Дешевка безвкусица 4: Ничего не найдено

Содержание

Безвкусица, Дешёвка 4 Буквы — ответ на кроссворд и сканворд

Решение этого кроссворда состоит из 4 букв длиной и начинается с буквы К

Ниже вы найдете правильный ответ на Безвкусица, дешёвка 4 буквы, если вам нужна дополнительная помощь в завершении кроссворда, продолжайте навигацию и воспользуйтесь нашей функцией поиска.

ответ на кроссворд и сканворд

Понедельник, 21 Октября 2019 Г.

КИТЧ

предыдущий следующий

другие решения

КИТЧ

ты знаешь ответ ?

ответ:

связанные кроссворды

Китч

Продукция массовой культуры 4 буквы
Дешевка, промышленная имитация уникальных изделий 4 буквы
Халтурный опус на потребу публике 4 буквы
Кричащая безвкусица 4 буквы
Безвкусная массовая продукция 4 буквы

Халтура и безвкусица в искусстве 4 буквы

что такое в Художественной энциклопедии

китч

кич (нем. Kitsch – дешёвка, дурной вкус), безвкусная массовая художественная продукция. В художественной промышленности второй пол. 19 – нач. 20 в. китч распространился как изготовленная фабричным способом имитация уникальных изделий. С 1960-х гг. предметы китча стали распространённым явлением массовой культуры.

(Источник: «Искусство. Современная иллюстрированная энциклопедия.» Под ред. проф. Горкина А.П.; М.: Росмэн; 2007.)

Синонимы:

безвкусие, безвкусица, вампука, германизм, дешевка, кич, масскульт, массовая культура, петросянщина, подделка, пошлятина, суррогат, халтура, чума двадцатого века, ширпотреб

Смотреть больше слов в «Художественной энциклопедии»

КИШИНЁВ →← КИТС ЭЛЬМАР ЯНОВИЧ

Смотреть что такое КИТЧ в других словарях:

КИТЧ

китч дешевка, безвкусие, халтура, кич Словарь русских синонимов. китч см. безвкусие Словарь синонимов русского языка. Практический справочник. — М.: Русский язык.З. Е. Александрова.2011. китч сущ., кол-во синонимов: 18 • безвкусие (10) • безвкусица (12) • вампука (10) • германизм (176) • дешевка (21) • кич (14) • кичевка (4) • масс-культура (6) • масскульт (8) • массовая культура (20) • петросянщина (13) • подделка (37) • попсня (10) • пошлятина (13) • суррогат (12) • халтура (30) • чума двадцатого века (9) • ширпотреб (17) Словарь синонимов ASIS.В.Н. Тришин.2013. . Синонимы: безвкусие, безвкусица, вампука, германизм, дешевка, кич, масскульт, массовая культура, петросянщина, подделка, пошлятина, суррогат, халтура, чума двадцатого века, ширпотреб… смотреть

КИТЧ

дешевка, безвкусная массовая продукция, рассчитанная на внешний эффект; в художественной промышленности второй половины позапрошлого начале прошлого… смотреть

КИТЧ

КИТЧ, КИЧ[нем. Kitsch — халтура, безвкусица] — безвкусное, дешевое произведение (напр. , картина, роман, фильм). Термин возник в начале XX в. в кругах м… смотреть

КИТЧ

(нем.) — дешевка, сентиментальщина, безвкусная продукция, рассчитанная на внешний, зачастую шокирующий эффект. Понятие возникло в немецком языке и п… смотреть

КИТЧ

(кич) (нем. Kitsch — халтура, дурной вкус) — изделия или произведения, не отвечающие общепринятым представлениям о прекрасном; сино-ним стереотипного псевдоискусства, лишенного художественной ценности появился в ХVIII–XIХ вв. в ходе промышленной революций как результат развития массового производства, предназначенного для удовлетворения неразвитых вкусов большой части населения. Китч характеризуется сентиментальностью, выспрен ней патетикой, крикливостью цветов, избытком декора, подделкой под дорогие материалы, нарочитым эклектизмом. Он становится дешевым заменителем прекрасного. Китч довел до логического конца намечавшуюся до этого контрастность между высоким искусством и многочисленными подражаниями ему (например, меж-ду иконой и дешевой печатной картинкой на религиозный сюжет). XX в. изменил отношение к китчу, используя его в качестве одного из художественных приемов (различные направления авангардизма), как элемент массовой культуры. Поэтому сегодня границы между высоким и низким в искусстве условны, зависят от конкретного контекста…. смотреть

КИТЧ

Китч (кич) явление массовой культуры, синоним псевдоискусства, в котором основное внимание уделяется экстравагантности внешнего облика, крикливости … смотреть

КИТЧ

(кич) — (от нем. Kitsch — халтура, дурной вкус) — произведения массовой литературы, рассчитанные на невзыскательный вкус. К. характеризуется подчеркнут… смотреть

КИТЧ

1) Орфографическая запись слова: китч2) Ударение в слове: ки`тч3) Деление слова на слоги (перенос слова): китч4) Фонетическая транскрипция слова китч :… смотреть

КИТЧ

— англ. kitch; нем. Kitsch. Продукт творчества, претендующий на художественную ценность, но не обладающий ею. К, как правило, характеризуется поверхностью, сентиментальностью, слащавостью и стремлением к усилению эффекта. Antinazi.Энциклопедия социологии,2009 Синонимы: безвкусие, безвкусица, вампука, германизм, дешевка, кич, масскульт, массовая культура, петросянщина, подделка, пошлятина, суррогат, халтура, чума двадцатого века, ширпотреб… смотреть

КИТЧ

китч и кич (2 м), Тв. ки/тчем и ки/чем Синонимы: безвкусие, безвкусица, вампука, германизм, дешевка, кич, масскульт, массовая культура, петросянщина,… смотреть

КИТЧ

корень — КИТЧ; нулевое окончание;Основа слова: КИТЧВычисленный способ образования слова: Бессуфиксальный или другой∩ — КИТЧ; ⏰Слово Китч содержит следу… смотреть

КИТЧ

дешевка, безвкусица, массовая продукция, рассчитанная на внешний эффект. В художественной промышленности второй половины XIX в. распространился как промышленная имитация уникальных изделий. С 60-х гг. XX в. предметы К. стали явлениями «массовой культуры». В широком смысле К. и означает «массовую культуру», невзыскательный ширпотреб…. смотреть

КИТЧ

китч, -а, твор. п. -емСинонимы: безвкусие, безвкусица, вампука, германизм, дешевка, кич, масскульт, массовая культура, петросянщина, подделка, пошляти… смотреть

КИТЧ

КИТЧ (кич) (нем . Kitsch), дешевка, безвкусная массовая продукция, рассчитанная на внешний эффект. В художественной промышленности 2-й пол. 19 — нач. 20 вв. китч распространился как промышленная имитация уникальных изделий. В 1960-1980-е гг. предметы китча стали распространенным явлением массовой культуры.<br><br><br>… смотреть

КИТЧ

КИТЧ (кич) (нем. Kitsch) — дешевка, безвкусная массовая продукция, рассчитанная на внешний эффект. В художественной промышленности 2-й пол. 19 — нач. 20 вв. китч распространился как промышленная имитация уникальных изделий. В 1960-1980-е гг. предметы китча стали распространенным явлением массовой культуры.<br>… смотреть

КИТЧ

нем. — подделка). Ироническое наименование одного из направлений в массовой культуре. Под китчем обычно понимают дешевую, безвкусную массовую продукцию (журналы с яркими обложками, реклама, комиксы, обложки книг и т. д.), а также промышленную имитацию уникальных изделий, произведений народных промыслов. … смотреть

КИТЧ

— (кич) (нем. Kitsch) — дешевка, безвкусная массовая продукция,рассчитанная на внешний эффект. В художественной промышленности 2-й пол.19 — нач. 20 вв. китч распространился как промышленная имитация уникальныхизделий. В 1960-1980-е гг. предметы китча стали распространенным явлениеммассовой культуры…. смотреть

КИТЧ

китч, -а и кич, -аСинонимы: безвкусие, безвкусица, вампука, германизм, дешевка, кич, масскульт, массовая культура, петросянщина, подделка, пошлятина,… смотреть

КИТЧ

קיטשСинонимы: безвкусие, безвкусица, вампука, германизм, дешевка, кич, масскульт, массовая культура, петросянщина, подделка, пошлятина, суррогат, халт… смотреть

КИТЧ

м. kitsch нем. Итальяно-русский словарь.2003. Синонимы: безвкусие, безвкусица, вампука, германизм, дешевка, кич, масскульт, массовая культура, петросянщина, подделка, пошлятина, суррогат, халтура, чума двадцатого века, ширпотреб. .. смотреть

КИТЧ

Rzeczownik китч m kicz m

КИТЧ

сущ. муж. родакітч

КИТЧ

— — вульгарный, рассчитанная на невзыскательного потребителя продукция массовой рыночной культуры.

