Они встречаются, например, на делфтской керамике XVII века и на изделиях мейсенской мануфактуры. Лишь с развитием отрасли и открытием множества производств появилась необходимость обозначать принадлежность фарфора.
Оригинальные марки в Европе и России
Впервые собственная маркировка появилась в Мейсене в 1723 году. Другие крупнейшие мануфактуры вскоре переняли это нововведение. Некоторое время проставление клейма было добровольным, но к последней трети XVIII века в Германии, Франции и Австрии оно регламентировалось государственными указами как подтверждение высокого качества.
К XIX столетию фарфоровых производств стало еще больше, и среди них выделялись признанные лидеры с давней историей. Менее успешные фабрики пытались подделать их продукцию, и марки приобрели значение защиты от имитации. В этот период они усложняются и нередко становятся двойными. В Севре, Берлине и Вене, помимо синего подглазурного знака, стали ставить дополнительный надглазурный при росписи. Он был другого цвета, чаще всего красного.
В России клейма начали проставлять на первых же удачных образцах. Маркой стала начальная буква фамилии Дмитрия Виноградова — W. Старинные знаки различались размером, стилем и местом размещения, поскольку стандартов для них еще не было. С появлением новых мануфактур маркировка становилась все более качественной и со временем, как и в европейских странах, стала регламентироваться государством.
Что изображают на фарфоре?
Чаще всего клейма включают название производителя или местности. Не менее популярны фамилии, инициалы и монограммы владельцев или их покровителей. Также встречаются следующие элементы:
- короны и гербы, например, на датском королевском фарфоре Royal Copenhagen;
- животные, птицы и рыбы;
- цветы и растительные узоры;
- морские мотивы;
- замки и другие строения;
- геометрические фигуры.
В России лучшие заводы получали право добавлять к марке изображение королевского герба. Такой чести удостоились заводы братьев Корниловых, Гарднера, Кузнецова, Ауэрбаха и некоторые другие. Помимо традиционного клейма, на изделиях нередко присутствовали дополнительные знаки. Например, для обозначения нового рецепта фарфоровой смеси или крупного заказчика. После революции изображения изменились: символы царской власти исчезли, а им на смену пришли серп и молот, звезда и колосья пшеницы, которые встречаются на агитфарфоре.
Виды маркировки
Изделия маркируются двумя способами: подглазурным и надглазурным. В первом случае изображение наносится на сырую массу до первоначального обжига. Во втором — проставляется после декорирования и проходят только муфельный (закрепляющий краску) обжиг. Сначала для подглазурной маркировки повсеместно использовалась синяя кобальтовая краска, позднее становится популярным зеленый цвет. Знаки двух типов часто соседствуют. Один обозначает время и место изготовления полуфабриката, а второй — готового товара.
Клейма на одном предмете могут быть от разных производителей. Многие фабрики занимались только декором и закупали чужие заготовки. Также при появлении брака белье продавалось небольшим кустарным производствам. Сейчас их продукция высоко ценится в силу маленьких тиражей. На раннем советском фарфоре встречаются царские символы, поскольку на ИФЗ скапливались большие запасы заготовок.
Клеймить фарфор можно ручной росписью или штампом. Один и тот же символ, написанный от руки, различается на разных предметах — в зависимости от манеры исполнения мастера и скорости работы. При переводной печати разброс значительно меньше. Надглазурные марки со временем стираются, подглазурные намного надежнее. Самые сложные для подделок изображения — рельефные, вдавленные штампом в необожженную массу или выгравированные острым предметом.
Подделки и другие сложности в атрибуции
Проставленный фабричный знак — недостаточное основание для причисления к тому или иному заводу и времени создания. Нередко маркированный фарфор оказывается подделкой — современной или старинной. До определенного периода имитация знаменитой мануфактуры с копированием клейма не считалась столь предосудительной, как сейчас. Например, открытая в XIX веке мануфактура Самсона специализировалась на копировании, в том числе с проставлением чужого клейма. Но ее изделия были очень высокого качества, сейчас они ценятся не меньше оригиналов.
В России завод Сафронова начинал с подражания фабрике Гарднера. В свою очередь, Гарднер в конце XVIII столетия имитировал немецкий фарфор и ставил на нем скрещенные мечи Мейсена, иногда добавляя букву G. Причиной ошибки порой становятся даты. Помимо времени выпуска определенного предмета, они часто означают год основания фабрики или начала выпуска серийной модели.
В наши дни новодел в старинном стиле часто выдают за раритет, созданный 100 и более лет назад. На что стоит обратить внимание, чтобы не допустить ошибки:
- вид подглазурного клейма. Во время высокотемпературного обжига тонкие линии слегка расплываются. Надглазурная имитация выглядит более ярко и четко;
- состояние дна. Снизу остаются незащищенные глазурью участки, по сути, это бисквит. С годами он царапается и впитывает грязь. Но при подделке новодел могут намеренно испачкать;
- техника рисунка. Специалистам заметна разница между старыми и новыми красящими составами. Современные — гуще и объемнее, поэтому антиквариат отличается особой гладкостью рисунка.
Случаются и другие ситуации: изображения стираются от времени, различаются из-за естественного для человеческой руки разброса или фабричные знаки вовсе отсутствуют. Иногда предметы из одного сервиза маркируются по-разному из-за особенностей производственного процесса. Для надежной атрибуции нужно учитывать многие свойства изделия: массу, особенности декора и формы. Желательно знать историю мануфактуры, например, время внедрения новых фарфоровых масс или привлечения к работе того или иного художника. Все это помогает точно определить период и место создания предмета, а значит, и его ценность для коллекционера.