КИТЧ

Начальная форма — Китч, винительный падеж, единственное число, мужской род, неодушевленное

КИТЧ

Ударение в слове: к`итчУдарение падает на букву: и

КИТЧ

китч дешевка, безвкусие, халтура, кич

КИТЧ

китч китч, -а, тв. -ем

КИТЧ

Kitsch

КИТЧ

Китч Кит Икт Тик Кич

КИТЧ

китч

КИТЧ ( КИЧ )

слово восходит к следующимм наиболее вероятным первоос новам: нем.-халтура, удешевлять, англ.-для кухни. Специфическое явление массовой культуры, имитирующее искусство, но лишенное его художественной ценности. Широкая коммерциализация сферы потребления вызвала в 20в. появление массовой продукции, рассчитанной на широкий и быстро меняющийся покупательский спрос. Китч проник буквально во все сферы культуры: от создания комиксов до имитации уникальных произведений и изделий искусства, сформировав в массовом масштабе определенные вкусы и ориентации. … смотреть

КИТЧ (КИЧ) (НЕМ . KITSCH)

КИТЧ (КИЧ) (НЕМ. KITSCH)

КИТЧ (кич) (нем. Kitsch), дешевка, безвкусная массовая продукция, рассчитанная на внешний эффект. В художественной промышленности 2-й пол. 19 — нач. 20 вв. китч распространился как промышленная имитация уникальных изделий. В 1960-1980-е гг. предметы китча стали распространенным явлением массовой культуры…. смотреть

КИТЧ (О ПРОИЗВЕДЕНИЯХ ИСКУССТВА)

•китч (о произведениях искусства)}קִיטש ז’

Стиль китч в интерьере: границам – нет, полету фантазии – да: 20 примеров с фото

Это один из самых молодых и пока что непонятых широкой публикой стилей интерьера. В этом нет ничего плохого – именно немассовость является его фишкой.

Общий портрет стиля китч

В переводе с немецкого kitsch значит «дешевка», «безвкусица». Именно это отталкивает многих еще до знакомства со спецификой стиля. Дескать, хорошее дело дешевкой не назовут. Между тем, истинный китч является как раз тонкой пародией на безвкусицу в интерьере. Он создает новую эстетику – эстетику диссонанса. Разглядеть ее смогут не все, но те, у кого это получится, будут полностью удовлетворены новым интерьером.

Главная особенность стиля – сочетание несочетаемого. Он является более жесткой версией фьюжна – там тоже смешались разные стили, но близкие по атмосфере. У китча в этом плане нет границ, это своеобразный паноптикум, где можно встретить все, что угодно.

Типичный интерьер в стиле китч

Откуда он взялся

В отдельное, самостоятельное направление китч оформился в 2000-х. Прошли времена дефицита, и дизайнеры смогли трезво взглянуть назад, чтобы увидеть ту безвкусицу, которая царила в интерьерах последних двух десятилетий. Рухнул «железный занавес», Запад открыл свои объятия. Истосковавшиеся по ярким впечатлениям туристы привозили из «заграниц» все, что можно было провезти и украшали этим свои квартиры и дома. Копии известных картин, декоративная посуда, разнообразные статуэтки – все это было среднего качества, но с претензией на роскошь. Стиль китч обыгрывает этот парад дешевок и подделок. Одних он впечатляет и эпатирует, у других вызывает чувство ностальгии.

Китч пародирует безвкусные интерьеры прошлого

Во многих статьях пишут, что китч рассчитан на молодежь, которая так выражает бунтарский характер и нежелание вписываться в рамки. Но по своему опыту мы можем сказать, что есть и вторая категория любителей стиля – это люди за 40, выросшие среди однотипных советских интерьеров (обои в полоску, диваны-книжки, серванты, полные хрусталя, и ковры во всю стену). Однообразие и монотонность окружают их и в лице одинаковых, как под копирку, офисных интерьеров. Домашняя обстановка в стиле китч спасает их от этой рутины. Так что не верьте, если вам скажут что китч – это только для молодежи. Его выбирают в силу не возраста, а мировоззрения.

Цветовой беспредел

Одна из самых ярких особенностей китча. В отличие от большинства других стилей, тут неактуально понятие цветовой гаммы. Здесь не нужно подбирать обои в тон потолку и так далее. Стиль китч миксует абсолютно разные оттенки: пастельные, неоновые, яркие, приглушенные. Получается эдакий калейдоскоп, который «выстреливает» в наблюдателя фейерверком цветов. Но даже в этом беспределе есть скрытая гармония, и этим настоящий китч отличается от полной безвкусицы. Соседство ярких цветов не вызывает головную боль, в таких интерьерах приятно находиться. В этом заключается истинное мастерство дизайна – даже беспорядок преподносить красиво.

Много цветов не бывает

Смешение элементов разных стилей

В китчевых интерьерах бархатные кресла на гнутых ножках соседствуют с футуристическими стеновыми панелями, многоуровневые потолочные конструкции – с винтажными занавесками в горошек. То, что неприемлемо для других стилей, здесь цветет буйным цветом.

Китч миксует элементы разных стилей

Возникает закономерный вопрос: неужели можно собрать в доме любую мебель, любой декор и получится интерьер в стиле китч? Разумеется, нет. Характерные для определенных стилей вещи интерпретируются в необычных цветах. Например, широкий и удобный диван в стиле модерн выкрашен в кислотный оттенок – фиолетовый, салатовый, ярко-розовый. Или привычный для стиля ретро торшер с леопардовым абажуром. Подобные вещи обычно делаются по индивидуальному заказу и стоят недешево. Вообще, интерьер в стиле китч – недешевое удовольствие, вопреки его названию.

Другие интерпретации

Китчевые интерьеры пестрят узнаваемыми для представителей разных поколений и культур предметами. Это могут быть репродукции известных картин, бюсты советских вождей, винтажные сундуки и комоды и т. д. Но они не просто красиво расставлены по помещению, а представлены в необычных, иногда даже вызывающих интерпретациях – ретро-сундук наполнен CD-дисками, бюст вождя служит ночником.

Сюда же относятся вывернутые наизнанку предметы искусства. Мэрилин Монро, испускающая лучи из глаз подобно марвеловскому Циклопу, вермееровская девушка с жемчужной сережкой и чупа-чупсом во рту, три богатыря в спортивных костюмах adidas – в рамках китчевых интерьеров это не насилие над искусством, а вполне уместный эпатаж.

Предметы искусства в стиле китч воплощены по-новому

Новая жизнь старых вещей

Поскольку китч – это калейдоскоп из разных стилей, винтажные и просто устаревшие предметы мебели и декора проживают здесь новую жизнь. Что-то перекрашивают, что-то украшают, но важно, чтобы после обновления все это выглядело красиво, а не убого. Продавленный советский диван, накрытый ярким покрывалом, – это не китч, это пародия на него. Поэтому использовать б/у вещи в дизайне интерьера нужно осторожно, просчитывая, какое впечатление они производят как по отдельности, так и на фоне остальных.

Вот такой он, стиль китч – яркий, провокационный, стирающий границы. Его можно любить или не понимать, но равнодушным он точно никого не оставит.

Поп-культура вступила в эпоху непримиримой безвкусицы

В 2022 году поп-культура делает больше всего. Рассмотрим некоторые из самых запоминающихся изображений, появившихся в последнее время в индустрии развлечений: Мистер Биг небрежно переворачивается на своем Peloton в And Just Like That… Николь Кидман обнажает невероятный 3 фута живота на обложке Vanity Fair . Зрелище глупого, основанного на мемах игрового шоу Is It Cake? претендует на первое место на Netflix.

Все внезапно становится больше, ярче, громче, похабнее. Дизайнеры распродают ярко-розовые костюмы, юбки до пояса и сумки с логотипами. После бума сценарных программ набирает обороты дрянное реалити-шоу, возрождение которого подпитывается застенчиво дрянными шоу, такими как Selling Sunset и FBoy Island . Самый выдающийся новый саунд последних лет — гиперпоп, головокружительно захватывающий, дико референциальный микрожанр, который один из влиятельных «алхимиков данных» Spotify назвал «кипящим электро-максимализмом».

Мы вступили в эпоху буйной, даже апокалиптической безвкусицы. Назовите это вибрационным сдвигом , если хотите. Конечно, в этом безвкусном ренессансе есть элемент молодости. Следователи трендов уловили ностальгию по 2000 году и упадок последних времен в зарождающейся эстетической чувствительности поколения Z (см.: скудная, радужная мода Euphoria ). Но то, что мы наблюдаем, выходит далеко за рамки крутых подростков и чрезвычайно онлайн, чтобы охватить всех, у кого есть свободное время, располагаемый доход и доступ в Интернет.

Слева направо: Барби Феррейра, Алекса Деми и Сидни Суини в «Эйфории»

Эдди Чен/HBO

Мы имеем дело с полномасштабным культурным событием. 20-летний цикл ностальгии, нигилизм изменения климата, информационная насыщенность, перегрузка контентом эпохи потокового вещания и наш коллективный Долгий COVID души сошлись в приливной волне безвкусицы. Что общего у подростков TikTok, белых воротничков, застрявших в домашних офисах, и сверхбогатых привратников, так это своего рода физическая изоляция, если не чувство обреченности, которое заставляет человека отчаянно пытаться что-то почувствовать. И ничто так не убивает оцепенение, как сенсорный натиск — цвет, звук, гедонизм, мелодрама, пошлость. Тем не менее, что примечательно в этом конкретном колебании маятника, так это то, что после столетий борьбы с иерархиями вкуса исчезло культурное клеймо, которое всегда сопровождало потакание дурному вкусу.