Мировая история фарфора
Секрет Востока
Для англоязычного населения Земли фарфор и Китай — близнецы-братья, их обозначает одно и тоже слово «china». Китайцы изобрели состав твердого фарфора ещё приблизительно в VI веке, т.е. за тысячу лет до того, как он стал производиться в Европе.
Долгое время наряду с производством шёлка фарфор оставался одной из самых запретных и желанных для западных владык загадок Востока. Попытка её разгадать сродни настоящему детективу, ибо дерзнувшего на это в Китае ждал один приговор — смерть.
Миссионер, патер Д. Антреколл, посетивший в XVII в. Китай со специальной целью выведать секреты фарфорового производства, сумел добыть лишь самые элементарные сведения, которые никак не могли послужить основой для постановки нового производства.
Россия тоже не отставала в шпионской деятельности. За большую сумму денег удалось подкупить одного китайского мастера, который выдал секрет фарфора сибирскому промышленнику Курсину. Однако хитрый китаец видимо всё же чего-то недоговорил, т.к. Курсин так и не смог получить фарфор, хотя производил опыты по его изготовлению. Сколько таких примеров скрывается за слоем прошедших лет, мы можем только догадываться. Секрет, в конце концов, по-видимому, выведали, вот только имя героя и поныне осталось неизвестным.
Однако, вернёмся к истории восточного фарфора, который славен и доселе.
Начиная с XV века, крупным центром фарфорового производства для нужд императорского двора и для вывоза становится китайский город Цзиндэчжэнь. В эпохи Мин и Цин (1368-1911) старыми мастерами было создано множество выдающихся изделий, в том числе почти невесомая утварь, сравнимая по своему изяществу и хрупкости с яичной скорлупой..
Начиная с династии Хань (206 г.до н.э. — 220 г.н.э.) китайская керамика и фарфор в больших количествах начали экспортироваться в Корею, Японию, Филиппины, Индонезию, Индию, Африку и в страны континентальной Европы. В XVI же веке благодаря португальским мореплавателям большое количество китайских изделий попадает в Европу.
В качестве красок, могущих переносить сильный жар, китайцы использовали кобальт и гематит, тогда как отделка эмалевыми красками стала применяться в XVII веке. Около 1700 года преобладала в первую очередь зеленая, так что для этих изделий образуется термин «зеленое семейство», подобно тому как к более позднему типу, в связи с преобладанием в нем розовых тонов, привилось название «розовое семейство». Отдельные этапы в истории китайского фарфора, так же как и соответствующие им изделия, обозначаются именем правящей династии.
Около 1500 года производство фарфора усваивают японцы. Знакомству с японскими изделиями в Европе способствовали в XVII и XVIII веке голландцы, захватывая их с собой по пути из гавани Арита в провинции Хицэн. По главной гавани, где грузились товары, этот фарфор называли «имари».
Черепок японского фарфора по качеству уступает китайскому, но декор его значительно богаче и разнообразнее. Не считая красок, применявшихся китайцами, японцы декорировали фарфор золотом.
Спорадически попадая в Европу, начиная с XIII века, китайский фарфор вставлялся европейскими ювелирами в оправу и наравне с другими драгоценными предметами хранился в церковных, монастырских и дворянских сокровищницах.
Фарфор Медичи
В 1575 году по воле великого Герцога Тосканского Франческо I ди Медичи устраивается мануфактура мягкого фарфора в знаменитых флорентийских садах Боболи. Так называемый фарфор Медичи, который по своим свойствам занимал среднее положение между твердым и мягким фарфором, был хотя и прозрачным благодаря белой глине из Виченцы, но желтоватым, и глазурь поэтому применялась белая, уже знакомая по майоличному производству.
Сохранилось примерно 50 аутентичных вещей — тарелок, блюд, подносов, полевых и паломничьих фляг, ваз, умывальников и кувшинов. Декорированы они либо стилизованными цветками по образцу декора на персидской керамике, либо ветками и позаимствованными из современной итальянской керамики гротесками с птицами, четырехглазками и маскаронами, между тем как исполнен декор кобальтом, иногда сочетаемым с синевато — лиловой краской — из окиси марганца. Мануфактура действовала до первой четверти XVII века включительно. Марка на фарфоре Медичи — «F» и над ним купол флорентийского собора — синяя.
В истории фарфорового производства фарфор Медичи только эпизод. За ним последовали другие попытки — в Англии (д-р Дуайт и Франсис Плейс, оба во 2-ой половине XVII в.) и во Франции (Руан, Сен-Клу). Стимулировал эти непрекращающиеся поиски со времени начала XVII века — значительно более сильный ввоз дальневосточного фарфора. Вплоть до начала XVIII века все попытки, однако, остаются безуспешными.
Мейсенский фарфор
Около 1700 года проблема белого и просвечивающего фарфора технически все еще не была решена: не знали химического состава твердого фарфора с его специфическими свойствами.
К концу XVII века физик и математик граф Эренфрид Вальтер фон Чирнхауз проводит обширные геологические исследования в Саксонии. Его целью было найти сырье, которое смогло бы дать этой стране прочную хозяйственную основу. Одновременно он разрабатывал план сооружения тут и искал соответствующий огнеупорный материал для стеклоплавильных печей. Заинтересовавшись проблематикой состава твердого фарфора, он продолжал свои опыты уже с известными позитивными результатами.
В 1704 году ему был поручен контроль над деятельностью молодого Бётгера, которого король Август держал тогда под стражей в Мейсене. Плодотворная совместная работа старого опытного ученого и способного молодого человека, которому не доставало только правильного руководства, приводит, в конце концов, к решению вопроса о нужном составе твердой фарфоровой массы. Иоганн Фридрих Бётгер начал с того, что во время своих учебных занятий в Берлине целиком и полностью посвятил себя алхимическим опытам, добившись в этом известного признания.
Прослышав о Бётгере, прусский король Фридрих I решил использовать его для своих целей. Тот жаждал продолжать свои опыты и занятия и, опасаясь за свою свободу, бежал в 1701 году в Виттенберг, где на этот раз оказался в сфере власти саксонского курфюрста и польского короля Августа Сильного, распорядившегося доставить его в Дрезден и там посадить под надзор. Служба Бётгера требовала от него приготовления золота. Совместная работа с серьезным Чирнхаузом была для него преимуществом.
В ответ на угрозы недовольного Августа, ждавшего положительных результатов, Бётгер вызвался устроить мануфактуру твердого фаянса, и в 1707 году ему действительно предоставили нужные для этого средства. Основанная в 1708 году мануфактура должна была производить керамические товары по образцу твердого и гладкого «каменного литья» Ари де Мильде в Голландии. На этот вид керамики шла глина из Плауэна с содержанием окиси железа. Обжигаясь, она делалась красно-бурой и приобретала такую твердость, что изделие можно было дальше обрабатывать шлифовкой, резанием и т. д. Оба работавших вместе ученых продолжали искать способы получить твердый фарфор. Чирнхауз успешных результатов опытов в этом направлении уже не узнал — в октябре 1708 года он умер.
В марте 1709 года Бётгер добился, наконец, своего, употребив на глазурь то же сырье, что и на черепок, и достигнув тем абсолютного слияния черепка и глазури. После дополнительной проверки с участием комиссии, давшей положительное заключение об открытии, в январе 1710 года в мейсенской крепости Альбрехтсбург была пущена первая европейская мануфактура твердого фарфора. Бётгер руководил мануфактурой до своей смерти в 1719 году. Художественным руководителем после него назначается Иоганн Грегор Херольд, ознаменовавший собой «живописный период». При нем работал в Мейсене с 1727 года скульптор Иоганн Готлиб Кирхнер, с 1730 года мастер-модельер. В 1733 году место Кирхнера занял Иоганн Иоахим Кендлер, который на пути пластического оформления довел европейский фарфор до его собственного, независимого от других вида.
Помимо дорогой изысканной посуды мастера создавали очаровательные маленькие статуэтки и скульптурные группы в традициях рококо. Как правило, посуду расписывали изображениями зверей и птии, портретами, бытовыми зарисовками, которые покоряли зрителей изысканной нежностью красок. Но особенно удавались мейсенским мастерам «галантные празднества» — сиены, представлявшие утончённые развлечения аристократов. Это удивительные композиции с остроумными сюжетными решениями, танцевальной лёгкостью движений персонажей, стремительным действием. Они поражают полнотой жизни, гармонией чувств и утончённостью формы.
С 1744 года руководить фарфоровым заводом стал Камилло Марколини, при котором производство постепенно падает. Изделия же XIX века художественно менее значительны.
Венсеннский и севрский фарфор
В 1745 году фарфоровая мануфактура была основана во Франции, в Венсенне. Она находилась в ведении синдиката с Орри де Фюльви во главе. Фюльви сумел заручиться не только необходимыми привилегиями, но и финансовой поддержкой короля, который сам в 1753 году сделался пайщиком концерна.С этого времени мануфактура называлась «Королевская мануфактура французского фарфора». На место умершего Фюльви поступил талантливый химик Жан Элло, причем мастерские росписи и золочения были отданы в управление Башелье, тому, кто стал подлинным творцом французского фарфора.
Венсеннский и потом севрский фарфор был мягкий.
Формы посуды часто приводят на память металлические изделия и в применительно к более мягкому фарфору они скорее своеобразны, чем красивы. В декоре главное внимание направлялось на краски фона. Самой известной и выдающейся была интенсивная подглазурная «королевская-синяя», в 1749 году изобретенная Ж. Элло.
В 1756 году мануфактуру переводят из Венсенна в Севр, где фарфор тоже выделывается мягкий, и лишь с открытием в Лиможе залежей каолина началось в 1769 году производство настоящего, твердого фарфора; однако полностью перешли на твердый фарфор лишь после реорганизации завода в 1800 году.
В 1759 году король принимает на себя всю финансовую ответственность за мануфактуру, рассчитав других пайщиков и оставшись единственным владельцем. Художественным руководителем предприятия назначается Башелье, руководителем отдела фигурной пластики — Этьенн Фальконе.
Выпускались обеденные, кофейные, чайные и шоколадные сервизы, чайные коробочки и табакерки, чашки, настольные украшения и корзинки для фруктов, шкатулки для драгоценностей и швейные баночки, умывальные приборы, чернильницы, корпусы часов, вазы, и подсвечники. Все декоративные элементы Севр позаимствовал из Венсенна, с той, однако, разницей, что декор и красочная шкала в Севре богаче и притязательнее. Сверх уже упомянутых фоновых красок возникает красивый, чисто розовый фон под названием «розовый-помпадур», без сомнения, тоже изобретение Элло. Со смертью Элло (1766) таких вещей больше не выпускалось.
Эффект этих замечательных красочных фонов усиливался посредством позолоты и разноцветной росписи в незакрашенных полях, и что касается золоченых узоров, то изобретательский дар здесь был не истощим, к числу же самых любимых принадлежали «глаз куропатки» (зеленые или синие точечки на белом фоне одновременно с меленькими золотыми точками), тонко позолоченные сетчатые и «червчатые» узоры или круги из золоченых цветков. Позолота иногда надбавлена, иногда снова выглажена агатом, так что оттенки ее различны. В полях скомпонованы пестро раскрашенные цветы, птицы, группы, пасторальные и галантные сцены, виды гаваней и мифологические или военные сюжеты. Пейзажи иногда исполнены в одном цвете «en camaien».