Плохой вкус трудно определить, потому что стандарты постоянно меняются. Для женщин викторианской эпохи макияж считался дешевым. Рок-снобизм сбил бы с толку родителей 1950-х годов, возмущенных бедрами Элвиса. В 1970-х годах «Розовые фламинго» и «За пределами Долины кукол» олицетворяли кино безвкусицы; теперь они в Criterion Collection. Такая эволюция является результатом постоянных переговоров между поколениями, которые усилились в 20-м веке, когда быстрое развитие технологий привело к появлению радио, пластинок, фильмов со звуком и телевидения, которые могли принести массам ночь в опере, но чаще всего были провокационными. избитые клише песни о любви.

В благополучные послевоенные годы, когда посещаемость колледжей резко возросла, а средний класс увеличился, определение иерархии вкусов стало чем-то вроде салонной игры. В 1949 году рубрика в журнале «Жизнь » ранжировала «повседневные вкусы» от высокоинтеллектуальных (мебель Эймса, балет) до низкоинтеллектуальных («мягкое кресло по почте», вестерны). Высокомерные критики, такие как Дуайт Макдональд, нацеливались на культуру как продукт, но появились защитники народных вкусов. Возможно, производители средств массовой информации ставили прибыль выше искусства, но искусство все равно проникало в некоторые из их товаров. «Мусор пробудил в нас аппетит к искусству», — отметила Полин Кель в своей снобистски сокрушительной 19-й статье.69 эссе «Мусор, искусство и кино». Другими словами, отрывочная подрывная деятельность фильмов категории B может разжечь страсть к более изощренной кинематографической подрывной деятельности.

Примерно в то же время иерархия вкусов была замутнена другими разделениями в обществе. Бумеры, воспитанные на рок-н-ролле, прославили «Битлз» как гениев. Западный канон подвергся критике в академических кругах из-за своей белизны и мужественности. Джон Уотерс возвел практику сознательного наслаждения безвкусицей, также известную как кэмп, в форму искусства. Культурные комментарии Сумеречной зоны иногда режут глубже, чем комментарии Партизанского обзора . Энди Уорхол закрепил Кэмпбелла и Брилло в галереях, и 60 лет спустя мы все еще спорим о том, прославлял он или критиковал потребительство массового рынка.

Становится все более очевидным, что объективной иерархии вкусов не существует. Старый спектр «высокий-низкий» контролировался людьми с одинаковыми маркерами идентичности, опытом и образованием, поэтому он отражает их предубеждения. Как писал музыкальный критик Карл Уилсон в 2007 г.0003 Давайте поговорим о любви , трактат о вкусах во времена поптимизма, обрамленный расследованием Уилсона его собственной неспособности наслаждаться Селин Дион: «Поп-песни и фильмы, жанры художественной литературы и журналы так привлекательны, так много достигают эстетически для столь многих люди, этот снобизм не может устоять против них».

Hulu Pam & Tommy олицетворяет эстетику безвкусицы.

Элизабет Ренстром для TIME (Источник фотографий: Hulu, Netflix)

Результатом серьезного отношения к массовой культуре стало растущее осознание того, что многое из того, что мы называем хороший вкус просто эстетика, как и любая другая. «Если вам не нравятся гимны белой власти, — утверждает Уилсон, — то нет причин чувствовать себя виноватым или стыдиться того, что вам нравится». «И я согласен, хотя любопытно, как часто «собственное удовольствие» критиков все еще ведет нас всех по одним и тем же путям». Например, был ли « Настоящий детектив » действительно отличным сериалом в своем первом сезоне, или критики более глубоко, чем средний человек, отреагировали на задумчивых персонажей, которые говорят такие вещи, как «Время — это плоский круг»?

Если признаки хорошего вкуса поверхностны, то то же самое относится и к дурному вкусу. Умберто Эко удачно обрисовал эстетику в книге «Структура дурного вкуса» 1989 года: «Платье, созданное таким образом, чтобы подчеркивать очарование его обладательницы, по определению не является продуктом дурного вкуса (хотя оно было бы таковым, если бы оно привлекало внимание). внимание зрителя только к более очевидным атрибутам владельца, тем самым сводя ее личность к простой опоре для одной конкретной физической черты)». Там, где хороший вкус скромен, дурной вкус непристойен. Там, где хороший вкус минималистичный, плохой вкус максималистский. Там, где хороший вкус шепчет, дурной вкус кричит: «Смотрите! Реагировать! Чувствовать!»

Плохой вкус — это нейтральный по отношению к ценностям стиль, который упивается халтурой, лагерем и непристойностями ради них самих. Что это не так, для наших целей, так это то, что я назову дурным вкусом — безвкусным в некотором роде. Если дурной вкус — это надеть на Оскар золотое бикини из ламе, дурной вкус — это пошутить о чьей-то инвалидности на церемонии или ответить на сказанную шутку пощечиной комику, который ее произнес.

Еще из TIME

Одним из компонентов современной безвкусицы является ностальгия. Каждые несколько лет мы находим новый момент из слишком недавнего прошлого, хотя и маловероятный, чтобы его идеализировать, и сейчас этот период — 2000-е. Пока Оливия Родриго возвращает панковскую поп-музыку таких артистов, как Аврил Лавин и Paramore, подростки возрождают джинсы, которые не столько обтягивают бедра, сколько цепляются за них изо всех сил. 24-летний поклонник инди-стиля, подкатегории ностальгии по образу жизни нулевых, воплощенной в обтягивающих и ярких основах американской одежды, рассказал Harper’s Bazaar о том, что дело в дурном вкусе: «Мне нравится, насколько он случайный и безвкусный». Кто мог обвинить ее в идеализации эпохи, когда молодым людям не приходилось беспокоиться о COVID, конце дела Роу против Уэйда и угрозе экологического апокалипсиса?

Но даже если эта специфическая атмосфера исходила от поколения Z, ее почти мгновенно подхватили их старшие, ориентированные на прибыль. Ревизионистское освещение в СМИ снова привлекло к себе внимание бульварных газет нулевых — Бритни Спирс, Пэрис Хилтон и даже покойной Бриттани Мерфи. Стриминговые сервисы выложили документальные фильмы о Von Dutch и Abercrombie & Fitch. С 2020 года на подиумах высокой моды доминирует мода 2000 года с открытыми стрингами и логотипами.0009

Тем не менее, каждый изолированный побочный эффект пандемии затронул большую часть населения сильнее, чем любой приступ ностальгии. В 2020 году количество рецептов на антидепрессанты резко возросло. Стриминг взорвался, когда мы занимались самолечением с помощью контента. К тому времени, когда большинство людей начали возвращаться к жизни за пределами наших жилых комнат, все еще продолжающийся процесс, онемение и перегрузка развлечениями стали для них пандемиями. Мы не ничего не сделали больше года, но казалось, что мы 0003 видел все.

Lil Nas X в клипе на песню «Montero (Call Me By Your Name)».

Columbia Records

Теперь нужно больше энергии, больше дерзости, больше зрелища, чтобы избавить нас от недуга, — и вот тут-то и проявляется дурной вкус. Оставьте свои нежные баллады; 100 gecs, гиперпоп группа, известная своими жанровыми коллажами с варп-скоростью, недавно объединила хард-роковую гитару, поп-панк-вокал и заметный Auto-Tune в «Doritos & Fritos». Припев — это просто название песни, повторяющееся с гимновой интенсивностью. В прошлом году Lil Nas X, прославившийся новым хитом «Old Town Road», заново изобрел себя, выпустив цикл альбомов, посвященных однополому сексу и мультяшным отсылкам к сатанизму.

Предоставлено MGM Леди Гага и Джаред Лето в Доме Gucci

Предоставлено MGM

The New York Таймс Кайл Бьюкенен заметил аналогичный феномен в фильмах, приуроченных к наградам: большие, яркие представления в фильмах зрители должны воспринимать всерьез. Ссылаясь на таких знаменитостей, как Джаред Лето, Джессика Честейн и Леди Гага, Бьюкенен задается вопросом, бодрит ли после нескольких месяцев пребывания в помещении «просто наблюдать, как актеры стряхивают с себя кандалы и идут ва-банк». Тенденция дошла до телевидения, начиная с глупого акцента Кидман в 9 лет.0003 Девять идеальных незнакомцев до гротескного макияжа Шона Пенна в Газлит до толстого костюма Рене Зеллвегер в Дело о Пэм . Все, что касается Pam & Tommy , — это гимн безвкусице.

Ни один человек не воплощает в себе наши дурные вкусы, как Пит Дэвидсон, который разыгрывает свою грязную добычу, гордо представляет Статен-Айленд, а теперь сидит в мертвом центре поп-культуры благодаря тому, что встречается с Ким Кардашьян. Ни одно изображение не отражает это более ярко, чем фотография, которая была распространена прошлой осенью, где Меган Фокс целует Пулемет Келли бок о бок, а Кортни Кардашьян целует Трэвиса Баркера из Blink-182 в ванной комнате на MTV VMA. (Никто не поддерживает такую тенденцию, как первая семья реалити-шоу.) Языки высовываются, платья обтягивающие и крошечные, мужчины приносят большую энергию молл-панка, а в Баркере группа даже может похвастаться настоящим возвратом к 2000 году.