Примерно до 1770 года росписи посуды выдержаны в духе чистого рококо, затем постепенно начинает проявляться новый стиль, именно — классицизм (иначе называемый «Луи XVI»), который во время царствования Людовика XVI подчинил себе все отрасли художественного производства, распространившись далее по всей Европе.
Мягкий фарфор пригоден в свою очередь для пластики, так как легко поддается моделировке. Севр ограничил себя в этой области почти исключительно бисквитом (введенным в 1751 году Башелье), ввиду того, что этот материал с его полуматовой и притом тонкозернистой поверхностью вызывал в памяти античные статуи. Вместе с жанровыми или мифологическими группами создавались портретные медальоны и бюсты, авторами которых были известные скульпторы.
В 1800 году тогдашний руководитель завода Броньяр реорганизовал его и перевел исключительно на производство твердого фарфора. Этим кончается слава Севрской мануфактуры с ее мягким фарфором, который один лишь представляет коллекционерский интерес. В эпоху Наполеона Севр стал задавать тон европейской фарфоровой продукции. Мейсен и в особенности Вена в короткое время подчинились новому стилю ампир.
Формы посуды сводятся к простым схемам. Фарфор в стиле ампир похож на изделия из бронзы или камня. Подражая античной посуде, мастера покрывали его поверхность слоем синей краски, позолотой или раскрашивали наподобие патины на бронзе. Декором чаще всего служит орнаментика по образцу помпейских узоров или Рафаэлевых фресок: головы или фигуры наподобие камей в четырехугольных, овальных или многоугольных полях с бесчисленными вариантами окаймляющих узоров из завитков, картушей, рога изобилия и различных символов. Исполнение орнаментики, особенно золотом, постоянно безупречное. В Севре этот стиль держался дольше, чем на других мануфактурах, так что в конце концов выродился в голую манеру.
Анлийиский фарфор
Английский фарфор 18 века также получил мировое признание. По числу керамических фабрик Англия в то время устойчиво занимала первое место в Европе. Английские имена собственные Вустер, Челси, Дерби, Боу, Споуд и некоторые другие стали нарицательными для коллекционера-керамиста. Но в отличие от континентальных европейских фабрик, находившихся под финансовым патронажем августейших семейств или других знатных особ, английские предприятия действовали на коммерческой основе и при определении своей производственной программы считались с конъюнктурой рынка.
Основанная в 1745 году фабрика в Челси выпускала английские версии изделий в восточном стиле и стиле рококо.
Для фарфора Челси также характерны оригинальные супницы в форме животных или овощей, тарелки с растительным орнаментом, изящные флаконы для духов, табакерки, коробочки для булавок, бонбоньерки. В 1769 году Челси была продана и слилась со знаменитой фабрикой Дерби.
Фабрика в Боу, открытая в 1744 году, была одним из самых больших английских керамических предприятий того времени. Она известна также под названием «Новый Кантон» благодаря выпуску шинуазри (бело-голубого фарфора с добавлением костяной золы), имитирующего китайские изделия, экспортировавшиеся из порта Кантон в южном Китае (современный Гуанчжоу).
В Боу впервые была освоена техника оттиска с печатной формы на фарфоровую поверхность. Предприятие просуществовало до 1776 года.
Керамическая фабрика Вустер (основана в 1791 году) первой стала выпускать чайные и кофейные сервизы с добавлением так называемого мыльного камня. Здесь было налажено массовое производство в стиле мейсенского, севрского и восточного фарфора, поскольку эти изделия пользовались спросом. Благодаря умелому управлению Вустеру удавалось оперативно отвечать на запросы потребителя.
В начале 19 века на предприятии в Стоук-он-Трент (открыто в 1776 году) Дж. Споудом был изобретен костяной фарфор (из смеси костяной золы и каолина), из которого начали изготовлять прекрасные изделия в стиле английского ампира.
Ближайшим конкурентом Споуда стал фарфор Минтона (фабрика основана в 1793 году), который известен также своей художественной керамикой в викторианском стиле.
Фарфор XIX века
Изделия XIX века большей частью ценности для коллекционеров не представляют, и по той именно причине, что художественный уровень фарфора неуклонно снижался. Известного успеха добились, однако, некоторые фарфоровые заводы, основанные в конце XVIII и в начале XIX века. Не имея за собой никакой традиции, они в большей или меньшей степени должны были полагаться на собственные изобретения в духе современности.
Приобретают известность в это время отдельные фарфоровые заводы в Богемии, частью созданные при посредстве тюрингских мастеров. Заводы в Славкове (осн. 1791) и в Бржезове (осн. 1803) выделяются среди других во второй четверти XIX века хорошими живописными изображениями на фарфоре; заводы в Локете (осн. 1815), Клаштерце (осн. 1793) и Стара-Роле, (осн. 1813) известны своей пластически сформованной посудой в стиле второго рококо, а завод в Праге (с 1837 г.) составил себе имя фарфоровой пластикой.
Вторая половина XIX века и тут, однако, приносит с собой обеднение, и, как происходит и в остальной Европе, производство фарфора ориентируется на массовую продукцию с ярко выраженным потребительским характером при отсутствии высших художественных запросов. Теоретические и деловые попытки повысить уровень художественной промышленности в Европе приводят на рубеже двух столетий к изучению японских керамических изделий и китайского фарфора и к опытам с новыми видами производственной техники. Их применением мы обязаны, прежде всего, прогрессивным тенденциям югендстиля, принципы которого особо пропагандировались на фарфоровых заводах в Севре, Берлине и Копенгагене.
С нетрадиционным способом оформления фарфора связаны, в частности, проекты видного теоретика и архитектора Генри ван де Вельде, наряду с новыми формами — от простых до самых причудливых — искали и новые способы декора. Так, Арнольд Эмиль Крог, художественный руководитель Копенгагенского фарфорового завода, вводит подглазурную роспись нежных голубых, серых, зеленых и розовых тонов и тем снова добивается для копенгагенского фарфора мировой известности. Другой способ декора разрабатывал в Берлине Альберт Хейникке, коренным образом улучшив, на основе опыта Севра, Копенгагена и Мейсена, качество кристаллических глазурей.
Таким образом, на пороге XX века закладывались краеугольные камни современного искусства фарфора. Оно получило возможность освободиться от ретроспективных тенденций, хотя преодолеть их в серийной продукции никогда полностью не удавалось и они проявляются еще и сегодня.
Фарфор в Российской империи
В международной литературе по-разному освещается вопрос о возникновении фарфорового производства в России. Нередко русский фарфор и фарфоровая промышленность в России и вовсе игнорируются, несмотря на их самобытность и значение в истории мировой техники и искусства.
Попытки организовать производство фарфора или фаянса в России начались еще при Петре 1 — большом его ценителе. По заданию Петра 1 русский заграничный агент Юрий Кологривый пытался выведать секрет фарфорового производства в Мейссене и потерпел неудачу. Несмотря на это, в 1724 г. русский купец Гребенщиков основал в Москве за свой счет фаянсовую фабрику; на ней же велись опыты по изготовлению фарфора, но они не получили должного развития.
Первая мануфактура была основана в 1744 году императрицей Елизаветой. Ею был приглашен в Петербург из Швеции И.-Кр. Гунгер, который уже содействовал раньше учреждениям в Вене и Венеции. Однако он не удержался и здесь и в 1748 году был отпущен.
После всех упомянутых ранее неудач, оставался один путь, наиболее трудный и долгий, но зато единственно надежный: организовать поисковую систематическую научно-технологическую работу, которая в результате должна была привести к разработке технологии производства фарфора. Для этого нужен был человек, имевший значительную подготовку, обладающий достаточной технической инициативой и изобретательностью. Таковым оказался Дмитрий Иванович Виноградов, уроженец города Суздаля.
В 1736 г. Д.И. Виноградов со своими товарищами, М. В. Ломоносовым и Р. Райзером, по представлению Петербургской Академии Наук и императорскому указу, был послан “в немецкие земли для изучения между прочими науками и художествами особливо и главнейшие химии и металлургии к сему тому, что касается до горного дела или рукописного искусства”. Обучался Д.И.Виноградов преимущественно в Саксонии, где находились тогда “славнейшие во всем немецком государстве рукописные и плавильные заводы” и где работали в то время искуснейшие учителя и мастера этого дела. Он пробыл за границей до 1744 г. и вернулся в Россию с аттестатами и свидетельствами о присвоении ему звания “бергмейстера”.
Перед Виноградовым встала задача — самостоятельно разрешить все вопросы, связанные с созданием нового производства. На основе физических и химических представлений о фарфоре ему предстояло разработать состав фарфоровой массы и разработать технологические приемы и способы изготовления массы настоящего фарфора. И ещё одна задача встала — разработка глазури, а также рецептуры и технологии изготовления керамических красок разных цветов для живописи по фарфору. Более тысячи различных экспериментов было выполнено Д. И. Виноградовым за время его работы на, как её тогда называли, “порцелиновой фабрике”.
В работах Виноградова по организации фарфорового производства в России значительный интерес представляют его поиски “рецепта” фарфоровой массы. Эти работы относятся преимущественно к 1746-1750 гг., когда он усиленно искал оптимальный состав смеси, совершенствовал рецепт, ведя технологические исследования по применению глин различных месторождений, меняя режим обжига и т.д. Наиболее ранний из всех обнаруженных сведений состав фарфоровой массы имеет дату 30 января 1746 г. Вероятно, с этого времени Виноградов приступил к систематической экспериментальной работе по нахождению оптимального состава русского фарфора и продолжал ее в течение 12 лет, до своей смерти, т.е. до августа 1758г.
С 1747 г. Виноградов приступает к изготовлению пробных изделий из своих опытных масс, как можно судить о том по отдельным экспонатам, хранящимся в музеях и носящим его марку и дату изготовления (1749г. и более поздние годы). В 1752 г. заканчивается первый этап работ Виноградова по созданию рецептуры первого русского фарфора и организации технологического процесса его производства. Следует обратить внимание на то, что, составляя рецепт, Виноградов старался по возможности зашифровать его. Он не пользовался русским языком, а применял итальянские, латинские, древнееврейские, и немецкие слова, пользуясь кроме того, их сокращением. Это объясняется тем, что Виноградову давались специальные указания о необходимости засекречивать работу, насколько это возможно.
Успехи Виноградова по изготовлению фарфора на порцелановой фабрике в это время были уже столь значительны, что 19 марта 1753 г. в “Санкт-Петербургских ведомостях” (№ 23) появилось объявление о приеме заказов на фарфоровые “пакетовые табакерки” от частных лиц.
Помимо разработки рецептуры фарфоровых масс и исследования глин различных месторождений, Виноградов разрабатывал составы глазурей, технологические приемы и инструкции по промывке глин на месторождениях, вел испытания различных сортов топлива для обжига фарфора, составлял проекты и строил печи и горны, изобретал рецептуру красок по фарфору и решал многие смежные проблемы. Можно сказать, что весь технологический процесс производства фарфора ему пришлось разрабатывать самому и, кроме того, одновременно же подготавливать себе помощников, преемников и сотрудников различной квалификации и профиля. В результате “прилежного труда” (так он сам оценил свою деятельность), был создан самобытный русский фарфор, создан независимо от заграницы, не случайно, не вслепую, а путем самостоятельной научной работы.