Что примечательно во всем этом, так это не столько то, что это происходит, сколько отсутствие какой-либо заметной негативной реакции со стороны мейнстрима. (Даже среди ультраправых ученых мужей, которые оплачивают свои счета громкими заявлениями о предполагаемом моральном банкротстве индустрии развлечений, цепляние за жемчуг о радостно грязном хите Cardi B и Megan Thee Stallion 2020 года «WAP» показалось столь же небрежным, сколь случайно забавным. .) Изобретённый богатыми, чтобы посрамить плебеев, дурной вкус к тому времени потерял свои классовые коннотации « Пэрис, наследница» начала жить в спортивных костюмах и кепках дальнобойщика. Но даже тогда средства массовой информации всегда ругали всех вечеринок и, в частности, распущенность женщин-знаменитостей. В наши дни Перес Хилтон больше не пишет «шлюха» на фотографиях Линдси Лохан, сделанных папарацци. Тот же модный истеблишмент, которого раздражали популистские молодежные тренды вроде гранжа в 90-х и стильные блоги в нулевых, не просто черпает вдохновение в Euphoria , но и выпускает своих звезд на подиум.

Логично, что нормы меняются в этом направлении по мере распространения влияния поколения Z. Выросшие в социальных сетях, с доступом к некогда незаконным пробным камням безвкусицы, таким как Rocky Horror , всего одним щелчком мыши, они в значительной степени заменили субкультуры реальной жизни целой эстетикой — коттеджный сердечник, темная академия, 2000-й год — которые нужно исполнить, а затем отбросить. или понижен в должности до еще одной эстетики в ротации. Черная сетка использовалась для обозначения готической идентичности; теперь это не делает вас поклонником Cure не больше, чем цветочное платье делает вас обитателем коттеджа в английской деревне. Очевидно, есть что-то поверхностное в обмене подлинной культурной близостью на косплей, но это также отражает понимание того, что стиль может означать мимолетное личное или общественное настроение, а не фиксированную идентичность.

Исходя из этой логики, большие пластиковые серьги сами по себе не безвкусны; они реквизит эстетики причудливой бабушки. Slutcore не предполагает какого-либо конкретного поведения. Вам не обязательно принимать тяжелые наркотики, чтобы оценить кокаиновый декор. Гауди — это состояние души. Возможно, обратной реакции не последует, потому что явно не за что возражать. Кому, как не самым суровым ханжам, остается разбрасываться эстетикой безвкусицы, когда мы все заняты попытками шокировать пандемию и заставить ее подчиниться, живя — опосредованно, если не физически — так, как будто мы бессмертны?

Эпоха буйной безвкусицы еще не достигла своего пика. С приближением теплой погоды нас наверняка ждет сезон оранжевого загара, кафтанов с анималистичным принтом, непристойных поп-музыкантов и других форм максималистских развлечений. (Обратите внимание на позолоченный « Элвис » База Лурмана, который выходит в кинотеатрах в первую пятницу после летнего солнцестояния.) И это не просто хорошо — это полезно для здоровья. Подобно декадентскому искусству, соединившему 19-й и 20-й века, безвкусица ускоряет выгорание культурного ландшафта, созданного для устаревшей реальности. Если общество удастся спасти, наша нынешняя конвергенция травм породит новую, более актуальную и резонансную эстетику, точно так же, как катаклизм Первой мировой войны положил начало модернизму. Если нет, то, по крайней мере, в конце дней было весело. Как пела верховная жрица дурного вкуса Лана Дель Рей: «Культура зажглась, и если это она, то я была в восторге».

Свяжитесь с нами по телефону по адресу [email protected].

Не называйте это дешевкой, называйте это коррупцией – почему скандал не дает покоя правительству Бориса Джонсона | Политика

Подумай о трахе. Не деятельность, а слово. В качестве сокращения для секса оно было популяризировано, если не изобретено, бульварной прессой в 90-х годах — тогда «Борис» относился к бывшему чемпиону Уимблдона, а не к будущему премьер-министру. Вы можете понять, почему это понравилось. «Бонкинг» легко подпадал под запрет ругательств в семейных газетах; это звучало забавно, а не порнографично. Оно было ясным и прямым, но обладало всеми преимуществами эвфемизма.

Теперь подумай о подлости. Так случилось, что это слово выполняло аналогичную роль в тот же период. Его можно было бы обрушить на политиков — в частности, на консервативное правительство Джона Мейджора — относительно без юридического риска. Можно сказать, что депутат или министр «погрязли в аморальности», не доказывая при этом, что они нарушили конкретный закон. Это было удобно.

И в 1990-х годах он сослужил большую службу. Он стал универсальным для всего, от уголовных правонарушений до внебрачной «возни с тремя в постели» — если использовать еще одну бульварную фразу того времени — и предполагал моральный упадок в партии тори, которая была у власти к лучшему. часть двух десятилетий. Это заложило основу для убедительной лейбористской победы 1997, отчасти предполагая, что настало время не только для смены правительства, но и для расчистки, даже очищения нашей общественной жизни.

Теперь «дешевка» вернулась. «БЕСТЫДНЫЕ ДЕПУТАТЫ СНОВА ПОГРУЖАЮТСЯ В ДЕШИВУ», — ревела Daily Mail в начале ноября (однако стараясь не упоминать о партийной принадлежности депутатов: газета еще не была готова говорить о «торианской дешевке»). Вновь, как и четверть века назад, низость — это обобщающее слово, под которым может скрываться весь спектр грехов. Он простирается от обоев Бориса Джонсона до многомиллиардных контрактов на средства индивидуальной защиты, которые раздаются товарищам политиков, от отпуска премьер-министра в Марбелье до назначения союзников тори на ключевые общественные должности.

Но это неправильное слово.

Объяснение того, почему это неправильно и почему эта неправильность имеет значение, — это рассказ о современной Британии, полной лжецов и адвокатов, мошенников и мошенников, политиков на побегушках, тайных любовных связях, загадочных посредниках. и вечные соблазны власти, денег и секса. Это история, которая показывает, насколько сильно изменилась политика этой страны и ее доминирующая партия, и как преступления прошлого стали выглядеть почти причудливо по сравнению с гораздо более серьезными преступлениями, совершенными здесь и сейчас.

Все начинается в 1993 году с заключительного выступления Мейджора на конференции Консервативной партии в Блэкпуле. Годом ранее вечеринка была потрясена Черной средой, валютным кризисом, подорвавшим веру публики в то, что было самой сильной стороной тори: их репутацию экономической компетентности. «Кабинет министров думал: «Что мы можем сделать, чтобы укрепить нашу репутацию, особенно среди наших собственных людей?», — рассказывает мне Эдвина Карри, бывший министр, тогда еще занимавшая пост министра. Ответом было возвращение к консервативным принципам.

Слева направо: Мэтт Хэнкок, Нил Гамильтон и Джонатан Эйткен. Композит: Guardian/PA/Getty Images

«Старые ценности — добрососедство, порядочность, вежливость — они все еще живы, они все еще лучшие в Британии», — сказал Мейджор своей аудитории. «Они не изменились, и тем не менее люди почему-то стесняются их. Мы не должны быть. Пришло время вернуться к этим старым базовым ценностям, время вернуться к истокам, к самодисциплине и уважению к закону, к уважению к другим, к принятию ответственности за себя и свою семью, а не к перекладыванию на других людей и штат.»

Не было упоминания о сексе или семьях с одним родителем, но разговоров об «ответственности» и «семье» было достаточно, чтобы фраза «назад к истокам» была воспринята как призыв к возвращению к викторианским стандартам личной морали. . Это означало, что любое отклонение от этого стандарта было свидетельством лицемерия и, следовательно, законным предметом журналистского расследования. С тем же успехом премьер-министр мог разослать редакторам бульварных газет с Флит-стрит жесткие, тисненые открытки, приглашая их порыться в частной жизни его депутатов.

Карри улыбается, вспоминая об этом. Она говорит, что когда «возврат к истокам» был доведен до кабинета министров — она подозревает, что это было изобретение Джона Редвуда — реакция премьер-министра должна была быть немедленной. «Что должен был сделать Джон Мейджор, так это оглядеть сидящих за столом, слегка приподняв бровь, и сказать: «Ну, поднимите руки всем здесь, кто совершенен, чья личная жизнь идеальна». Он не смог бы поднять свою руку: в конце 80-х у него был собственный четырехлетний внебрачный роман с Эдвиной Карри. «Это то, что называется самообманом», — говорит она сейчас.

Несколько месяцев спустя Майор отчаянно настаивал на том, что «возвращение к истокам» не было «крестовым походом против личной морали», но к тому времени было уже слишком поздно. С того момента, как он встал на ноги в Блэкпуле, вплоть до выборов 1997 года, это был открытый сезон. Каждая неделя, казалось, приносила очередное откровение о разрыве между публичной риторикой консерваторов и частной реальностью.

В 1990-е это стало воскресным ритуалом: откройте «Ньюс оф зе уорлд» и посмотрите, кого из тори разоблачили как яростного лицемера

Это может быть новость о том, что у младшего министра транспорта Стива Норриса были одновременные романы с тремя разными женщинами, в дополнение к двум давним «любовницам» на его стороне до этого, ситуация, отраженная в заголовке с красным верхом. : ДА, ДА, ДА, ДА, ДА, МИНИСТР!!! Или это может быть откровение о том, что министр окружающей среды Тим Йео стал отцом внебрачного ребенка, несмотря на то, что он публично говорил о необходимости сокращения числа родителей-одиночек.

Лицемерие было связующей нитью, пронизывающей все эти эпизоды. Тори были сторонниками 28-й секции, запрещающей «пропаганду гомосексуализма» в школах. Тем не менее, таблоиды обнаружили, что член парламента Дэвид Эшби делил кровать в отеле с мужчиной во время регби-тура, член парламента Джерри Хейса имел отношения с гораздо более молодым мужчиной, а член парламента Ричард Спринг был застигнут в постели как с мужчиной, так и с девушкой этого мужчины. . Некоторое время в середине 19В 90-е это стало воскресным ритуалом: откройте «Ньюс оф зе уорлд» и посмотрите, кого из тори разоблачили как яростного лицемера.

Подпишитесь на наш информационный бюллетень Inside Saturday, чтобы получить эксклюзивный закулисный взгляд на создание самых важных статей журнала, а также список наших еженедельных основных моментов

Среди всего, что было откровением другой характер. The Guardian обнаружила, что член парламента Нилу Гамильтону тайно платил лоббист, и что он получил тысячу фунтов наличными, расфасованными по конвертам, от владельца Harrods Мохамеда Аль-Файеда в обмен на то, что он задавал вопросы, благоприятные для Harrods, в зале палата общин. Другие депутаты тоже были в бизнесе «деньги за вопросы», но Гамильтон вскоре стал лицом скандала, не в последнюю очередь потому, что он пытался это отрицать.

Позже к Гамильтону присоединился Джонатан Эйткен, который позволил помощникам саудовской королевской семьи оплатить его счет в 1000 фунтов стерлингов за проживание в парижском Ритце в сентябре 1993 года — подарок, который был запрещен, учитывая, что он был министром. в то время отвечал за оборонные закупки, и поэтому ему было запрещено получать услуги, которые могли бы наложить на него обязательства. Как и Гамильтон, он опроверг информацию The Guardian о событиях и в конце концов был заключен в тюрьму за лжесвидетельство.

Все эти истории были объединены одним словом «дешевка» и задали тон 19Кампания 1997 года, которая привела к власти Тони Блэра. И тем не менее, поговорите сейчас с Аластером Кэмпбеллом, который тогда был пресс-секретарем Блэра, и вы услышите, как он скажет две захватывающие вещи обо всем этом деле.

Во-первых, Блэр был неохотным борцом против подлости. «Тони всегда беспокоился об этом, — говорит он. Не только сексуальные вещи, но даже финансовые проступки. «Если все, что вы говорите, это дешевка, публика будет думать, что это все, что вас волнует». Кэмпбелл, между прочим, считает, что это урок для Кейра Стармера: Блэр держал себя немного выше схватки, оставляя непристойные разговоры другим, позволяя лидеру сосредоточиться на основных сообщениях лейбористов о преступности, рабочих местах и образовании.

Но важно второе наблюдение. «То, что делают эти люди, находится в другой лиге, чем Джон Мейджор и его компания».

Он прав. «Подлость» — неподходящий ярлык для поведения правительства Бориса Джонсона, главным образом потому, что это поведение не идет ни в какое сравнение со скандалами, обрушившимися на администрацию Мейджора. Не потому, что сегодняшние проступки не так ужасны, как уверяют вас сторонники тори в «Телеграфе» или «Экспрессе», а, наоборот, потому, что они намного, намного хуже. Да, сексуальные откровения 1990-е годы разоблачили витиеватое лицемерие, а дела Гамильтона и Эйткена повлекли за собой серьезное предательство общественного доверия. Но обвинительный лист против Джонсона имеет другой масштаб. Лицемерие снова стало темой, конечно, типичным примером которой являются скандалы на рождественской вечеринке в замке Барнард и на Даунинг-стрит — правительство нарушает правила, которые оно навязало всем остальным, в последнем случае отказываясь от выпивки и играя в игры, в то время как остальные страна была заперта и часто в одиночестве. Но начнем с самых мягких обвинений в адрес премьер-министра, которые, как это ни парадоксально, и наиболее остро прорезали общественность. Что важно, так это то, что они относятся не к безбалльной скамейке запасных или ранее неизвестным младшим министрам, как большинство из 90s истории сделал, но человеку наверху.

Контракты на Covid на сумму не менее 1,6 миллиарда фунтов стерлингов были заключены в результате рекомендаций всего 10 политиков-консерваторов

Вопрос о том, кто заплатил за дизайнерские обои Джонсона стоимостью 840 фунтов стерлингов за рулон для его квартиры на Даунинг-стрит, или для его отпуска в Мюстике или Марбелье, может показаться тривиальным, но это касается важного вопроса, того самого, который доказал гибель Эйткена. Если какой-либо министр, в том числе и премьер-министр, получит что-то ценное, то разве они не будут чувствовать себя обязанными своему благодетелю? И если они это сделают, то кому, в конечном счете, они будут служить — общественным интересам или человеку, которому они обязаны?

Долгий отказ Джонсона раскрыть имена своих щедрых друзей — только под сильным давлением выяснилось, что ремонт № 10 был профинансирован донором-консерватором лордом Браунлоу или что поставщиком его роскошной испанской виллы была семья его пэра-консерватора Зака Голдсмита — добавляет беспокойства. Почему нежелание признаться, если нечего скрывать?

Еще в 1990-е к самому премьер-министру таких вопросов не задавали: все было о его подчиненных. Действительно — и это второе ключевое различие между сегодняшним и тогдашним временем — когда было обнаружено, что его министры нарушили правила, Мейджор швырнул в них книгу, в конечном итоге установив новый процесс стандартов, который существует и по сей день. Но когда было обнаружено, что ярый сторонник Brexit и бывший министр кабинета министров Оуэн Патерсон участвовал в запрещенном, щедро вознаграждаемом и «вопиющем случае платной пропаганды», если цитировать расследование Палаты общин относительно его лоббирования, реакция Джонсона была прямо противоположной: он не бросил свод правил в Патерсона, но потребовал, чтобы его депутаты проголосовали за то, чтобы разорвать его. Он хотел, чтобы Патерсон сорвался с крючка. Только народный протест заставил его отступить.

Сам Мейджор обратил внимание на контраст, когда в редком выступлении в прошлом месяце он рассказал о «боли и мучениях», которые он пережил из-за подлости более 25 лет назад. «Поразительное отличие заключается в следующем: в 1990-х годах я создал комитет для борьбы с таким поведением», — сказал он программе «Сегодня». «За последние несколько дней мы видели, как сегодняшнее правительство пытается защитить такое поведение… Это нужно остановить».

Тем не менее, то, что относит поведение нынешней администрации в совершенно другую категорию, неподходящую для такого мягкого термина, как аморальность, относится не к изворотливому поведению отдельных лиц, а к поведению самого правительства. Когда вы смотрите на это, вы понимаете, что слово «дешевка» не годится — оно преуменьшает проблему, ставит то, что происходит сейчас, в один ряд с министром-консерватором, который сосет пальцы ног своей любовнице-актрисе, одетый в полную одежду Челси (чтобы приведите две детали скандала, который помог дефенестрировать тогдашнего министра наследия Дэвида Меллора, обе детали выдуманы начисто публицистом Максом Клиффордом).

Смотришь на это и думаешь: не называй это дешевкой, назови это тем, чем оно является — коррупцией.

Слева направо: Дэвид Кэмерон, Джеффри Кокс и Оуэн Патерсон. Композит: Guardian/Getty Images/Reuters/Sportsphoto/Allstar

Чтобы ясно увидеть проблему, стоит пристально посмотреть на реакцию правительства на глобальную пандемию, разразившуюся через несколько недель после крупной победы Джонсона на выборах в декабре 2019 года. В те первые панические дни Covid министры изо всех сил пытались получить средства индивидуальной защиты (СИЗ), необходимые врачам и медсестрам для обеспечения безопасности: перчатки, халаты, маски. Для публики это выглядело как реквизиционная кампания военного времени, когда Уайтхолл справедливо напряг все сухожилия, чтобы обеспечить надлежащую защиту линии фронта.

Но чего общественность не увидела, так это того, что для знающих людей первая вспышка вируса была золотой лихорадкой. Предприниматели бросились на новую территорию, которая содержала явно неограниченные резервы денег налогоплательщиков. Более того, для доступа к этим богатствам не требовалось никаких ноу-хау или опыта в производстве средств индивидуальной защиты, а просто были связи с Консервативной партией.

Конкретные случаи сногсшибательны, они были вынесены на свет, среди прочего, проектом Good Law Project, инициативой, основанной и управляемой бывшим налоговым юристом Джолионом Моэмом, дружественным к Твиттеру. Сколотив приличное состояние, защищая часто сложные налоговые схемы богатых, Моэм теперь получает зарплату, которую он описывает как «одноразрядный процент» от своего прежнего заработка, в обмен на разоблачение правонарушений со стороны правительства.

Постепенно к нему стали приходить ящики с документами. Будь то утечка от разоблачителей, из Уайтхолла или от компаний, которые проиграли контракты, или переданные ему в рамках судебного процесса подачи иска против правительства, он, по его словам, получил достаточно кусочков головоломки, «чтобы сделать красивую картину». хорошая догадка по картинке». А какая картинка.

Возьмем случай владельца паба Алекса Борна, который, как известно, прошел путь от продажи пинты в местном ресторане Мэтта Хэнкока до получения части контракта на 40 миллионов фунтов стерлингов на производство медицинского оборудования, хотя у него не было опыта в этой области. Ранее в этом месяце Хэнкок назвал эту историю «выдумкой Лейбористской партии». Но потом выяснилось, что удача Борна была просто хорошо спрятана. Министерство здравоохранения подписало контракт с другой организацией, Alpha Laboratories. Но мелким шрифтом было оговорено, что изготовлением товаров должна заниматься компания Борна. Хорошая работа, если вы можете получить его.