Продукция первого периода (примерно до 1760 года) ограничивалась мелкими изделиями, как правило, мейсенского образца. С царствованием Екатерины Великой (с 1762 г.), которая с художественными целями приглашает иностранных модельеров, сменив значительную часть персонала, наступил художественный подъем. Восхищение французской культурой сказывается и на фарфоровом производстве: в формах и благородных декорах роскошной столовой посуды ощутимо влияние Севра. В области пластики примерно с 1780 года действовал в Петербурге Франсуа-Доминик Рашет, глашатай зрелого классицизма. При Екатерине еще находишь тут и там местную традицию, при Павле ее след окончательно теряется, и изделия принимают ярко выраженный французский характер. За несколько упадочной в это время тенденцией следует новый подъем при Александре I; однако в третьей четверти XIX века воспрепятствовать художественному упадку было уже невозможно.
С царской мануфактурой состязался качеством товаров частный фарфоровый завод англичанина Френсиса Гарднера, основанный в 1754 году в Вербилках под Москвой. В 1780 году его перевели в Тверь, а в 1891 году он переходит во владение М. С. Кузнецова. Завод располагал весьма обширной продукцией, в том числе изготовленной и для двора. Выпускалась столовая посуда с росписью преимущественно серо-зеленым и светло-зеленым тоном в различном сочетании с красным или светло-желтым.
Советский агитационный фарфор
Во время Гражданской войны, когда в стране не хватало бумаги даже для газет и плакатов, революционное правительство прибегало к самым необычным формам пропаганды. Уникальным явлением в искусстве 1918-1921 гг. стал агитационный фарфор.
На Государственном (бывшем Императорском) фарфоровом заводе в Петрограде оказались большие запасы нерасписанных изделий, которые решено было использовать не просто как посуду, но в первую очередь как средство революционной агитации. Вместо привычных цветов и пастушек появились призывные тексты революционных лозунгов: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!», «Земля трудящимся!», «Кто не с нами, тот против нас» и другие, которые под искусной кистью художников складывались в яркий декоративный орнамент. Над созданием произведений агитационного фарфора работала группа художников завода во главе с Сергеем Васильевичем Чехониным (1878-1936). До революции он входил в объединение «Мир искусства» и был известен как мастер книжной иллюстрации, тонкий знаток различных стилей, ценитель и собиратель произведений народного творчества. Блестящее владение искусством шрифта и сложным языком орнамента Чехонин с успехом применил и в фарфоре.
Разработкой эскизов для росписей агитационного фарфора занимались известные художники — П. В. Кузнецов, К. С. Петров-Водкин, М. В. Добужинский, Н. И. Альтман. Их произведения отличаются высоким графическим мастерством. Уже в первых работах появилась новая символика молодой Советской Республики: серп и молот, шестерёнка.
Сюжетами росписей художницы Александры Васильевны Шекатихиной-Потоцкой (1892-1967) стали сценки традиционного народного быта и персонажи русских сказок. В 1921 г. закончилась Гражданская война. Радостными, яркими красками, широкой энергичной кистью писала художница героев новой, теперь уже мирной жизни — матроса и его подружку на празднике Первомая, комиссара, сменившего винтовку на папку с документами, парня, поющего «Интернационал». На разразившийся в 1921 г. в Поволжье голод художники откликнулись созданием целой серии произведений: «На помощь голодающему населению Поволжья!», «Голод», «Голодному». Советский агитационный фарфор выставлялся на зарубежных выставках, был предметом экспорта. Эти произведения занимают достойное место в собраниях крупнейших музеев России и других стран, являются желанными для коллекционеров.
«Дом фарфора» – невероятно узнаваемая история» / Новости кино и телевидения / Russia.tv
Уже сегодня в 21:00 на канале «Россия» начнется показ телесериала «Дом фарфора». Наш корреспондент взял интервью у Юлии Ауг, которая исполнила в теленовелле роль Татьяны, жены генерала КГБ Лужина. Актриса рассказала о работе над сериалом, а также поделилась воспоминаниями о своем детстве.
— Если вы снимаетесь в сериалах, то это должен быть, как правило, или масштабный проект, или очень интересная для вас роль. Чем вас зацепил «Дом фарфора»?
— Меня зацепила предложенная роль. Это история женщины, у которой, на взгляд простого обывателя, есть все, чтобы быть счастливой – любимый муж, положение, деньги. Но при этом она глубоко несчастна. Она одинока и тихо спивается. Пограничные состояния между внешним благополучием и абсолютной внутренней разрушенностью меня всегда притягивали. Необычайно интересно исследовать эти грани человеческой личности – как человек может сам себя разрушить, как низко может пасть.
Мне кажется, что это невероятно узнаваемая история, что тогда, что сейчас. Огромное количество женщин, имея, казалось бы, все возможности для счастья, становятся глубоко несчастными, потому что теряют себя и не находят ответной любви, а ведь это – самое главное!
— Действие сериала происходит в 80-х годах прошлого века. Фарфор в то время – это мера определенного богатства. Бывали ли вы в «Доме Фарфора» в советское время и были ли у вас какие-то коллекции?
— Дом фарфора – это, безусловно, мера богатства. Я очень хорошо помню, у моих родителей была стенка, и в этой стенке за стеклом стояло несколько фарфоровых сервизов. Мой папа собирал фарфоровые чайники. И какой-то рисунок мог цениться больше, чем другие, хотя в детстве я не вникала еще в это. Ценился Ленинградский фарфоровый завод, который наследовал императорские традиции, гжель, если она была настоящая,
Существовало огромное количество истинно русских марок фарфора. И они были популярны не только в СССР, множество иностранцев вывозили фарфоровые фигурки в качестве сувениров. Я помню, что у нас тоже была коллекция фарфоровых фигурок – барсук, мальчик, вытаскивающий из воды рыбу, девочка с ведрами и многие другие. Я очень любила в детстве с ними играть. На меня сердились за это, потому что фигурки были хрупкие, а я могла их разбить. А когда я жила в Питере, я помню, как ходила на Сенную площадь, на блошиный рынок и тоже покупала там фарфоровые фигурки времен Советского Союза.