Министры создали VIP-полосу для своих «контактов», предоставив друзьям или спонсорам вечеринок место во главе очереди для сочных контрактов Covid

Или была сделка, на которую было потрачено не менее 156 миллионов фунтов стерлингов денег налогоплательщиков. 50-метровые маски для лица в конечном итоге были признаны непригодными для NHS. Они были куплены у частной инвестиционной компании через компанию, которая никогда не производила ни одного предмета СИЗ — да и вообще ничего в этом отношении — и имела акционерный капитал всего в 100 фунтов стерлингов. Но у этой компании, Prospermill, был важный актив. Его совладельцем был некий Эндрю Миллс, советник правительства, стойкий сторонник Брексита и союзник министра кабинета Лиз Трасс.

Каким-то образом Prospermill удалось убедить правительство расстаться с общей суммой в 252 миллиона фунтов стерлингов, хвастаясь тем, что она получила эксклюзивные права на завод по производству средств индивидуальной защиты в Китае. Была только одна проблема: в масках, которые она производила, использовались ушные петли, тогда как только маски, закрепленные вокруг головы, считались подходящими для сотрудников NHS. В борьбе с Ковидом они были бесполезны.

По собственным оценкам правительства, около 2,8 млрд фунтов стерлингов было потрачено впустую на товары и услуги, которые не работали. Защита правительства, по сути, состоит в том, что велась война — что, столкнувшись с неотложной задачей борьбы с загадочной пандемией, не было времени на тонкости. Нет времени на конкурсные торги или официальные процессы закупок: нужно было доставить комплект на передовую и к черту детали.

По мнению Моэма, как только это решение было принято, как только действие обычных правил закупок, требующих, чтобы конкурирующие поставщики представляли конкурирующие предложения для оценки их качества и соотношения цены и качества, было приостановлено, коррупция неизбежно должна была последовать. «Если вы бросите процесс, у вас будет коррупция», — говорит он. — Это просто неизбежно. Золотое дно Covid отличало то, что правительство не только сделало коррупцию неизбежной, но и «институционализировало эту коррупцию».

Это не риторика, а точное описание того, что произошло. Министры создали VIP-полосу для своих «контактов», предоставив друзьям или спонсорам партии ускоренный доступ к процессу закупок и место во главе очереди для получения этих привлекательных контрактов. Было названо около 50 компаний, получивших выгоду от VIP-полосы, включая Майкла Гоува, Гранта Шаппса, Хэнкок и других среди политиков, которые протянули руку помощи в виде крайне важного направления. Контракты на сумму не менее 1,6 миллиарда фунтов стерлингов были заключены по рекомендации всего 10 политиков-консерваторов. Эти рекомендации были золотыми: если вы получили одного и оказались в клубе приятелей, у вас было более чем в 10 раз больше шансов получить контракт, чем у тех компаний, которые остались за его пределами.

И на этом можно было заработать серьезные деньги. Один пандемический стартап, PPE Medpro, выиграл два контракта на сумму 200 миллионов фунтов стерлингов всего через несколько недель после своего рождения: его основатель был бывшим деловым партнером коллеги-консерватора баронессы Моне. Meller Designs, в то время фирма спонсора тори Дэвида Меллера, получила более 160 миллионов фунтов стерлингов в сделках по средствам индивидуальной защиты после направления в VIP-полосу от Гоува. Министр кабинета министров лорд Агнью был особенно полезным другом для высокопоставленных лиц. Две упомянутые им компании выиграли контракты на общую сумму более 500 миллионов фунтов стерлингов.

Кто-то может пожать плечами , задаваясь вопросом, действительно ли имеет значение, хорошо ли друзья политиков пережили пандемию, если британские больницы получили необходимое им оборудование. Но есть веские доказательства того, что британцев обманули — с документами, предполагающими, что некоторые VIP-заявки были выбраны, даже когда они взимали намного выше рыночных ставок, и что правительство закупало оборудование в гораздо больших количествах, чем было необходимо, даже когда паника первых волна прошла. Это было хорошо для удачливых компаний с влиятельными друзьями, но не так хорошо для налогоплательщиков. Действительно, по оценке Моэма, правительство потратило 12,5 млрд фунтов стерлингов на средства индивидуальной защиты, которые оно могло бы получить за 4,5 млрд фунтов стерлингов. «Мы говорим об огромном количестве отходов», — говорит он. Так не должно было быть. «Это не неизбежная коррупция, которая возникает, когда во время чрезвычайного положения в стране вы откладываете процесс в пользу скорости. Это институционализация коррупции в интересах ваших друзей».

Он отмечает, что собственная правительственная группа по борьбе с мошенничеством оценила то, что она описывает как «высокий риск мошенничества при закупке СИЗ», что вызывает вопрос: почему полиция не проводит расследование?

Но VIP-полоса — не единственный пример общественных благ, которые раздаются друзьям по вечеринке. Обратите внимание на поразительный результат: с 2010 года девять бывших казначеев партии получили места в лордах, причем каждый из назначенных с 2014 года пожертвовал не менее 3 миллионов фунтов стерлингов в партийную казну. В одном случае горностай был вручен вопреки совету совета лордов по назначениям, который счел донора тори Питера Круддаса недостойным места в верхней палате, но Джонсон все равно возвысил его. Вы можете простить Аластеру Кэмпбеллу его язвительность, поскольку он помнит расследование последнего лейбористского правительства «деньги за честь», в ходе которого несколько ведущих лейбористских деятелей, включая Блэра, были допрошены полицией, но никому из них не было предъявлено никаких обвинений, и размышляет об отсутствии действия, или даже освещение, сегодня. «Если бы это были мы, это было бы в новостях день за днем».

Кэмпбелл упоминает дело Берни Экклстоуна, когда выяснилось, что босс Формулы-1 пожертвовал 1 миллион фунтов стерлингов Лейбористской партии в 1997 году, незадолго до того, как правительство Блэра освободило спорт от запрета на рекламу табака. Блэр был вынужден выступить на телевидении, чтобы заверить зрителей, что не было никакой услуги за услугу, никакой сделки «деньги за политику»; что вместо этого он был «довольно прямым парнем». Кэмпбелл настаивает на том, что дело Экклстоуна было отчасти усугублено желанием лейбористов не повторять неправомерные действия тори: Даунинг-стрит намеренно избегала говорить тогдашнему министру здравоохранения Фрэнку Добсону о пожертвовании, «потому что мы не хотели, чтобы это повлияло на его суждение» при составлении отчета. запрет на табак. Тем не менее, он признает, что лейбористы ошиблись — и что они должны были быть «заранее» в отношении денег с самого начала. В конце концов, лейбористы вернули Экклстоуну 1 миллион фунтов стерлингов, обратившись за советом к наблюдателю за стандартами.

Это не совсем подход администрации Джонсона. Напротив, серьезность обвинений против него усугубляется его попыткой уйти от ответственности или даже закона. Он предпринимал неоднократные попытки ослабить или контролировать те институты, которые могли бы ограничить его власть. Наиболее прямыми являются его последовательные угрозы сократить судебный контроль, ограничивая возможности судов проверять решения правительства. В начале декабря появились слухи, которые неубедительно опровергли, о скором стремлении дать министрам новые полномочия в таких случаях отменять судебные решения, которые им не нравятся. Независимо от того, вызвано ли это желанием Джонсона отомстить за унижение, которое Верховный суд нанес ему в 2019 году, единогласно отменив решение премьер-министра о приостановке работы парламента, это выглядит как явная попытка устранить ограничение его власти.