— В фильме неслучайно сюжет крутится вокруг Дома фарфора – там замешаны и иностранцы, и КГБ. Ваша героиня в этом соотношении сил кто?
— Никто. Она несчастная жена главного героя. Во всех интригах она не принимает участия или принимает, но очень косвенно. У нее своя личная трагедия, своя личная история, которая связана с тем, что ее муж завел роман с одной из продавщиц Дома фарфора. Сериал повествует не только о детективных историях, но даже эти истории крутятся вокруг человеческих взаимоотношений. А все эти взаимоотношения невероятно хрупки. Как сам фарфор!
— Расскажите о самом ярком впечатлении со съемок.
— В одной из сцен я снималась с Натальей Вдовиной, Анатолием Белым и Игорем Миркурбановым. С Игорем я не была знакома, а мне предстояло сыграть очень сложную для актера сцену. Моя героиня напивается, ведет себя крайне безобразно, буйно, неприлично. Все это она делает от отчаяния и невозможности вернуть внимание своего мужа. С актерской точки зрения, это всегда очень сложно. Во-первых, сложно играть пьяного человека. Во-вторых, всегда сложно играть какие-то экстремальные проявления, когда ты находишься эмоционально на самом пике. С одной стороны, для этого у тебя должен быть мощный темперамент, а с другой, ты должен не перебрать, и это очень опасно. Я очень волновалась. Игорь тогда подсказал мне пару невероятно важных вещей, за что я благодарна! Мне кажется, это могла быть одна из самых страшных и сложных сцен, которые мне довелось за свою карьеру сыграть.
— Многие актеры рассказывают об определенных способах игры в таких ситуациях. Были ли у вас какие-то специальные методы для этой сцены?
— Моя природа животная мудрее моей головы. Конечно, необходим разбор роли, но потом, когда ты начинаешь пробовать, мне кажется, голову надо отключать, чтобы тебя вела физиология и природа. Единственное, что остается, – контроль, чтобы никого не переубивать вокруг, ничего не разбить и не повредить.
— Можно ли сказать, что в этой истории вы нашли что-то новое для себя, какой-то новый опыт? Это была не проходная история?
— Это совсем не проходная история. Я очень благодарна режиссеру Олегу Асадулину. Бывают режиссеры, которые на площадке очень долго, много и красиво говорят… вокруг да около. Олег же тщательно разбирал сцены и давал невероятно точные задания, а это всегда помогает актеру. Эта история совсем не была проходной!
Например, я уже знаю, как сыграть жертву домашнего насилия, я уже играла несколько таких ролей, и у меня есть некий запас приспособлений для этого. И если мне придется вновь взяться за такую роль, я поневоле буду пользоваться этими приспособлениями. В «Доме фарфора» не было домашнего насилия. Здесь было холодное отчуждение и постоянный обман со стороны мужа моей героини. Мне пришлось в этой роли искать новые приспособления, новую себя, а это всегда очень здорово и интересно. Такие роли выводят из зоны комфорта и заставляют актера идти по новому пути!
— Почему нужно посмотреть сериал «Дом фарфора» и кому он будет интересен?
— Во-первых, этот сериал стоит посмотреть, потому что в нем играют очень хорошие актеры, а хороший актер – это залог эмоционального подключения к материалу. Во-вторых, потому что там интересная история. В-третьих, потому что это история про любовь. А про это всегда очень интересно смотреть. И в-четвертых, это очень красивый фильм. Все костюмы совершенно аутентичны. Художники по костюмам отыскали реальные костюмы, платья и украшения 80-х годов. Я помню, когда мы снимали сцену с Наташей Вдовиной в салоне красоты, помимо нас там было еще много женщин, накрашенных и причесанных по моде того времени. В какой-то момент между дублями я посмотрела по сторонам и подумала: «Боже мой, сколько красивых бабочек!» В общем, это очень красивый фильм!
Сериал «Дом фарфора» смотрите с понедельника по четверг в 21:00 на канале «Россия» или на сайте Russia.tv в режиме онлайн.
Юлия Киселева, Russia.tv
Русский антикварный фарфор: подлинники и подделки
Антиквариат уже давно является привлекательным вложением средств. Эксперты говорят, что годовой оборот мирового антикварного рынка составляет 27 миллиардов долларов. Только в Европе ежегодно проводятся сотни аукционов. Российский рынок антиквариата все еще находится на начальной стадии, но он очень быстро развивается, и российский антикварный фарфор является одним из наиболее перспективных и стабильных направлений для инвестиций.
Какие виды русского фарфора сегодня считаются антикварными?
Фарфор очень хрупкий и дорогой.Со временем он становится только ценнее. Конечно, не все изделия из фарфора интересны коллекционерам. Постоянно востребованные фарфоровые изделия производили русские фарфоровые заводы 18-19 веков: Императорский фарфоровый завод в Санкт-Петербурге (1744–1917), Гарднеровская мануфактура в подмосковном селе Вербилки (1766-1892), фабрика Матвея Кузнецова. Завод во Владимирской губернии село Дулево (1832-1917), Петербургский завод братьев Корниловых (1835-1917) и Завод Попова в подмосковном селе Горбуново (18111875).
Из перечисленных выше фарфоровых изделий наиболее ценятся изделия Императорского фарфорового завода (ИПМ). На фабрике, основанной в 1744 году специально для изготовления фарфоровой посуды и предметов декора для русской царской семьи, создавались выдающиеся произведения искусства. Расцвета фабрика достигла в начале 19 века. В конце 19 века император Александр III распорядился, чтобы все заказы царской семьи выполнялись в двух наборах, одна из которых для фабричного музея.Традиция регулярно пополнять музейную коллекцию новыми экспонатами сохранилась до ХХ века, в том числе и в советское время. Фарфор фабрики очень популярен среди коллекционеров, особенно если речь идет о тарелках так называемой «военной серии».
Тарелка военной серии, Императорский фарфоровый завод
Целое столетие, с 1812 по 1912 год, ИПМ выпускал пластины с подробными изображениями сражений. Даже мундиры офицеров разных полков и родов войск были расписаны до мельчайших деталей.S
.Ломоносов Россия — Завод Прямо из России
Императорский Ломоносовский фарфоровый завод
Узнать большеТрадиции ручной росписи
Ломоносов Россия
Завод прямой
Императорский фарфоровый завод имени М.В. Ломоносова был основан в Санкт-Петербурге в 1744
году по указу дочери Петра Великого. Императрица Елизавета. Это была первая фарфоровая компания в России и третья во всей Европе и Европе.
Ломоносов Россия
Качественный онлайн
Мы продолжаем эту королевскую фарфоровую традицию, представляя вам
одни из лучших фарфоровых изделий ручной работы непосредственно из
Ломоносовского завода в Санкт-Петербурге.
Дом фарфора
В 1893 году «король» русского фарфора и фаянса Матвей Сидорович Кузнецов приобрел угловой участок на Мясницкой улице. В 1898 году по проекту Ф.О. Шехтеля он начал строительство нового офиса и торговых помещений для своего «Товарищества Михаила Кузнецова по производству фарфора и гончарных изделий». В этом году «Товарищество» стало крупнейшим производителем фарфора в Европе и нуждалось в достойном представление.Фасад был украшен масками крылатого бога Меркурия, покровителя торговли. Первый этаж занимал магазин, а второй — офисные помещения «Ассоциации».
У новостройки скошенный угол не случайно. Когда-то на этом месте находился двухэтажный дом с флигелями князя П.И. Тюфякин. По градостроительству Москвы 1790-х годов дом лишился углов, и часть приходящей княжеской земли отвели за улицу. Затем усадьба сменила многих владельцев.
В 1813 г. действовал «Английский клуб», а затем до 1825 г. действовала дворянская женская школа-интернат. В 1830 году здесь отметили шумное новоселье профессора Московского университета Погодина. Четыре года в то время писатель и историк Погодин владел домом. ТАК КАК. Пушкин, Н.В. Гоголь, М.С. Шепкин, С. Здесь побывал Аксаков.
В 1893 г. Фирсанова-Гонецкая (будущая владелица «Сандуновских бань» и «Петровского пассажа») продала дом М.С. Кузнецов.
В 1907 году в залах «Дома фарфора» проходила выставка К.Картины Е. Маковского и творения художественного объединения «Голубая роза».
В 1913 году по проекту архитектора Ф.А.Ганешина к зданию пристроили третий этаж. После революции дом был передан синдикату силикатной промышленности и «Объединенному клубу Третьего Интернационала».
В 1930 году дом был увеличен на один этаж. После войны здание снова передали под магазин посуды, а сегодня на первом этаже, как и в М.Время С.Кузнецова.
.: Идеи и подсказки :: Путешествия :: Россия-Инфоцентр
(Источник: http://culture.novreg.ru)
Музейная фарфоровая мастерская — новейший музей, открытый в 2011 году в старинном Десятинном монастыре недалеко от Новгородского кремля. В его принципах — древнее ремесло, соединенное с передовыми интерактивными технологиями, образованием и развлечениями.
В музейную мастерскую можно сходить всей семьей или отправить детей на школьную экскурсию. Посетители возвращаются домой с новыми знаниями истории фарфора и сувенирами, сделанными своими руками.Основу музея составляет знаменитый фарфоровый завод семьи Кузнецовых «Товарищество по производству фарфоровых и фаянсовых изделий». Семья уже владела девятнадцатью заводами в 1898 году, когда купец Иван Емельянович Кузнецов перестроил фарфоровый завод на реке Волхов.
Стоимость посещения
Индивидуальное посещение: дети до 14 лет — 50 руб., Взрослые — 100 руб.
Групповые посещения: для групп от 1 до 6 человек: школьники и студенты — 50 руб., Взрослые — 100 руб. Плюс 500 руб. За групповое экскурсионное обслуживание, вне зависимости от количества человек; для групп от 7 до 25 человек: школьники и студенты — 100 рублей, взрослые — 150 рублей.
Мастер-классы и экскурсии: Мастер-класс «Новгородский сувенир» в музейной фарфоровой мастерской: для групп от 1 до 6 человек: школьники и студенты — 150 рублей, взрослые — 200 рублей плюс 500 рублей за групповое экскурсионное обслуживание, вне зависимости от количество человек; для групп от 7 до 15 человек: школьники и студенты — 150 руб., взрослые — 200 руб.
Мастер-класс «Новгородский сувенир» в музейной фарфоровой мастерской плюс пешеходная экскурсия по Десятинному монастырю с группой от 16 до 30 человек или мастер-класс «Новгородский сувенир» в музейной фарфоровой мастерской плюс экскурсия «От собора к собору. »С группой от 16 до 30 человек: школьники и студенты — 200 руб., Взрослые — 250 руб.
Специальное предложение «Отведи семью в музей по выходным»: каждую субботу с 10.00 до 13.00: взрослые — 60 рублей, дети до 18 лет — бесплатно. Бесплатное индивидуальное посещение для сотрудников музея: льготное индивидуальное посещение: 50% от стоимости для граждан России; дошкольники, дети-сироты — 25 рублей; пенсионерам, ветеранам всех войн, инвалидам, членам творческих союзов, военнослужащим, проходящим военную службу — 50 рублей.
Автор: Анна Дорожкина
.