Может быть, легче представить образ набитого наличными конверта, чем представить миллиарды, выкаченные через VIP-полосу министра культуры, следует рассматривать таким же образом: как попытку запугать или запугать контролирующее учреждение, которое обычно находится вне государственного контроля. То же самое касается предложенной им «реформы» Избирательной комиссии, положившей руку на горло судье демократии. Нападки на право на протест, изменения в Законе о государственной тайне, направленные против журналистов и разоблачителей, разоблаченная кампания по назначению идеологически лояльных сторонников тори на ключевые государственные посты — только потому, что им не удалось поставить бывшего редактора Daily Mail Пола Дакра на пост председателя Ofcom не должен скрывать, как сильно они старались — все они являются частью одного и того же шаблона.
Цель состоит в том, чтобы разрушить систему сдержек и противовесов, обеспечивающую функционирование демократии, позволить правительству делать то, что ему нравится, для себя и своих союзников, обеспечив тем, кто может призвать его к ответу — будь то судьи, пресса или протестующие — слишком слабы, чтобы остановить их. Она заканчивается правительством, которое, по сути, находится вне закона. Вот почему Кэмпбелл с некоторой горячностью говорит: «Это не кумовство, не хумократия и не подлость. Это коррупция».
Этого так много, будь то Джонсон, использующий свою государственную должность для продвижения деловых интересов своей тогдашней любовницы Дженнифер Аркури, Оуэн Патерсон, берущий деньги у Рэндокса, который позже выиграл два крупных контракта на тестирование Covid на общую сумму почти 480 миллионов фунтов стерлингов, ни одна из которых не рекламировалась и не была открыта для конкуренции – или пристрастие министров к использованию WhatsApp или личной электронной почты, удобно ускользающее от проверки.
Но здесь есть любопытный парадокс. Все это гораздо серьезнее, чем шуточные истории поколения назад, серьезнее, чем Гамильтон и Эйткен, которые надели несколько штук или провели ночь в «Ритце», а затем солгали об этом. «Знаменитая пятерка занимается коррупцией» — и все же изо всех сил пытается пробиться. Возможно, многое из этого слишком сложно для понимания, слишком абстрактно. Возможно, как ни странно, суммы денег слишком велики: может быть, легче представить себе конверт Harrods, набитый наличными, чем представить миллиарды, выкачиваемые через VIP-полосу. Примечательно, что на передние полосы попали некоторые из меньших, но более конкретных действий Джонсона: обои и праздники, а не институционализированная коррупция и демонтаж наших демократических лесов.
Даже прошлогодний скандал вокруг Джеффри Кокса, чья прибыльная юридическая практика привела к тому, что он обосновался на Карибах, вдали от своих избирателей в Девоне, является примером своего рода неправильного направления. Моэм говорит, что это был случай «надувания мочи», а не коррупции, и все же это вызвало большее общественное возмущение, чем работа Патерсона для Randox — как будто проблемой было место заочной работы депутатов, а не подозрения в торговля влиянием. Как-то мы отвлекаемся, наш взгляд фокусируется не на том месте.
Но дело не только в недостатке общественного внимания. «Sleaze» стал популярен в 1990-х отчасти потому, что он был предоставлен не только Mirror и Guardian. Газеты тори тоже поддержали его, привлеченные к историям, которые были слишком пикантными, чтобы сопротивляться, и убежденные, что Мейджор и консерваторы в любом случае пропали. Они еще не пришли к окончательному заключению об этом правительстве: тори находятся у власти не полтора, а десять лет, а Джонсон находится на Даунинг-стрит всего два года. Они, в основном, были готовы дать ему пропуск — хотя просочившееся видео помощников в № 10 хихикало, когда они, по-видимому, вспоминали вечеринки вопреки правилам Covid, и сообщения о том, что несколько таких вечеринок проходили в резиденции премьер-министра, подтолкнули к этому терпение до предела. Это важно, потому что в британской медиа-экосистеме, если правые газеты не освещают какую-то историю, вещательные компании также склонны ее избегать.
И последний фактор: стыд. Слиз стал предметом национальной озабоченности в 1990-х отчасти потому, что премьер-министр так считал. Нападки на честность партии тори задели Джона Мейджора, потому что он воспринимал их как нападки на свою собственную честность, которую он ценил. Карри вспоминает, что Маргарет Тэтчер была настолько привередлива, что, когда министры встречались, чтобы обсудить политику, премьер-министр настаивал, чтобы они скинули несколько фунтов из собственного кармана, чтобы заплатить за бутерброды. Борис Джонсон сделан из другого материала. (Таким образом, хотя Дэвид Кэмерон умел скрывать это лучше. Предупредив в 2010 году, что «слишком уютные отношения между политикой, правительством, бизнесом и деньгами» станут «следующим большим скандалом, ожидающим своего часа», бывший Премьер-министр вывел это удобство на новый уровень: дружески переписывался с бывшими коллегами, в том числе с канцлером Риши Сунаком, в то время как он торговал услугами Greensill Capital, банка, который рухнул в администрацию в начале этого года, лишив Кэмерона выплаты в размере 70 миллионов долларов, на которую он, как сообщается, надеялся. для.) О Джонсоне Карри говорит, что у него «никаких моральных устоев нет». Даже кандидат от тори на дополнительных выборах в Северном Шропшире, призванный найти преемника Патерсону, когда его четыре раза спросили, считает ли он премьер-министра «честным и порядочным человеком», не смог ответить «да».
Так что, конечно, возмущение исходит не с Даунинг-стрит, потому что с Даунинг-стрит исходит угроза. Возмущение должно исходить от общественности, от избирателей — и оно начинается с того, что называет эту угрозу нашей демократической жизни по имени. Не называйте это слизью. Назовите это коррупцией.
Джон Уотерс: «Трамп испортил безвкусицу — он был гвоздем в гробу» | Джон Уотерс
Если бы Джон Уотерс существовал в Древнем Риме — а он первым указал бы, что он существует уже некоторое время — они бы сделали его богом поп-культуры. У режиссера есть склонность материализоваться в моменты, определяющие дух времени, как в одной из тех городских легенд, где оказывается, что один и тот же жуткий парень был на каждой семейной фотографии.
Когда «Симпсоны» изменили ситком в 1990-х, Уотерс был там, выступая в роли лучшего друга Гомера-гея. Когда в 2000-х феномен комедийного розыгрыша «Чудаки» наводил ужас на любителей жемчуга повсюду, Уотерс был там, появившись в роли фокусника в пародии с Джейсоном «Вименом» Акуньей. Когда в 2010-х годах Drag Race РуПола сделала дрэг-культуру мейнстримом, она посвятила целый эпизод приглашенному судье Джону Уотерсу с сценками, основанными на его фильмах «Розовые фламинго» и «Женские проблемы». А в 2020-х его можно было найти в уже не модной комедийно-драматической «Поисковой группе», продающей детей гей-парам, что, как он указывает, «снова розовые фламинго. Я прошел полный круг».
Подпишитесь на нашу субботнюю рассылку новостей Inside, чтобы получить эксклюзивный закулисный взгляд на создание главных статей журнала, а также список наших еженедельных новостей.
Даже если вы никогда не видели ни одного из дюжины художественных фильмов Уотерса, вы, вероятно, почувствовали его присутствие. Для режиссера, чью раннюю работу называли папой отбросов, султаном пошлости, герцогом от грязи, бароном безвкусицы, королем отвращения и странным Конфуцием, он благословлен уровнем влияния, который противоречит его посторонний статус. Возможно, это потому, что он не ограничен кругом полуночных кино: талантливый художник-концептуалист, он также является офицером Ордена искусств и литературы во Франции. Ванные комнаты в Балтиморском художественном музее названы в честь человека, который громко плакал.
Но, говоря с Уотерсом, вы никогда бы не подумали, что встречаете кого-то столь почитаемого. Как обычно, он находится в Балтиморе, штат Мэриленд, где, по сути, прожил всю свою жизнь, наслаждаясь своим статусом грешника-покровителя города. Его манеры в течение часа, проведенного в чате, были мягкими, заинтересованными и постоянно веселыми. Несмотря на название его последней научно-популярной книги «Мистер Всезнайка: потускневшая мудрость грязного старейшины», не похоже, что он делает какие-то большие заявления о том, что во всем разобрался. Возможно, это потому, что он только что сделал что-то, чего никогда раньше не делал. Знакомьтесь, Джон Уотерс: писатель-дебютант. Рассматриваемый роман, Лиармут , — это Уотерс до мозга костей. Все может случиться и происходит в анархическом пикантном бурлеске, который отправляет читателя в путешествие по субкультурам, столь же разнообразным, как группа по защите прав римминга, пластическая хирургия для домашних животных, дикая стая защитников батутной зависимости и подпольный мир багажа. карусельные ограбления чемоданов. Сейчас она доступна во всех хороших книжных магазинах.
Любимый предмет Уотерса может быть грязью, но его манеры остаются безупречными. Я случайно упоминаю, что один из моих любимых моментов в Лиармуте — это фраза, сказанная на похоронах: «Даже Бог думал, что она была пиздой». Очаровательно, что в разговоре Уотерс подвергает самоцензуре то, что он называет «С-словом», когда обсуждает его культурные нюансы.
Американская готика: Джон Уотерс дома в Балтиморе. Фотография: Стивен Восс/The Guardian
«На самом деле это та строчка, которую большинство людей назвали своей любимой во всей книге. Но там, где вы находитесь в Великобритании, C-слово мягкое». Я с энтузиазмом подтверждаю это, говоря, что это, вероятно, одно из любимых слов в Великобритании, особенно в Шотландии. Он усмехается. «Ну, вот это чуть ли не худшее, что можно сказать. Это прямо за углом от N-слова. Это означает очень разные вещи в двух разных странах. Но C-слово все еще может быть смешным, если оно используется нелепым образом».
Что самое впечатляющее и редкое в Liarmouth, так это то, что он кажется свободным, панковским, но в то же время явно создан с заботой и вниманием. «Я работал над этим годами, — говорит он. «Думаю, когда я наконец сдал его, это был седьмой или восьмой черновик. Я всегда хочу, чтобы это звучало так, как будто я рассказываю вам историю, но чтобы это звучало так, нужно много набросков». Так что это может быть гонзо-грязь, но это искусно сделанная гонзо-грязь; грязь, которая превращает анальное в кустарное. Несколько случаев взяты непосредственно из жизни Уотерса. Читатели его автобиографической «книги о дурном вкусе со вкусом», Shock Value , может вспомнить, как очень молодой Уотерс пытался ограбить универмаг, утверждая, что его кроссовки были изгрызены эскалаторами.
«Да! Я сделал это. Но я никогда не крал чемодан с багажной ленты. Украсть чемодан теперь проще, чем когда-либо, потому что они не проверяют нигде в мире, они не проверяют заявки на получение багажа, но разорвать ваши теннисные туфли на эскалаторе будет сложнее, потому что теннисные туфли сейчас такие разные, и никто бы тебе не поверил, тебя бы просто вышвырнули. Это единственная афера в книге, которую я когда-либо совершал».
Многое из того, что происходит, довольно отвратительно и совершенно невообразимо. Но это то, что заставляет меня чувствовать себя хорошо

Его заявления о невиновности в краже чемоданов в этот момент теряют доверие, потому что сразу после того, как он мне это говорит, я вспоминаю, что в романе также есть отрывок о магазинной краже одежды, который сильно напоминает очередную аферу из его автобиографии. Он очаровательно отступает.
«О, я сделал это. Я забыл это. Ага, я тоже так делал. Вы заходите в магазин, надеваете магазинную одежду прямо поверх того, что носите, и говорите: «Менеджер здесь? Я хотел бы подать заявку на работу». А потом вы сидите и заполняете форму с вымышленными именами. И они никогда не думают, что ты воруешь, когда так поступаешь».
Магазинные кражи в стороне, большая часть книги гораздо более далека от реальности. Одна из сюжетных линий связана не только с говорящим пенисом по имени Ричард, но и с духовным ростом указанного органа, когда он становится геем и становится феминисткой. Не уверен, что когда-либо читал что-то подобное раньше.
«Я уверен, что говорящие пенисы были и раньше в других произведениях», — говорит Уотерс. «Но, насколько я знаю, никогда не было кого-то с гей-пенисом ниже талии, но мужчина [Дэрил] над ним был натуралом. Это не бисексуальность, это новая битва, когда ты не можешь контролировать свой орган. Сексуальная политика очень запутана. И разговоры — это только начало неприятностей, потому что потом ему не нравится отношение Дэрила к женщинам. Поэтому он становится гей-феминисткой и преподает Дэрилу небольшой грубый урок, чтобы попробовать собственное лекарство».
Джон Уотерс с актерами своего фильма 1972 года «Розовые фламинго». Фотография: Dreamland Prods/Kobal/Rex/Shutterstock
Как и всегда в случае с Уотерсом, эта тема предназначена для того, чтобы вызвать у цензора головную боль. Так хорошо ли написать роман и не представлять его в Ассоциацию кинематографистов (MPA)? «Это. А вот что их место заняло страшное дело сенситивного редактора, не знаю есть ли они у вас в издательствах Великобритании? Мы отправили его одной из них, и она так и не перезвонила и не взяла трубку».
Редакторы, ответственные за конфиденциальность (которые, как следует из названия, нанимаются для консультирования по вопросам книги, которые могут вызвать оскорбление), несомненно, выполняют определенные функции в некоторых областях издательского дела, но эта область очень далека от работы Уотерса. Это было бы похоже на редактирование картины Иеронима Босха. Что ты можешь сказать? «Мы не слишком уверены в изображении насилия над женщинами здесь, в самых глубоких ямах ада, мистер Босх».
К счастью, у Уотерса есть команда, которая понимает его юмор, но бросит ему вызов. «У меня есть редактор Джонатан Галасси, который редактирует все мои книги, и он сказал: «Не волнуйтесь, я за все поддержу». Со мной также работали три замечательные женщины, действительно хорошие редакторы. . Они скажут: «Ну, сегодня ты как бы не можешь так говорить», а ты подумаешь: «Да, знаешь, ты действительно прав». но на самом деле это может быть смешнее».
И они действительно никогда не получали ответа от редактора чувствительности? «Этот человек только что уволился, я не знаю, что случилось! Я не нажимал. Мы устали. Но являются ли редакторы чувствительности новым MPA? В некотором смысле, да. Однако MPA более консервативен. Раньше это были немые, старые, белые люди. И, в моем случае в Балтиморе, немая, старая, белая женщина с четвертым классом образования, которая была цензором, и она говорила: «Не говорите мне о сексе, я была замужем за итальянцем». ”
Хотя, безусловно, есть романы для глухих, которые могли бы использовать деликатное редактирование, мы, вероятно, говорим о книгах, которые нацелены на, знаете ли, чувствительность. Портрет жизни, как она прожита. Уотерсу наплевать на жизнь, как она проживается.
«Многое из того, что происходит, довольно отвратительно и совершенно невообразимо. Но это то, что заставляет меня чувствовать себя хорошо, потому что я читаю книгу, чтобы попасть в другой мир или попасть в чью-то вселенную. Даже если я в ужасе от этого, мне это нравится». Он становится более страстным, когда объясняет основной принцип Лиармута и всю свою работу: «Я не покупаю художественную литературу, чтобы «чувствовать себя хорошо», или хожу в кино, чтобы «чувствовать себя хорошо». Люди, которые говорят: «О, я хожу в кино на , чувствую себя хорошо, »… Ну, я всегда отдаляюсь от этого человека».
Удивляет ли когда-нибудь самого Уотерса его работа со всеми ее неприятными поворотами? «Это моя работа, придумывать хреновые вещи. Это то, чем я зарабатываю на жизнь. Так что это меня не удивляет. Что меня удивляет, так это то, что я могу заставить себя смеяться вслух. Ну, тогда я знаю, что это действительно хорошая шутка, потому что это очень трудно сделать». Он снова смеется.
Смех Уотерса, между прочим, прекрасен. Заманчиво написать редакционную статью и сказать, что у него грязный смех, но на самом деле это еще более озорно. Он озорная фигура, способная находить юмор в некоторых из худших аспектов человечества — в конце концов, это парень, который в юности следил за судебными процессами семьи Мэнсона с ярой преданностью поклонника BTS. Однако у него есть красные линии. «Вещи, которые меня шокируют, всегда глупы, как этот идиот-расист, который только что убил людей [в Буффало, Нью-Йорк, в прошлом месяце]. Я имею в виду, это шокирует меня, но не в хорошем смысле».
Возможно, это функция темной линии времени, в которой мы все живем, и которая проникает в разговоры даже на самые воодушевляющие темы. Мы переходим к обсуждению трибьют-эпизода Уотерса в американской версии Drag Race РуПола, в котором трансвестит Джинджер Миндж представил поистине великолепное впечатление Эдит Мэсси, направляя Яйцо Леди из Pink Flamingos. (Уотерс и Миндж оставались на связи, а Миндж провела недавний книжный тур, вопросы и ответы.) Кульминацией эпизода стал конкурс «Самое уродливое платье» на подиуме, и я спрашиваю, возможен ли такой вызов сейчас, в момент, когда элита моды Кажется, они возвращают некоторые из самых уродливых образов, которые когда-либо украшали подиум тысячелетия. Это не особенно серьезный вопрос, но Уотерс удивил меня серьезным ответом.
Джон Уотерс со своей подругой Джоан Риверс в 2007 году. Фото: Патрик Макмаллан/Getty
«Трамп все испортил, — говорит он. «Как только Трамп стал президентом, юмор закончился. Он был гвоздем в крышку гроба. Он первый человек, у которого случайно появился плохой вкус, который не был смешным. Обычно кэмп изначально имел в виду случайный дурной вкус. Но сегодня люди слишком стараются. И я думаю, что это никогда не работает. Поскольку настоящий лагерь невиновен, он не делает ничего преднамеренно. Он относится к себе очень серьезно».
Если это так, то самого Уотерса нельзя назвать кэмпом, поскольку он вечный гей-икона, потому что он абсолютно отказывается воспринимать вещи слишком серьезно. Боится ли он обидеть людей? «Ну, я думаю, Лиармут странный, но я не думаю, что это оскорбительно с точки зрения политкорректности, и если это так, я шучу об этом. Я пародирую все . Я думаю, что в первую очередь пародирую написание романа, даже называя его «плохим романом», что-то, что никто не поместил бы в свою книгу».
Значит, он не нервничает? «Ты смеешься? Конечно, я нервничаю!» — кричит он. Я вспоминаю тогда, что, хотя я разговариваю с Уотерсом, я также разговариваю с дебютанткой издательства. Как восхитительно сделать карьеру на 60 с лишним лет, а потом развернуться и написать свой первый роман. Немногие артисты все еще открывают новые горизонты в свои 70 лет. Возможно, именно поэтому он постоянно завоевывает новых поклонников, которые стекаются на такие мероприятия, как его нынешнее живое шоу False Negative. «Они моложе, чем когда-либо, что очень, очень обнадеживает. И многие из них плачут и говорят: «Вы действительно спасли мне жизнь. Ты заставил меня чувствовать себя намного лучше». Честно говоря, это меня озадачивает. Я польщен. Но мои поклонники самые лучшие, они умные, они вежливые».
Его новые поклонники могут быть молодыми, но как человек, работающий более 50 лет, Уотерс — человек, которому пришлось пережить смерть слишком многих друзей и сотрудников, трагически молодых — Дэвида Лочари и Дивайна. , обе звезды его ранних работ – великим людям, таким как Джоан Риверс. Он отдает краткую и очень уотерсовскую дань Риверсу в Лиармуте , в образе собаки, которая сделала столько пластических операций, что выглядит как она. Они были друзьями в течение многих лет. Риверс пригласил Уотерса и Дивайн на свое ток-шоу, когда они только начинали.
Навигация по записям
Previous post:
Идеи для интерьера маленькой кухни: 16 макси-идей и 100 фото [2022]
Next post:
Как обставить комнату: идеи дизайна, мебель, фото интерьеров
Добавить комментарий Отменить ответ
Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *
Комментарий *
Имя *
Email *
Сайт